Настоящая любовь и прочее вранье - Гаскелл Уитни (книги бесплатно читать без txt) 📗
– Если бы он признался, что трахнул тебя один-единственный раз, до того, как узнал, кто ты, это не было бы предательством. Я, конечно, сочла бы, что только слизняк может использовать женщин подобным образом. Да, мне было бы не по себе из-за того, что он нацелился на тебя, чтобы отомстить за мою измену. Но он поступил куда хуже. Все это время встречался с тобой, влюбил в себя, зная, что это будет самым страшным ударом. Если хочешь знать, я удивляюсь, как это он еще не настоял на том, чтобы сопровождать тебя сейчас, чтобы полностью насладиться своей великой победой.
– Он предлагал, – тупо пробормотала я. – Но я попросила его не делать этого.
Я не могла полностью вникнуть в смысл ее слов. А если Мадди права? Нет, это слишком ужасно, чтобы быть правдой… и все же Джек явно мне лгал. И на самом деле постоянно требовал, чтобы я рассказала Мадди о наших отношениях. А я все время считала странным, что такой фантастический мужчина так романтически ухаживает за мной.
– Говорю, он использовал тебя. Использовал, чтобы ранить меня как можно больнее. И, нужно отдать ему должное, добился успеха. Единственное утешение в том, что я хотела вернуть это дерьмо, а теперь точно знаю ему цену. Жаль только, что ты сама во всем не разобралась. А ведь среди нас двоих умной считалась ты, верно? Впрочем, вероятно, для тебя было крайне волнительно для разнообразия хоть разочек украсть парня у меня, а не наоборот, – пренебрежительно усмехнулась Мадди.
Я резко вскинула голову:
– Что ты хочешь сказать?
Мадди вздохнула и картинно тряхнула волосами, каждой частичкой тела излучая презрение ко мне. Не будь мне так паршиво, эти мелодраматические ужимки наверняка подействовали бы на нервы. Но сейчас мне было не до того: я судорожно ловила воздух ртом.
– Помнишь Сойера? То ничтожество, из-за которого ты все глаза выплакала? О Господи, Клер, да не смотри на меня так. Я не спала с ним, он вообще не в моем вкусе. Но не представляешь, сколько раз он ко мне подкатывался! Звонил, твердил, что если я соглашусь встречаться с ним, он в два счета тебя бросит. Я, разумеется, дала ему от ворот поворот. Разве я могла поступить так с подругой! – холодно процедила Мадди.
Я закрыла глаза. В жизни не предполагала, что Сойер способен причинить мне больше боли, чем уже причинил, но вот она, старая знакомая, вновь разлилась по телу. Сойер и Джек вдруг смешались за моими прикрытыми веками: двое мужчин слились в одного, и я поняла, что ни один не любил меня по-настоящему. Да и вряд ли вообще любил.
– Я устала от разговоров и хочу, чтобы ты ушла, – бросила Мадди. В голосе уже не было гнева. Осталось одно безразличие… и, может, грусть из-за того, что двое людей, которые были ей ближе родных, так жестоко ее предали. Мне нечего было ей сказать. Тем более убедить, что я не хотела ее ранить, что по-прежнему готова для нее на все…
Я молча кивнула, встала и пошла к выходу.
ГЛАВА 19
Оказавшись на улице, я взяла такси и поехала к Джеку. Дождь по-прежнему лил как из ведра, заливая окна гигантской черной машины. Пешеходы спешили по делам, раскрыв над головами черные зонтики и каким-то образом умудряясь не выколоть друг другу глаза спицами. Я постаралась глубоко вдохнуть, расслабиться, осознать случившееся, уверить себя, что все не так кошмарно, как кажется, но обнаружила, что легкие сжало судорогой и я почти не могу дышать. И не знаю, что думать, как быть, кому верить. Мысли и эмоции так перепутались, что выбрать одну было все равно, что потянуть за первую попавшуюся нитку, распустив весь свитер.
Первое и главное – Мадди. Я чувствовала себя полным и окончательным дерьмом, причинившим столько пакостей подруге. Невозможно было поверить, что нашей дружбе пришел конец, но как винить ее за ненависть ко мне? Я и сама ненавидела себя за то, что превратила ее из светлой, радостной, блистательной женщины, покорявшей всех окружающих, в озлобленную, циничную язву.
И если Мадди права насчет Джека, то он действительно лгал и использовал меня. Как все это могло произойти? Я-то воображала, что навсегда выработала иммунитет против подобного рода сердечной боли, установив кучу правил, которым пыталась свято следовать, и, поклявшись, что больше никогда не позволю поманить себя иллюзией любви. Но каким-то образом влюбилась в Джека… а он оказался не тем, за кого себя выдавал. Я себе придумала, что он обладает всеми свойствами идеала из списка четырнадцатилетних девчонок: красив, добр, остроумен, умен, надежен, внимателен, романтичен. Вместо этого я получила пустого, подлого, мстительного мерзавца, который без зазрения совести использовал меня только для того, чтобы отомстить своей бывшей подружке.
Такси остановилось. Я сунула водителю пригоршню смятых банкнот, не зная, сколько даю и хватит ли на чаевые, и, пошатываясь, вышла на тротуар. Почти мгновенно промокла до костей: неумолимый дождь бил по непокрытой голове и лицу, стекал на мое и без того влажное пальто. Я подошла к двери Джека, не зная, стоит ли звонить или просто открыть дверь и войти. Всего несколько часов назад я не задумалась бы повернуть в скважине запасной ключ, который дал мне Джек, но подобные действия предполагали ту степень близости, которой у нас больше не было. И пока я решала, что делать, дверь распахнулась и на пороге возник Джек. Лицо его было мрачным.
– Я звонил Мадди. Искал тебя. Она сказала, что ты только что ушла.
– Искал меня? Или хотел удостовериться, сработал ли твой остроумный план? – бросила я, проходя мимо него. И, не дожидаясь ответа, бросилась наверх, за своими вещами. Весь второй этаж занимала огромная комната, нечто вроде соединенной с кабинетом спальни. Обставленная в чисто мужском духе, она, тем не менее, была моей любимой: две стены заняты книжными полками, уставленными томами на любые темы – от истории до науки и правоведения, не говоря уже о впечатляющем собрании художественной литературы, включая полное собрание сочинений Роберта Б. Паркера… Впервые увидев его библиотеку, я восхитилась: еще одно качество, которое привлекало меня в Джеке. Сойер не читал ничего, кроме «Уолл-стрит джорнэл».
Еще здесь стоял гигантский старый письменный стол, заваленный бумагами, шкаф, невысокий комод с зеркалом, огромная белая кровать с белым же пуховым одеялом и множеством подушек: именно в такую хочется нырнуть и не выплывать неделями.
А вот я… я и ночи в ней не провела.
И, несмотря на твердое намерение поскорее убраться из этого дома, прежде чем у меня начнется истерика, к горлу подступил комок.
– Не буду притворяться, будто не знаю, что ты имеешь в виду. Мадди успела ознакомить меня со своей безумной теорией. Но не думал, что ты поверишь всему этому вздору, – сказал Джек.
Я обернулась и увидела, что он стоит в дверях, небрежно прислонившись к косяку и сложив руки на груди. На нем все еще был синий кашемировый свитер, оттенявший зеленые искорки в глазах, и рыжевато-коричневые вельветовые брюки, которые он надел утром. Судя по тому, что волосы были взъерошены, он опять запускал в них руки, как всегда, когда нервничал или волновался. Как ни странно, мне вдруг захотелось погладить его по голове. Но я не пошевелилась, вспомнив, что его лицо, которое всего несколько часов назад было таким дорогим для меня, оказалось маской негодяя.
– Вздор? Может быть, исключая, разумеется, всю ту ложь, которую ты мне нагородил, – отчеканила я, вскидывая подбородок.
Втайне я почти ожидала, что Джек станет все отрицать. Но вместо этого он коротко обронил: – Да.
– Да?
– Я действительно солгал. Но это не то, что ты думаешь, – усмехнулся он, словно на все имел готовые объяснения.
– Не то, что я думаю?
Я вдруг осознала, что, как попугай, повторяю концы его фраз, дрожа от ярости и праведного гнева, и со стороны, наверное, кажусь эдакой примадонной с начесом и в платье с плечиками из плохого телесериала восьмидесятых.
– Лично я думаю, что ты специально подстроил нашу «случайную» встречу в самолете и солгал о причине разрыва с Мадди, а потом продолжал встречаться со мной, решив таким образом отомстить за измену. Твой извращенный ум не мог смириться с тем, что кто-то тебя бросил. Именно это я и думаю!
