Формула неверности - Кондрашова Лариса (книги без сокращений txt) 📗
— Мы ведь с тобой еще муж и жена, так? — продолжал втолковывать ей Ленька. — А при разводе имущество супругов делится пополам. Эти деньги я заработал, будучи с тобой в законном браке.
В это время хлопнула входная дверь, и в дверном проеме кухни показалась Александра.
— Вы до сих пор не спите? — безмятежно проговорила она. И тут увидела деньги: — Ого, не хило! Те самые?
— Что значит — те самые? — удивилась Таня.
— Я имею в виду, те, за которые Леонид Сергеевич заплатил своей кровью. Так называемые баксы на крови! — На этот раз на ее шутку никто не откликнулся, и девушка, сменив тон на жалобный, попросила. — Можно, я с вами чайку попью?
— Садись.
— Давай я за тобой поухаживаю, — сказал Леонид и достал из кухонного шкафа чайную чашку.
Это было новым, прежде, сидя на кухне, Леонид никогда не вставал из-за стола, чтобы кому-то что-то подать, а тут… он же до сих пор не вполне здоров. Александра с интересом взглянула на отчима.
— Этими деньгами Леонид Сергеевич платит мне за развод, — пояснила для нее Таня.
— Серьезно, что ли? — Саша переводила взгляд с матери на отчима разглядывая их донельзя сосредоточенные лица.
— Уж куда серьезнее, — сказала Таня. — Так что останемся мы с тобой одни в пяти комнатах.
Она посмотрела на дочь, и та вдруг смутилась под ее взглядом.
— Видишь ли, мама, — медленно проговорила Александра, — я все хотела тебе сказать, но то одно, то другое… В общем, я перевожусь в университет в Москву и завтра уезжаю, чтобы уладить все дела с оформлением.
Глава двадцать вторая
Таня покачнулась и, увидев испуганные взгляды Леонида и Саши, успокаивающе им улыбнулась.
— Беда не приходит одна, — сказала она самой себе и вздохнула. — Что ж, это справедливое наказание для человека, который присвоил себе право быть судьей для других, будучи сам существом весьма несовершенным.
— Мама, ну что ты в самом деле! — бросилась к ней дочь. — Никто тебя не бросает. Но согласись, что в Москве лучше учиться, чем в нашем городе.
— Мне вроде говорили, что теперь для бюджетного отделения нужно иметь московскую прописку. Или хотя бы прописку Подмосковья.
— Знаю, — потупилась Александра, — но я позвонила дяде Ипполиту, и он сказал, что поможет мне.
— Какому дяде… брату твоего дедушки?
— Ну да, — вздохнула Саша.
Собственно, Ипполита нельзя было считать ни дядей Тани, ни дедушкой Александры. В свое время отец Таниного покойного отца Всеволода женился на женщине с ребенком, и у Севы Вревского появился сводный брат. Видели его «вживую» всего однажды — он приезжал на похороны родителей Тани. Кстати, предлагал Маше свою помощь — с Таней, как с младшей дочерью брата, он о практических вещах не разговаривал.
— Ну хорошо, — сказал он Маше, — раз ты такая самостоятельная, не буду навязываться. Но помните, у вас в Москве есть родственники, и если доведется приехать, остановитесь только у меня!
Маша согласилась, но в Москву за эти годы они так ни разу и не выбрались.
Потом сестры поздравляли дядю Ипполита с праздниками, и пару раз он позвонил им по телефону.
Но если Маша с Таней к Ипполиту не обращались, то Шурка не стала особенно комплексовать, отыскала так называемого дядю, когда понадобилась помощь с пропиской. Надо понимать, на время обучения.
— Вот, видишь, Леня, — она обратилась к Каретникову, — разве напрасно говорят, что в тихом омуте черти водятся? Вела себя тихо, как мышка, чуть что, шмыг в комнату. И сидит читает. Не девочка, а мечта родителей…
— Может, ты чересчур близко к сердцу приняла ее решение? — заметил он.
— А ты бы не принял? — вдруг рассердилась Таня. — Еще позавчера у меня была семья, и все жили рядом, а теперь я остаюсь одна…
— Мамочка, ты еще скажи, что тебе некому будет стакан воды подать! — обняла ее Саша и повернулась к отчиму: — Вы и вправду, Леонид Сергеевич, хотите развестись с мамой?
— Думаю, тебя это не очень огорчит, не так ли? — усмехнулся он.
— И отдаете ей все свои деньги?
— Оставил только себе на дорогу и на первое время на жизнь.
— А мама что?
— Не хочет брать.
— Тогда разделите их пополам, — предложила Александра.
— Мы разделим их на три части, — предложил Леонид. — Думаю, вам в Москве тоже деньги понадобятся.
— Кому — им? — удивилась Таня.
— Ты, как всегда, не хочешь логически мыслить, — покачал головой Леонид. — Вроде видишь то же, что и другие, а почему оно происходит, не задумываешься. Вспомни, на чем твоя дочь приехала в аэропорт?
— Мало ли, она говорит, что практику проходит в милиции.
— Нехорошо обманывать маму, девочка, — укоризненно сказал он.
Александра покраснела.
— Так ты, оказывается, мне все время врала! — возмутилась Таня. — Можно подумать, я тебя наказывала или третировала. Ага, поняла. Значит, в ваших глазах это… как его, лох!
— Я боялась, что вы узнаете и запретите мне вначале видеться с Алексеем, а потом и ехать в Москву. Он у меня такой… законопослушный, просто жуть! Считает, раз родители запрещают, значит, недаром!
— Понятно, раз уважает мнение старших, значит, это жуть. Наверное, его в Москву на учебу посылают? Вот ты и подсуетилась.
— В академию, — кивнула Саша. — Он три года будет учиться, а я с ним переписываться? Нет, мамочка, мужчину нельзя надолго оставлять одного.
— Какое, однако, меткое наблюдение, — без улыбки проговорил Леонид.
— А ты не придумала, что в университет переводишься? — прищурилась Таня.
— Мама, ты уж совсем меня в лгуньи записала.
— Раз солгавши, кто тебе поверит!
— Ну что, делим деньги? — спросил Леонид, и Таня с горечью подумала, что он отказался бы и от своей доли, если бы от этого зависело, станет жить он с Машей или нет.
Поскольку пачек было десять, то договорились, что Каретников с Александрой возьмут себе по три, а Тане отдадут четыре. Она оставалась одна. К тому же не успела сказать, что устраивается на работу. Теперь уже и не скажет. Раз никто не делится с ней своими планами, то и она не станет.
Развели Таню и Леонида в течение получаса, поставили в паспорте огромный штамп, и Таня перестала быть замужней женщиной.
На другой день в Москву улетела Александра. В аэропорт ее Таня проводила вместе с Леонидом.
— Я поживу у тебя до отъезда? — попросил он у Тани. — Спать буду в гостиной.
— Конечно, живи, — согласилась она. Пустой дом не вызывал в ней энтузиазма.
А через три дня улетел в Мурманск Леонид, бывший муж Татьяны.
Таня приготовилась к одиночеству, но, узнав о том, что она теперь одна, ее стали посещать подруги. Она вышла на работу. А через некоторое время, когда у Сони родилась девочка, ее назвали Татьяной. И пообещали, что Таня станет крестной матерью.
Так прошло три месяца. В Машину половину переехала Светлана, и теперь по вечерам женщины общались. Света мерила Тане давление и тревожно спрашивала, как та себя чувствует. Тошнит ли, кружится ли голова, то есть задавала обычные медицинские вопросы…
Таня выключила телевизор, потому что после того, как она не увидела на экране Мишку, ей неинтересно стало его смотреть.
В последнее время она все чаще стала думать о том, какими легкомысленными бывают люди. Как часто, делая тот или иной серьезный шаг, они не задумываются о последствиях и изменяют не только свою жизнь, но и жизнь большинства своих близких.
Если бы однажды она, не простив своего первого мужа, не ушла от него, так много событий не произошло бы.
В жизни Татьяны не появился бы Каретников, не создалась бы заведомо нежизнеспособная семья. Таня, возможно, влюбилась бы в кого-нибудь другого и в конце концов вышла бы замуж за него, а не за Леонида.
Мишка не пошел бы в МЧС, не рисковал бы своей жизнью, а мирно работал тренером в своем элитном клубе.
Александра, возможно, не встретила бы своего Алексея, а спокойно окончила экономический факультет. А может, пошла бы, как и отец, на тренерскую работу.
