О, малышка! - Уэллс Робин (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– Ты помогла мне. Я чувствую себя лучше. Энни пожала плечами:
– Тебе просто надо было выговориться. Это помогает.
– Ты помогаешь. – Протянув руку, он ласково коснулся ее подбородка. В груди у него стало тепло. Он дотронулся до ее щеки.
Глаза ее были нежными, губы полными и слегка раскрытыми. При воспоминании о том, каковы они на вкус, он потянулся к ним. Энни наклонилась к нему так близко, что он чувствовал на своем лице ее дыхание.
Джейку до боли хотелось поцеловать ее. Но больше всего он боялся причинить ей боль.
– Энни, дорогая. Я не хочу воспользоваться ситуацией, – сказал он хрипло. – Я могу лечь на полу и оставить тебя в покое, но если ты хочешь…
Она затаила дыхание. Сглотнув, он попытался еще раз:
– Я поступлю, как ты скажешь, решать тебе. Где ты хочешь, чтобы я лег?
Глаза ее в свете свечей были как два голубых огонька.
– Здесь, – прошептала она. – Здесь и сейчас.
Страсть, прозвучавшая в ее словах, зажгла в нем ответный огонь. Он притянул ее к себе на кровать. Поцелуй сначала был осторожным и медленным, но уже через несколько минут они, захлебываясь поцелуями, обнимали друг друга, расстегивали молнии, пуговицы, стаскивали друг с друга одежду так, как будто очищали бананы. Он раздел ее до бюстгальтера блекло-розового цвета и таких же трусиков. Она стащила с него все.
Он улыбнулся ей:
– По-моему, ты слишком тепло одета.
– Что ж, исправь это.
Он расстегнул бюстгальтер. Ее груди, полные, с розовыми сосками, напряглись, когда он пробежал по ним пальцами.
Наклонившись, Джек взял в рот сладкий сосок. Он дразнил сначала один, потом другой, пока дыхание Энни не стало прерывистым и горячим, а голова не заметалась по подушке. Он медленно гладил снизу вверх ее ноги, икры и наконец подобрался к шелковой коже ее бедер.
Энни ласкала его грудь и живот. Когда она обхватила рукой его возбужденную плоть, ему показалось, что он сейчас умрет и взлетит на небо.
– Энни, дорогая…
Она задыхалась, когда он сунул руку ей в трусики. Она была влажной, горячей, готовой – очень, очень готовой. Он стащил трусики, обнажив мягкий клубок волос тициановского цвета.
– Ты так хороша, – прошептал он. Он лежал рядом с ней и еле-еле касался ее. – Я представлял себе, какая ты голая, и боялся, что сойду с ума.
– Я тоже, – ахнула она, когда он осторожно прикоснулся к центру ее женственности.
– И когда ты об этом думала? – пробормотал он.
– Да все время. Особенно здесь по ночам.
– Вот так? Когда ты думаешь об этом, ты что-то делаешь с собой?
– Иногда.
– Покажи мне как. – Он потянул вниз ее руку, накрыв ее своей ладонью. Медленно, неуверенно она дотронулась до себя.
Это была самая эротическая сцена, которую Джейку когда-либо приходилось наблюдать. Он осторожно, круговыми движениями касался ее распухшего бутона.
– Вот так?
– Да. О да! – Энни шире раздвинула ноги, чтобы ему было удобнее. Схватив его за другую руку, она направила его палец в свою интимную гавань. – И вот здесь, я трогаю здесь, когда думаю о тебе. И я хочу… О… Джейк…
Он потрогал ее, как она показала, и возбудился до боли. Она приподняла голову:
– Джейк. Джейк, пожалуйста.
Она притянула его к себе, приподнимая бедра. Доставить ей удовольствие было для него сейчас важнее, чем получить удовлетворение самому.
– Иди сюда. – Обхватив его ягодицы, Энни направила его в свой горячий влажный рай. Она шевелилась под ним, двигаясь с ним в унисон.
Казалось, что они были рождены стать любовниками. Они меняли позиции, отыскивая друг у друга чувствительные местечки, интуитивно понимая, как нужно прикоснуться к ним, где погладить или поцеловать.
Он чувствовал, как она вся напряглась, слышал, как участилось ее дыхание. Когда Энни содрогнулась от спазма и выкрикнула его имя, он последовал за ней, погружаясь в сладкую бездну.
Уже потом, когда он пришел в себя, Джейк услышал стучавший по крыше дождь. Казалось, его звуки мягким рефреном повторяют слова хора, поющего в его душе.
На следующее утро Энни, проснувшись, обнаружила, что спала прижавшись к Джейку. Он обнимал ее одной рукой, сжимая ладонью ее грудь. Нога его находилась между ее ногами, над головой она чувствовала его теплое дыхание.
Она зажмурилась, в окно светило яркое солнце. Она не столько пряталась от него, сколько старалась продлить ночь. Это была самая удивительная, волшебная ночь в ее жизни. Ей хотелось крепко обнять Джейка, поместить его в свое сердце, спрессовать в своей памяти, как свадебные цветы в Библии ее бабушки.
Она любит Джейка. Энни знала это и раньше, но не хотела признаваться себе в этом. Она любила в нем все, любила его прошлого и такого, каким он стал. Любила страстно, искренне, глубоко.
Энни закрыла глаза, пытаясь удержать слезы, но пара слезинок выкатилась из ее глаз. Она зарылась лицом в подушку, чтобы их не было видно.
Это разбудило Джейка.
– Доброе утро, – прошептал он ей в ухо.
– Доброе утро. – Энни быстро вытерла кулаком слезы, все еще не поворачиваясь к нему.
Он отпустил, а затем снова сжал ее грудь. Она почувствовала острое желание, но отодвинулась от него.
– Я… Мне лучше встать и одеться. У нас же полон дом гостей.
– Пусть сами о себе позаботятся. – Он пробежал большим пальцем по ее соску, затем передвинул руку ниже, потом еще ниже по ее животу.
Энни постаралась подавить в себе возникшее от его прикосновений желание.
– Скоро проснется Маделин, а она еще не умеет заботиться о себе. А потом Хот-Дог-младший – его нужно вывести и…
– Хорошо, – горестно вздохнул Джейк, отпуская ее. Она села в постели, стараясь прикрыться простыней. Джейк тоже сел и откинулся на подушку в изголовье. – Но прежде чем мы выйдем из комнаты, я хочу тебе кое-что сказать.
Сердце Энни замерло, а потом отчаянно забилось. Может быть, он хочет сказать, что любит ее. «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста», – молилась она.
Джейк легко коснулся ее плеча:
– Это была волшебная ночь. Энни сумела лишь кивнуть.
– Я вот что думаю. Ты и я… ну в общем, нас связывает нечто большее, чем многие пары. Мы хорошо уживаемся, смешим друг друга, нам чудно в постели.
У Энни пересохло во рту.
– Поэтому у нас нет причин для развода. Почему бы нам не оставить все как есть?
Энни ждала, но слова, которые были так нужны ей, так и не прозвучали. Надежда вытекала для нее, как вода из незакрытого крана.
– Без любви – это не брак, – наконец сказала она.
Джейк дотронулся до ее руки:
– Мы оба любим Маделин.
– Этого недостаточно. – Она старалась, чтобы голос ее не дрожал. – Мои родители оба любили меня, но это не спасло их союз. А то, что они были несчастны, сделало несчастной и меня.
– Но мы же разумные люди. Если нам будет плохо друг с другом, мы разведемся.
Его слова звучали столь логично, столь упорядоченно. Но она-то испытывала к нему совсем другое.
– Так брак не сохранить. – Голос ее слегка дрогнул, но она заставила себя продолжить: – Брак – это любовь и обязательства друг перед другом. Если этого нет, все постепенно развалится.
– Не вижу причин, чтобы нам не попытаться.
– Дело в том… – «Дело в том, что я уже побывала в браке, где любовь была односторонней, и я знаю, как это тяжело. Я люблю тебя, а ты все еще любишь свою ушедшую жену».
Энни завернулась в простыню, пытаясь набраться мужества.
– Я не хочу так. Я хочу настоящей семьи, хочу отдавать и получать любовь. Я хочу мужа, который всем сердцем будет любить меня и захочет быть со мной всю жизнь. Я не хочу быть второй, не хочу занимать чье-то место.
Джейк не поднимал глаз. Она видела, как нервно дернулся его кадык. Она поспешила продолжить, пока мужество не покинуло ее.
– И потом, Маделин будет легче расти, если мы уже разведемся, а не взрослеть до нашего развода. Она не будет скучать по дому, по тому, чего у нее не было, по тому, чего она не знала.
Джейк тяжело вздохнул.
