Третий долг (ЛП) - Винтерс Пэппер (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
— Я уяснил, — указывая на бессознательные тела Ката и Дэниела, добавил, — Давай закончим. Тогда сможем разойтись по кроватям, ага?
На дрожащих ногах я добрался до двери и закрыл её на замок.
— Ты прав.
Вместе мы столкнулись с архивами предыдущих Долгов и их взиманий. Я поднял старые записи с Эммой Уивер.
— Пора проявить изобретательность.
В едином порыве каждый взял по клавиатуре, и мы начали.
Чёрт побери, я был чудовищем.
Прикрыв лицо ладонью, я склонился над её кроватью.
Я так устал.
Так, бл*дь, истощён.
Это всё так, бл*дь, тяжело.
Я хотел сдаться. Рассказать правду и покончить с той ложью, в которой всё время жил.
Вытащив маленький пузырёк из кармана, я подумывал взять ещё одну пилюлю. Таблетки помогали мне оставаться в здравом уме, и они были единственным, что имело надо мной власть. Но насколько я ценил тишину и бесчувственность от невыносимого накала, настолько же я ненавидел разрыв между мной и Нилой.
Она заслуживает намного больше, чем дал ей я.
И теперь она будет вечно меня ненавидеть.
Зажав пузырёк в руке, я проклял комнату, что кружилась перед глазами.
Нила была нетронута и в безопасности.
И останется в безопасности и нетронута.
Я покончил со своим несчастьем и эгоизмом. Я пожертвую собой, чтобы уберечь её.
Я проведу жизнь в смирительной рубашке, чтобы обеспечить ей долгое, счастливое существование.
Это было наше будущее. И её ненависть ко мне только облегчит разлуку для неё.
Вздохнув, я сполз на пол и свернулся калачиком у её кровати.
Я буду охранять эту женщину до конца своих дней.
И это будет единственной хорошей вещью, что я сделаю, прежде чем умру.
И когда я повернулся набок, комната перед глазами закружилась ещё быстрее.
Я закрыл их и отключился.
Глава 36
Нила
Мир стал реальным.
Я дрейфовала из бессознательного тягучего состояния в громоздкую реальность. В одно мгновение я была в выдуманном мире с искаженными единорогами и черными радугами, а спустя миг я проснулась.
Где я?
Слабая, одурманенная, с разбитым сердцем.
Я обхватила руками голову, пытаясь избавиться от головной боли и непонятного привкуса на своем языке. Облизала губы, пытаясь избавиться от металлического привкуса... он был знакомым.
Но откуда?
Это напомнило мне одну единственную операцию, которую мне сделали — в семнадцать, когда мне удалили гланды. Я непрерывно болела ангиной в течение года, пока я не уговорила удалить их.
Просыпаться после операции было ужасно. Окруженная пронзительными звуковыми сигналами, я чувствовала себя подушкой, утыканной иглами.
Массажируя свои виски, я заставляла голову заработать.
Что случилось прошлой ночью?
Я моргнула.
Покои Уивер были собраны вместе, как сборник рассказов — отрезки ткани, свисающие со стен, заваленный стол с ножницами и мелом, а серым центром моей коллекции была необычная драпировка на манекене.
Мои глаза оторвались от полотенца и переместились к изумрудной «У», вытканной на ковре.
Разве я одевалась в спешке?
Я проследила за дорожкой, выложенной платьем цвета фуксии, перекинутого через спинку кресла у камина. Я нахмурилась при виде ненужного белья у подножия кровати.
Потом я увидела чехол для одежды, закрывающийся на молнию.
И все это пронзило меня словно лезвиями.
Покер. Коньяк. Завязанные глаза. Даниэль. Кат. Кестрел.
О, мой Бог! Что я наделала?
Я съежилась, вспоминая, какой отзывчивой я была для Кеса, как я нашла нежелательное удовольствие в его объятиях, затем на меня нахлынула волна ненависти к Джетро, когда он оставил меня там. Он просто ушел!
И Кес остался и помог и...
Он накачал тебя наркотиками.
Моё сердце было готово взорваться от быстрых ударов.
О, боже! Что они сделали?
Паника и ужас охватили меня, когда я откинула одеяло и осмотрела свое тело. Я не знала, что я ожидала найти — синяки, порезы или очевидные следы изнасилования... Но абсолютная белизна ночной рубашки скрыла ответы.
Я должна была знать.
Я должна была видеть, должна была смириться с тем, какие грязные и отвратительные вещи могли быть сделаны со мной, пока я была без сознания.
Мне нужно зеркало.
Размахивая ногами по краю толстого матраса, я спрыгнула.
Мои ноги коснулись чего-то холодного и твердого. Я потеряла равновесие, моя лодыжка подвернулась, и я упала вперед, приземлившись на четвереньки.
Мужское ругательство заполнило пространство. Что-то толкнуло меня, превратив мое падение в сальто. Я закричала, падая на спину.
Джетро.
Как только мои глаза остановились на нем, предательство последних нескольких дней заполонило мои легкие. Эти проклятые наркотики. Его ненормальная семейка. Сломанная жизнь, сотканная из чертовых обстоятельств и принадлежности, которые я никогда не смогу понять.
Мое сердце обливалось кровью из-за него. Но в то же самое время, меня больше это не заботило.
Он бросил меня на съедение волкам и ушел.
Он не заслуживал моего сострадания, нежности или привязанности.
Он ничего не заслуживал.
Джетро зарычал, но его глаза оставались закрытыми. Пары алкоголя витали в воздухе вокруг него. Он выбросил руку, как будто искал что-то.
Я отползла, чтобы быть вне его досягаемости.
Он пробормотал что-то, его лицо было напряженным и изможденным.
Какого черта он здесь делает?
Я не могла остановить грохочущие волны неприязни, недоверия и полного негодования.
Он вздрогнул, застонал, будто ему было больно.
Поднявшись на ноги, я бросилась к кровати и забралась обратно в тепло. Я хотела, чтобы он ушел!
Подвернув ноги под себя, плотно укуталась в одеяло, пытаясь спрятаться за ним, как за крепостной стеной.
— Убирайся. Вон. — Мой голос был наполнен презрением.
Послышались звуки движения, но ответа не последовало. Несколько напряженных минут сбили мой сердечный ритм, прежде чем он медленно переместился из лежачего положения и попытался сесть. Его спина опиралась на мою кровать, когда он застонал, хватаясь за свою голову.
— Бл*дь.
Он не поднял глаза. Его длинные ноги были согнуты, остальная часть тела была напряжена.
Любовь, которую я испытывала к нему, хотела его утешить и обеспечить комфорт, но отвращение, после того как он бросил меня прошлой ночью, заставило меня плотнее закутаться в одеяло и смотреть с негодованием.
Потирая лицо обеими руками, он зевнул. Каждое движение было вялым и говорило об алкогольном опьянении.
Так он оставил меня на растерзание своей семьи, а сам напился прошлой ночью?
Придурок. Самый настоящий придурок.
Посмотрев себе за плечо, он замер.
У меня перехватило дыхание, кровь застыла в жилах.
— Уходи.
Одно слово зависло между нами, как воздушный шар, падающий на ковер.
Джетро сглотнул. Боль и алкогольная интоксикация отражались в его глазах. Наконец он кивнул. Исчез изысканный джентльмен, который так много скрывал. Исчезли отточенные скулы и сияющие золотом глаза.
Мужчина передо мной... это мужчина, который ранил меня, разрушил меня, и все еще удерживал мое сердце в своих предательских руках. Это была просто тень самого себя, даже не тень — потухшая, вымершая, сломанная вещь.
Мы смотрели друг на друга вечность.
Медленно его губы скривились в гримасу; он подарил самую грустную, милую улыбку и пошатнулся.
— Мне жаль. — Он покачнулся по направлению к двери. — Не хотел, чтобы ты проснулась... одна. Хотел, чтобы ты была... в безопасности.
Его голос охватил мое сердце, заставив его биться и порхать. Его шаги были неустойчивыми, он пошатнулся к выходу.
Это все?
Никакой мольбы или объяснения?
Просто «Мне жаль»?
