Мультяшка (СИ) - Романова Наталия (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Маша открыла дверь, она выглядела бледной, с покрасневшими глазами, за порог Максима не пустила, вышла сама и тихо прикрыла дверь за спиной.
— Зачем ты приходила к Мире, что ты ей сказала? — без обиняков спросил Макс.
— Правду. Сказала — правду.
— Какую? — Макс еле сдерживался, чтобы не схватить за белую шею и не сжать её со всей силы, до покраснения, а потом и синяков, оставляя гематомы не только на шее, но и везде, где прикоснётся к женщине, которая, похоже, часом раньше разрушила его жизнь.
— Ты разоряешь свою жену, именно это я и сказала ей.
— Что?!
— Я видела файлы у Глеба Петровича, перед уходом, — Маша дёрнула плечом. — Можешь уволить его за халатность, кстати, — растянула губы в улыбке. — Ты подлец, — припечатала. — Подлец! Мирослава — наивный ребёнок. Не знаю, чем ты её настолько покорил и что пообещал, но то, что ты делаешь — отвратительно!
— Ты не так поняла, — Макс схватился за голову.
— Даже твоя жена поняла всё «так»! Алчный, лицемерный гад — вот кто ты. Никогда не думала, что ты можешь опуститься до подобного.
— И ты сказала всё это Мире?
— Да, и показала схемы, объяснила, не думай, что она не поняла. Она наивная, но не глупая, она всё поняла правильно. Надеюсь, старик остановит тебя!
— Господи, Маша… ты не понимаешь…
Максим отошёл на пару шагов, потом ещё на несколько. Он мог бы прямо сейчас, не сходя с места, убить эту женщину, задушить её и смотреть с наслаждением, как меняется цвет её лица, как закатываются глаза, слышать хрипы, ломать сопротивление. Он хотел это сделать, мечтал, он видел и ощущал это настолько явственно, что кололо кончики пальцев, которые вцепились в ремень на брюках, только чтобы не вцепиться
в Машу. Иначе он не остановится, не сможет.
Через час он летел следом за Мирославой, сходя с ума от неизвестности, от невозможности набрать знакомый номер, утешая себя тем, что Миру встретит лично Целестина, а при встрече с ним Мультяшка не расцарапает ему лицо за ложь и трусость. Надо было сказать самому, не ждать решения старика.
Надо было. Было. Прошедшее время. Без права на помилование. Или с правом?
Глава 34. Мирослава
Мирослава первый раз летела самолётом в эконом-классе. Зайдя, огляделась — тесно, душно, но несколько часов вполне можно перетерпеть. Неприятным сюрпризом стало то, что в полёте не кормили, но аппетита всё равно не было, так что, и с этим неудобством она быстро смирилась. Видимой охраны рядом не было, ребята Игната прокололись, или Мира прокололась, решив, что никого нет рядом, это тоже не имело значения.
Появление Маши застало Миру врасплох, а решительный тон и блеск в глазах заставил отступить. Она пропустила женщину в квартиру и выслушала всё, что та хотела сказать, более того, внимательно просмотрела файлы, которые показала Маша. Знаний Миры не хватало, но и тех, что она имела — два курса финансово-экономического университета, ей хватило на то, чтобы понять — Маша не врёт, не лукавит, не наговаривает на Максима. Всё правда. От первой буквы, до последней цифры.
Много раз дедушка говорил ей, что она должна держать руку на пульсе, она и только она должна заботиться о своём состоянии, своих деньгах, своём будущем, и не только своём — это будущее её детей, внуков. Бизнес не прощает ошибок, не терпит доверия, пользуется некомпетентностью и доверчивостью.
Мира не слушала, всё казалось простым, её жизнь была обеспечена с рождения и до смерти в глубокой старости. В подростковом возрасте она мечтала готовить самые редкие, изысканные блюда, освоить высокую кухню, достичь высот в этом искусстве, потом она не мечтала ни о чём, ни о чём не думала, ничего не хотела. Результат не заставил себя ждать!
Мира укусила себя за щёку с обратной стороны, почувствовала солоноватый вкус крови, потом на губы скатились горячие, такие же солёные слезинки, в носу свербело, горло сжимало, было сложно дышать. С большим трудом Мире удавалось гасить в себе рыдания, она сдерживалась, позволяя лишь безмолвные слёзы. Стюардесса подходила несколько раз, предлагала напитки, интересовалась самочувствием.
У Миры не было ни единого сомнения в том, что дедушка быстро исправит то, что совершил Максим Аркадьевич, не ему тягаться с Сильвестром Прохоровичем. Она плакала не из-за денег, она оплакивала своё доверие, свою влюблённость, наивность. Оплакивала дни и ночи, проведённые в «фиктивном браке», глупую надежду, что это навсегда, а иногда, что это и есть любовь.
Мира сжала зубы, она знала, что такое потеря, знала, что жизни нет только после смерти, во всех остальных случаях жизнь продолжается. Хочешь того или нет, но солнце взойдёт в нужный ему час и уйдёт за горизонт в положенное время. Земля совершит свой оборот, Луна будет влиять на приливы, Гольфстрим на климат, а Мирослава рано или поздно справится и с этой потерей, сделает выводы и научится с этим жить.
Она задавалась вопросом, как могло произойти подобное. Дедушкины юристы, больше похожие на цепных псов, стерегущих добро хозяина, чем на людей, как они допустили подобное? Как сам дедушка не увидел бреши в договоре, почему допустил? Куда смотрела Целестина? О чём они все думали?! Произошедшее не укладывалось в голове, не складывалось в ровную, понятную для Миры картину, но было правдой.
В зоне прилёта стояла Целестина, как всегда худая, высокая, со сжатыми губами, она окинула цепким взглядом Миру, как просканировала, вздохнула и направилась к автостоянке. Охранник, который находился рядом со встречающей, потоптался, поинтересовался багажом — его не было, — и двинулся следом за девушкой, прикрывая её со спины.
В машине Мира молча протянула планшет, куда скинула файлы, показанные Машей, и смотрела на реакцию Целестины, которой не последовало. Целестина внимательно посмотрела, явно понимая, что содержат файлы, видя больше, чем Мира, и отложила планшет в сторону, он скользнул по кожаной обивке сиденья и упал вниз, на пол, — только это неровное движение выдало волнение помощницы дедушки.
— Девочка, ты неправильно поняла, — прошелестела Целестина и ещё раз вздохнула, на этот раз горько.
— Неправильно? Это не мои деньги уходят? И это делает не мой якобы муж?
— Твои. Муж.
Целестина не любитель пускаться в долгие разговоры. «Твои» и «Муж» — это очень мало для объяснений.
— Целестина, а что происходит? — Мира откинулась на спинку и посмотрела внимательней на женщину.
Бледнее обычного, руки немного трясутся, самую малость, кончики пальцев, но эта малость бьёт по глазам, заставляет паниковать.
— Лучше тебе всё расскажет дедушка, — Целестина вздохнула и улыбнулась. — Приедет завтра утром и расскажет.
— Куда он уехал?
Мирослава округлила глаза. Дедушка не покидал поместье уже много лет, очень редко, по неотложным делам, но и в этом случае всегда ночевал дома. Должно было случиться что-то из ряда вон, чтобы он покинул поместье на сутки, а то и больше.
— В домик, — коротко ответила Целестина. — Ты не заставала, а он часто туда наведывается, всегда один, и не любит, чтобы его беспокоили.
— Он не рассказывал…
— А что бы это изменило? Ты бы поехала с ним?
— Нет, — Мира упрямо тряхнула головой.
Слишком много личных воспоминаний, до сих пор слишком болезненных, чтобы пересилить себя, заставить. Когда-то они ездили туда всей семьёй на семейные торжества, потом пришлось жить там с Целестиной, пока Мира не улетела из страны, обещая себе, что никогда не вернётся в это место. Она бы и в поместье дедушки не возвращалась, но её не спрашивали — возвращали.
— Дедушке достаточно твоего глухого сопротивления в годовщины, требовать от тебя большего не стоит, да и бесполезно. Ты никогда не поступала так, как он хотел, и никогда не поступишь. За это он всегда выделял тебя, любил больше всех внуков.
— Это потому, что я девочка, — Мира слабо улыбнулась.
— Нет, потому что ты — это ты. Ты всегда могла настоять на своём, тебя никогда нельзя было уговорить или подкупить, только заставить силой. Когда-нибудь, я уверена, тебя нельзя будет и заставить.
