Атласные мечты - Дэвис Мэгги (библиотека книг TXT) 📗
Фойе под ними было охвачено волнением. В свалку включились фотографы и полиция, у парадных дверей «Опера» галдели телевизионные группы, шумно требуя впустить их внутрь здания.
– Мы должны увести манекенщиц, – закричала Наннет.
Некоторые девушки уже кинулись вверх по лестнице, не дожидаясь финальных аккордов музыкального оформления.
Элис завороженно смотрела, как фигура в знакомом длинном пальто отделилась от рукопашной схватки внизу и двинулась в ее сторону. Когда Кристофер Форбс быстро отвел от нее глаза, она наконец в полной мере осознала свою наготу.
– Мне нужно идти, – прошептала она.
Жиль упал на колени, бормоча что-то несвязное и подбирая кусочки «Небесного Кружева», разбросанные на ступеньках. Наннет тщетно пыталась поднять его на ноги.
Кристофер Форбс снял свое пальто и поспешно накинул на плечи Элис.
– Де Бриссак все знал об этом проклятом материале. Черт, пол-Парижа помнило этот хлам. Будь на месте Джексона Сторма кто-нибудь другой, его бы наверняка предупредили!
Элис бросила на него изумленный взгляд.
– Натрий в чистящей химической жидкости растворяет ламинированный материал. Вот почему де Бриссак не выбрасывал его на рынок.
– Я хочу знать, – произнесла Элис почти шепотом, – я хочу знать, что там они делают с Николасом Паллиадисом.
Журналист посмотрел вниз, где четверо полицейских в форме рывком поставили на ноги Паллиадиса в растерзанном белом фраке. Крис Форбс улыбнулся.
– Говорил же я, что достану сукина сына, помнишь?
Элис опять изумленно посмотрела на него.
– Мне потребовалась не одна неделя расследований и помощь массы людей со стороны, но теперь Нико арестован по обвинению в преступных махинациях. Он использовал танкеры Паллиадисов для незаконной поставки оружия в Иран.
23
Из-за снегопада Джексон Сторм едва различал женщину в костюме и маске, шедшую впереди него. Он не надел пальто поверх дорогого костюма, который предназначался для официального вечернего приема, и теперь замерз и промок. Они были недалеко от «Опера», на тротуаре улицы, соседней с рю Обер, однако у Джека промелькнула мысль, а не имеет ли он дело с тщательно разработанным планом ограбления.
«Какая нелепость! – тут же отогнал он от себя эту мысль. – Кто станет посылать красивую женщину на благотворительный бал в „Гранд опера“ по билету за пятьсот долларов, чтобы кого-то ограбить».
И все же он замедлил свой бег. Маленькие магазинчики на улице, торгующие радиоаппаратурой, электроприборами, нижним бельем и трикотажем, были закрыты. Он в Париже, напомнил себе Джек. В конце концов, это чужой ему город.
«Эй, Джейк, что ты вытворяешь?» – пытался вразумить себя Сторм. День был сумасшедшим. Он потерял часть своей компании. Может быть, он к тому же потерял рассудок, если бегает по парижским улицам во время снегопада? Может быть, этой женщины вовсе и не существует?! Обыкновенная галлюцинация, результат сильного стресса.
Однако когда темноволосая незнакомка в мерцающей птичьей маске остановилась прямо перед ним под уличным фонарем и обвила себя руками, слегка подрагивая от холода, Джек понял, что перед ним женщина из плоти и крови.
Всю свою жизнь он стремился заработать побольше денег и удержаться на плаву, обрести семью и добиться успеха во всех сферах своей деятельности. Достигнуть того, о чем всегда мечтал, будучи пареньком из Бронкса. И что бы он ни делал, он всегда руководствовался рассудком и никогда сердцем – теперь он понимал это.
«Что с тобой, Джейк? Ты готов наделать нынешним вечером каких-нибудь глупостей, выставить себя круглым дураком? Как это называется – кризис зрелого возраста?
«Пусть это кризис зрелого возраста, – нетерпеливо сказал себе Джек. – Я все же рискну».
Она ждала, пока он пересекал улицу. Подойдя поближе и ступив в круг света под уличным фонарем, он разглядел, что она немолода – не девочка, но женщина в расцвете своей утонченной красоты.
Она глядела на него блестящими глазами из-под маски с искусно выполненным хищным клювом, храня провокационное молчание.
– Мадам, – галантно произнес Джек, – вы меня не знаете, но мне кажется, что я знаю вас всю свою жизнь. Вы будто одновременно явились из моего прошлого и будущего. Это нелегко объяснить, не правда ли? Но поверьте мне, – сказал он, – вы так притягиваете меня, что это даже не поддается описанию! Если бы я сказал, что всю жизнь мечтал о вас, вы бы, наверное, решили, что я безумец.
Он сделал паузу, надеясь, что она понимает по-английски. А если нет? Черт, наверное, так было бы даже лучше!
– Но мне показалось, что вы… проявили ко мне некоторый интерес. Иначе я бы не посмел последовать за вами. И, – завершил он фразу, неуверенно улыбаясь, – нас бы здесь не было.
«Не очень-то складно у тебя вышло, Джейк, – сказал он себе, – в средней школе у тебя получалось гораздо лучше». Он не знал, как ему выпутаться из этого глупого положения.
– Понимаете ли, – наконец искренне признался он, – я не привык предаваться мечтаниям, так сказать, поэтическим грезам. Если уж я мечтаю, то о каких-нибудь выгодных сделках или удачной рекламе. Но теперь в своих грезах я преследую женщину. Думаю, я гонюсь за чем-то, чего мне страшно не хватает в жизни.
Джексон Сторм запнулся. Он понимал, что открывает перед незнакомкой свою душу, но нынче был необыкновенный вечер и он находился в необыкновенном расположении духа. Он беседовал с женщиной в костюме белой птицы и в то же время разговаривал сам с собой.
Он склонил свою седеющую голову и посмотрел на дивную женщину.
– Так в чем же я нуждаюсь? – почти шепотом произнес он. – Чего у меня нет? – Неожиданно его охватила невероятная жалость к самому себе, он вдруг понял, каким несчастным был последние несколько недель. – Чего мне не хватает, чтобы почувствовать себя счастливым? Вы не можете мне ответить?
Молчаливая женщина подняла руки и сняла с лица маску. Волосы рассыпались по прекрасным плечам.
На Джексона Сторма смотрела его жена.
– Джек, глупый ты осел, – сказала Марианна Сторм, – все твои беды оттого, что рядом с тобой нет меня!
Среди участников «Бала Белых Птиц» уже ходили слухи о том, что служба новостей «Рейтере» выпустит репортаж под заголовком: «Облинявшие птицы Жиля Васса – парижская сенсация».
Никто не знал, правда ли это; корреспондент «Рейтере» еще не отдал свою статью в печать, вечер еще не подошел к концу, и тем не менее это колкое название циркулировало среди присутствующих.
Одно было несомненной правдой: пока почти голые модели шествовали назад к антресолям после провала финала представления, вся аудитория поднялась на ноги и, скандируя, требовала появления молодого дизайнера.
Парижане непостоянны, но Жиль Васс все же был одним из них. Его костюмы принимались с триумфом вплоть до того момента, когда они стали распадаться на глазах публики. Однако перед лицом столь невиданного в Париже события собрание знаменитостей приняло в свои сердца Жиля, его костюмы и несчастное «Небесное Кружево». В конце концов, разве не была эта троица французского происхождения?
Потрясенный происходящим Жиль, по-прежнему в своих черных джинсах и свитере, был вытащен к подножию лестницы вице-мэром Парижа и главой французского Бюро текстильной промышленности. Жиля тепло обнимали, отдавая честь его смелости и таланту, а несколько съемочных групп, наконец прорвавшихся через парадные двери и сквозь кордоны охраны, взяли у него интервью.
Джексон Сторм, к сожалению, не присутствовал во время триумфа Жиля, и никто не мог отыскать его. Николас Паллиадис несколькими минутами раньше покинул место действия в сопровождении парижских полицейских.
Кристофер Форбс последовал за Элис и другими манекенщицами наверх.
– Я не желаю с тобой говорить, – сказала ему Элис. Она хотела вернуть ему пальто, но так как была практически голой, прежде должна была найти свою одежду. – Я действительно не желаю ничего обсуждать с тобой, особенно то, что ты пытался сделать с Николасом Паллиадисом.
