Восемь недель (ЛП) - Фальк Хулина (книги бесплатно без .txt, .fb2) 📗

— Подожди, поменялись? Аарон отдал мне эту, потому что свою я потеряла. Не помню, чтобы мою плюшевую лягушку меняли на его.

Лили хихикает, кладя лягушку на место.

— Да, он сказал мне, что ты заходила перед отъездом в Германию, чтобы поменять лягушек. Очевидно, он нравился тебе, и он не хотел быть грубым и говорить «нет», ибо не знал, когда увидит тебя снова.

— Я…Я никогда не просила его. Я зашла попрощаться, а потом сказала ему, что потеряла мою лягушку. Он взял и отдал мне свою.

Пожав плечами, Лили подходит к моему комоду, рассматривая стоящие на нём фотографии, а также те, что висят у меня на стене.

— Я полагаю, он хотел сохранить что-то из твоих вещей, поэтому спёр это и отдал тебе своё взамен.

— У него было ожерелье.

Лили даже не смотрит на меня, когда отмахивается, не соглашаясь с моими словами.

— Да, но ожерелье не пахло тобой.

— Нам было восемь, Лили.

Я встаю с кровати и подхожу к ней. Что ж, мне скоро идти к костюмеру, поэтому мне стоило бы побыстрее одеться.

— Ммм, я была чертовски слепа, это было настолько очевидно, — она указывает на одну из фотографий на стене. Это наша общая с Лили и Аароном фотография.

Снимок был сделан во время одного из наших с Лили конкурсов. Мы только-только получили свои медали за второе место, когда Аарон пробежал по льду, чтобы добраться до нас.

Камера запечатлела момент, когда Аарон первым делом бросился в мои объятия, а не в объятия своей сестры, чтобы поздравить нас с победой. Вы не можете видеть моё лицо, но я знаю, что широко улыбалась, особенно когда Аарон обнимал меня.

А Лили? Она смотрит в камеру, держа в руках свою медаль, как гордая мать.

Я помню, как Лили обернулась и просто заставила себя обнять, потому что подумала, что это было групповое объятие, а не то, что Аарон гордился мной. Нам было лет по шесть, поэтому это не имело большого значения, учитывая наш возраст.

— Ты не была слепой, ты была ребёнком, — любезно сообщаю я ей, быстро надевая нижнее белье из своего комода, поскольку на мне всё ещё только рубашка Аарона.

— Ах, ну, я должна была догадаться, — говорит она, оборачиваясь, чтобы посмотреть на меня. Её глаза следят за мной, пока я подхожу к своему шкафу и достаю пару черных леггинсов. — Хотя я вроде как планировала свадьбу для вас, ребята.

Я смеюсь.

— Тот единственный раз, когда мы играли дома, не считается.

— Вы, ребята, заставили меня быть вашей собакой, что, чёрт возьми, мне ещё оставалось делать?

— Я не знаю, Лили. Что делают собаки? — я надеваю леггинсы, затем нахожу и натягиваю носки, потому что становится довольно холодно. — Лаять и мочиться, наверное? Собаки определённо не планируют свадьбы.

Она поднимает руки, как будто я держала её под дулом пистолета.

— Я была очень талантливой собакой. До такой степени, что могла бы провести всю церемонию целиком.

Быть ребёнком действительно волшебно. Вы находите радость во всём, и ваше воображение ничем не ограничивается. Видишь палку? Нет, это волшебная палочка. Видишь лист, а в нём песок? Нет, это самодельная чашка для чая странной формы.

Я снова сажусь на кровать, делаю глубокий вдох, прежде чем задать вопрос, который не выходит у меня из головы с тех пор, как она приехала сюда на мой день рождения.

— Ты ведь не злишься на меня за то, что я была с твоим братом, не так ли?

Лили хмурится, смотря на меня так, словно вот-вот расхохочется. Она качает головой, подходя ко мне, чтобы сесть рядом.

— Мне жаль тебя. Я всегда думала, что ты гораздо умнее того, чтобы встречаться с кем-то вроде Аарона.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Ах, ты знаешь, он худший человек, какого только можно встретить в принципе. — Она кладёт голову мне на плечо. — Типа, ты слышала, как он говорит? Он хуже Колина, я имею в виду его раздутое эго. Аарон искренне верит, что он лучший из лучших.

Да, правда. Я не могу с этим спорить. Но так случилось, что Аарон действительно довольно хорош в хоккее, так что я не могу винить его за то, что он гордится собой за это.

— Нет, серьёзно, София, я рада за тебя. Я же сказала тебе, мне всё равно, это твоя жизнь. Больше тебе скажу, я всегда хотела произнести великолепную свадебную речь и не лгать о том, что мне нравится супруга моего брата. Я могу рассказать о том, как вы, ребята, избегали меня, когда мы были моложе, и делали прямо противоположное тому, чего хотела я. Так что это удобно.

— Я считаю, что твоя последняя роль была великолепна. Со всеми этими «гав» и рычаниями.

Я не помню точно, что именно Лили тогда сказала, но не очень много. В конце концов, она должна была быть собакой.

— Ну, если бы у тебя был ребёнок, а не собака, может быть, ты бы тоже научилась каким-нибудь словам.

Я искренне желала, чтобы мы с Лили ходили в школу вместе, росли вместе. Представьте себе все истории, которые мы могли бы рассказать, всё то, что мы пережили бы вместе. К сожалению, жизнь не всегда даёт вам то, чего вы хотите.

— О, собственно зачем я сюда пришла, — говорит Лили, снова выпрямляясь. — Колин хочет пойти в бар на Новый год, и ему было интересно, пойдёшь ли ты с нами. Мы даже сделаем исключение для Аарона.

— Как любезно с вашей стороны.

ГЛАВА 48

«Клянусь, я буду твоей навсегда, пока вечность не распадётся» — Till Forever Falls Apart by Ashe, FINNEAS

София

— Ещё по шоту? — спрашивает Колин, хотя он уже заказал четыре новых и в данный момент эти четыре порции ставят на стол.

— Шоты с текилой? — спрашивает Лили, насыпая немного соли на тыльную сторону ладони, слизывая её, и выпивает шот, затем отправляет в рот ломтик лайма.

Колин целует её в макушку, прежде чем допить свою порцию.

София смотрит на меня, в её глазах та же озорная искорка, что и в первый раз, когда мы делали снимки вместе. Она лучше переносит алкоголь, чем я. В этом я виню Германию. Но, чёрт возьми, разве это не круто, когда она почти трезвая после четырёх рюмок, в то время как я едва справляюсь со своим пивом и двумя рюмками.

Она наклоняется ко мне, прижимаясь губами к моему уху, и произносит:

— Держу пари, ты не будешь пить свой.

Если бы она думала, что я когда-нибудь откажусь от вызова… Возможно, мне придётся показать ей, почему я этого не сделаю. Если ты не хочешь, чтобы парень участвовал — не бросай ему вызов. Он примет его, даже если риск смерти выше.

Мы оба насыпаем немного соли на тыльную сторону ладони, считая от трёх. Только когда мы доходим до одного, София не слизывает соль со своей руки, а наклоняется ко мне. Её язык скользит по моей шее, прежде чем она выпивает свою порцию.

У меня отвисает челюсть, а содержимое рюмки выплёскивается на стол. К счастью, не на мои штаны. Когда я поворачиваю голову в сторону своей девушки, я вижу, что она безудержно смеётся. Она плавно опускается обратно, садясь за столик, пока её бедро не прижимается к моему.

— Я выиграла, — произносит она сквозь смех.

У неё самый заразительный смех, который я когда-либо слышал. Такой искренний, громкий и радостный. Жаль, что не все живые существа слышат её смех.

Когда я слышу этот смех, что-то внутри меня переворачивается. Я никогда не могу точно определить, хочу ли я смеяться вместе с ней, или целовать её так, что у неё перехватывает дыхание, или трахать её девятью способами до воскресенья. Может быть, всё вышеперечисленное, но тогда в каком порядке?

— Ты жульничала, — слегка повернувшись на своём сиденье, я поднимаю её голову со своего плеча, затем беру её в руки, глядя на неё. Моё сердце учащённо бьётся в груди, и это сводит меня с ума. Почему она продолжает это делать? — Облизывать меня не было частью спора.

Она улыбается.

— Я и не говорила, что есть какие-то правила…

— Ты и твой острый язычок.

Наши лица так близко друг к другу, что я чувствую, как её горячее дыхание обжигает мою кожу. Мягкие губы всего в миллиметре от меня, такие соблазнительные и сладкие. Её глаза сияют даже при тёмном освещении этого бара, прокладывая путь прямо в мою душу, когда она смотрит на меня. Но это естественно. Такие красивые глаза обязательно найдут путь к чьему-нибудь сердцу, даже если вы и не подозревали, что влюбитесь в них.