Мое темное желание (ЛП) - Хантингтон Паркер С. (читать книги онлайн полностью .TXT, .FB2) 📗
— Я хочу, чтобы все в бальном зале увидели, что ты горячая штучка. А потом я хочу, чтобы кто-нибудь приударил за тобой, и чтобы Зак стал собственником твоей задницы. Как он отделал этого идиота… — Она приложила тыльную сторону ладони ко лбу и притворилась, что падает в обморок. — Обморок.
— Я до сих пор не понимаю, как ему это сошло с рук. — Я собрала многочисленные юбки своего бального платья, чтобы не сломать ногу.
Это дерьмо было тяжелым.
Даллас прижала руку к губам.
— О, мое милое летнее дитя. Закари Сан больше, чем закон.
Фанта-блядь-стично.
И куда я попаду, если разозлю его?
Я медленно спускалась по каждой ступеньке, держась за стену и за руку Даллас, чтобы удержать нас в вертикальном положении. Как женщины носят каблуки? Мне было бы легче балансировать на цирковых костылях.
Она переплела свою руку с моей.
— Итак… у тебя много друзей в Сеуле?
Должно быть, приятно быть олицетворением солнца. Болтливой. Милой. Совершенно естественной в этом деле.
Я понимаю, почему Ромео был одержим ею. Она обладала удивительной способностью заставить любого почувствовать себя замеченным. Важным. Достойным.
— Не много, но есть. Моя лучшая подруга Ари выходит замуж через несколько месяцев. Не могу дождаться, когда увижу ее.
На самом деле я копила деньги больше года, чтобы позволить себе билет на самолет и небольшой подарок вне реестра.
Даллас кивнула.
— Ари — такое красивое имя.
— Это сокращение от "Ариранг". Она его ненавидит, потому что названа в честь древней народной песни, которая звучала в соседнем номере отеля, когда ее родители зачали ее. Песня, кстати, потрясающая. Но каждый раз, когда ей приходится объяснять, что ее родители под нее трахались, она становится розовее куклы Барби. — Я хихикнула в ладонь. — Она великолепна, забавна и просто самая лучшая. И фехтовальщица. Жаль, что ты не можешь с ней познакомиться.
— Уверена, когда-нибудь я это сделаю.
Мы дошли до бального зала. Находиться здесь было почти запрещено, хотя женщина рядом со мной практически владела ключами от города. Не говоря уже о том, что вчера я буквально вымыла эту комнату от стены до стены.
Я колебалась, перебирая пальцами блестящую ткань халата.
Двое сотрудников в костюмах открыли дверь, и нас затянуло в водоворот ослепительного зрелища.
Пастельные платья развевались по полу, пары танцевали вальс. Официанты входили и выходили из толпы, словно черная нить, кружащаяся вокруг бриллиантов.
Женщины наклонялись и шептали друг другу на ухо, как только мы переступали порог.
Позвоночник Даллас напрягся. Она прижалась ко мне ближе, почти обняла меня.
В тот момент я поняла, что мы с Даллас похожи больше, чем я могла предположить.
Она была слишком яркой — слишком смелой, чтобы вписаться в общество.
А я была слишком бедной и непокорной, чтобы хотеть этого.
— Не обращай на них внимания. Ненавистниками становятся только те, у кого в жизни нет любви. — Ее рука скользнула в мою, притягивая меня к себе. — Я научу тебя танцевать вальс.
Моей рефлекторной реакцией было протестовать, но потом я подумала — а почему бы и нет? Это был мой день рождения. Я заслужила право танцевать в красивом платье.
Даллас обняла меня, положив одну руку мне на спину, а другой сжимая мою свободную ладонь. Я чувствовала себя нелепо. Я была намного выше ее, и нас разделял полный живот ребенка. Тем не менее, я смирилась с этим.
— Левой ногой вперед, правой в сторону, сомкни их вместе, а потом… угу. — Она вела меня ногами. — Назад правой ногой. У тебя получается. Я забыла, что ты фехтовальщица. Быстрее на ногах.
Музыка ласкала голую кожу моих рук, пока я раскачивалась и кружилась. Я закрыла глаза, не обращая внимания на тяжелые взгляды.
Инкогнито, черт возьми.
Мы пролетели под радаром, как марширующий оркестр в библиотеке.
— Ты веришь в счастливые концы? — прохрипела я, едва слышно, чтобы Даллас услышала.
— Да. — Она крепче прижалась к моей спине. — Я живу своей жизнью каждый день. Он не всегда идеален, но он точно счастливый. Мы все можем написать свой собственный счастливый конец. Вот почему существует надежда. Это наша ручка.
— Мне кажется, что в моей закончились чернила.
— О, нет. — Она обняла нас, губы изогнулись. — Тебе просто нужно хорошенько встряхнуть ее.
Мы смеялись и кружились, как двое детей, играющих в игру. Когда песня закончилась, Даллас поклонилась мне, и я сделала то же самое. Я подняла голову, и ухмылка мгновенно стерлась с моего лица.
Ведь за плечом Даллас стоял не кто иной, как мой босс.
Мой грозный и невероятно злой босс, судя по всему.
Зак смотрел на меня с такой яростью, что можно было выжечь дорожку прямо ко мне. Я была удивлена, что он вообще узнал меня в моем позаимствованном платье и шикарной прическе.
В его взгляде читалось предупреждение. Он загибал палец, показывая, чтобы я подошла к нему. Я откинула волосы, повернулась к нему спиной и направилась к бару.
Нет.
Я отказывалась, чтобы со мной обращались как с непослушной собакой, особенно в мой день рождения.
На полпути меня сзади за локоть схватила чья-то рука.
Я повернулась, отталкивая ее.
— Не смей…
О.
Я ожидала увидеть Зака, а получила вместо него Оливера фон Бисмарка.
Вблизи он выглядел еще более восхитительно. Глаза яснее и голубее Карибского океана, темные светлые волосы разметались в стороны, как в рекламе Тома Форда.
Такой красивый.
Такой развратный.
Мне было жаль женщин, которые попадались в его ловушку.
Он скривил свои розовые губы.
— Ты.
Я изогнула бровь.
— Я?
— Ты — противоядие.
Противоядие?
Я слышала, что он был игроком, а не алкоголиком. Возможно, он был многогранным человеком.
— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду.
— Конечно, не понимаешь. — Оливер изучал меня. — Нам нужно поговорить.
— Я от всей души не согласна.
— Давай немного поболтаем. Потанцуй со мной.
— Что мне за это будет?
— Воспоминание, которое я буду лелеять. — Его ухмылка была мучительной. От него веяло грехом и декадансом. — То, о чем можно написать дома.
Я облокотилась о барную стойку, взмахнув рукой, чтобы привлечь внимание бармена.
— Хорошее эго. А тебя заставляют доплачивать за перевес багажа, когда ты путешествуешь?
— Это удел среднего класса? — Его брови сошлись вместе. — Я всегда летал только частным самолетом.
Иисус Христос.
Бармен не обращал на меня внимания, проносясь мимо с тремя напитками в руках.
Оливер придвинулся ближе, чтобы его услышали.
— В любом случае, назови свою цену.
Это было легко.
— Билет в Сеул туда и обратно. Первый класс.
Он хихикнул.
— Договорились.
Затем он без спроса схватил меня за руку и потащил обратно на танцпол, прежде чем я успела сказать "Маргарита". Я практически чувствовала, как улыбка Даллас греет мне шею, когда толпа расступалась перед ним.
Он поставил нас в центр танцпола и развернул меня лицом к себе. Его пальцы прижались к моей спине, теплые и сильные.
В другом мире, в другое время я бы наслаждалась ими.
Однако в реальности меня заботило только выживание.
Оркестр начал играть. Мы заняли позиции — он с безупречной осанкой, я с непрактичной жесткостью — и стали танцевать.
— Мистер Сан… — Оливер закружил меня, — …сломан. Уверен, ты уже догадалась об этом.
Он прижал меня к себе. Мне пришло в голову, что это было похоже на интимный, тайный момент.
Я не знала как, но знала, что Зак следит за нами, как ястреб, и что Оливер так и задумал.
Я ничего не ответила.
— Все осколки с острыми краями. — Оливер снова покрутил меня. — Он не позволяет никому подходить слишком близко, чтобы они не истекли кровью.
Я ничего не ответила, позволив ему вертеть меня, как тряпичную куклу. Повернувшись, я заметила море женщин, которые с завистью смотрели, как я цепляюсь за плечи Оливера фон Бисмарка.
