Паутина жизни (ЛП) - Калмз Мэри (бесплатные книги полный формат txt) 📗

Барретт взглянул на меня.

— Миро согласится со мной. Ты не получишь никакой поддержки с его стороны.

— Нет, не получишь, — подтвердил я Барретту. Хартли передвинул пистолет, и дуло уперлось мне в живот, а рукой скользнул по моей шее сзади.

— Ты в ужасе от того, что хоть в чем-то со мной согласен? — спросил он меня.

— Да, — вздохнул я, задаваясь вопросом, действительно ли я проснулся или это и впрямь страшный, глубокий, по-настоящему яркий сон.

— Скажи мне, что ты думаешь о том, что я хочу попробовать твой член на вкус?

Я негромко кашлянул.

— А тебе не кажется, что все это скорее имеет смертоносный подтекст, чем сексуальный?

— Как так?

— Думаю, именно мысль о том, чтобы причинить мне боль, доставляет тебе удовольствие.

— Да, и я так думал, но теперь ночью, в постели, когда представляю тебя истекающим кровью, с рассеченной спиной, пока я вынимаю твое ребро… у меня начинается эрекция.

Мой желудок сжался, но голос оставался ровным.

— Полагаю, ты смешиваешь свою жажду крови с сексом.

— Что вполне возможно, — согласился Хартли. — Но я также представляю тебя голым на той койке, на которой ты лежал в прошлый раз, и представляю, как я ставлю тебя на колени и вгоняю свой член тебе в задницу.

Я знал, пока Хартли говорил, пока мы общались, и он находился в процессе размышления, он не станет действовать. Весь фокус был в том, чтобы заставить его думать не только об убийстве, но и о других вещах.

— Со смазкой? — спросил я, испытывая отвращение, но понимая, что должен дать ему больше поводов для размышлений. — Или без?

Хартли приподнял одну бровь.

— А вот это уже интересно, правда? Проникновение без какой-либо смазки вызовет кровотечение?

— Да.

— О, тогда ты, наверное, прав. В этих желаниях на самом деле нет ничего сексуального, они и впрямь сводятся к боли, которая в конечном итоге приведет к смерти.

— Вот и ответ, — тихо сказал я, пытаясь говорить спокойно, выравнивая дыхание, вдох и выдох, стараясь не ошибиться.

Хартли наклонил голову, нежно улыбаясь мне.

— Ты всегда все видишь так ясно.

— Стараюсь.

— Какого хрена? — взревел Барретт. — Так ты собираешься его убить или нет?

Это было ошибкой.

Когда он закричал, Хартли вздрогнул, а доктор ненавидел, когда кто-то заставлял его вздрагивать или подпрыгивать, поэтому он выстрелил в правую коленную чашечку Барретта.

Крик Барретта был оглушительным, как и все последующие.

— Прекрати, или я сделаю то же самое с твоей головой, — сказал Хартли, явно раздраженный. — У меня в кармане есть еще несколько патронов для пистолета.

Не то чтобы у него уже кончились патроны. Я знал это, потому что считал.

Барретт с трудом заткнулся, ему пришлось засунуть кулак в рот и укусить себя.

— Миро, у тебя есть еще полотенца?

— Наверху, в бельевом шкафу, — ответил я, ожидая его разрешения.

Хартли прикусил нижнюю губу.

— А теперь скажи правду: там наверху есть оружие?

— Три: два моих и один маршала Дойла. Но они все в оружейном сейфе.

— Мне действительно не нравится идея с лестницей. Ты можешь повернуться и толкнуть меня, ты сильнее и лучше обучен… Нет, мне очень жаль, но я не могу так рисковать. Используй его ремень, наложи как шину на ногу выше раны на бедре и затягивай до тех пор, пока не увидишь отлив крови.

Нырнув к Барретту, я стянул с себя футболку, скомкал ее и прижал к тому, что осталось от колена, одновременно расстегивая ремень и стягивая его на ноге достаточно сильно, заставляя Барретта закричать.

— О, ну вот, отличная работа, — похвалил Хартли, когда Барретт уже отключился. — Когда будем уходить, вызовем полицию, чтобы спасти его и твою собаку.

— Уверен?

— Прости?

— Я беспокоюсь, — начал я, сглотнув, чтобы успокоить нервы, — кто бы ни пришел, он позаботится о Барретте, но не о Цыпе, и тогда моя собака умрет после того, как ты спас ее.

Хартли на мгновение задумался.

— Вполне возможно. Могут посмотреть и сделать неправильный выбор, кто из них более важен.

— Да.

— Согласен, затруднительное положение. — Хартли медленно опустил пистолет, обдумывая мои слова, и тут мы оба услышали вдалеке вой сирен. Кто-то был уже в пути, вероятно, с того самого момента, когда Барретт выстрелил в Цыпу.

— Ты это слышишь? — спросил я.

— Да.

— Это все меняет, не так ли?

— Немного.

Я поднялся с колен рядом с Барреттом.

— Скажи мне кое-что.

— Что угодно.

— Что ты сделал с моим ребром?

— А ты как думаешь, что я с ним сделал? — игриво спросил он.

— Ты его съел?

Хартли скорчил гримасу.

— Вырезать ребро, а потом с ним расстаться? Ты с ума сошел?

И тут меня осенило, как будто я всегда знал ответ.

— Ты заменил свое плавающее ребро моим.

Взгляд Хартли стал добрым, почти любящим, или что-то в этом роде, поскольку речь все-таки о психопате.

— Не так ли? — Я сформулировал это как вопрос, но это было утверждение, и мы оба это знали.

— Да, — сказал он, дико скалясь. — Прекрасный жест, ты так не думаешь? Мне тоже было больно.

Что, по его мнению, делало нас равными.

Сирены приближались, но времени оставалось еще много.

— Так что? — не отставал я.

— Я хочу, чтобы ты пошел со мной, но твоя собака… — Хартли вздохнул.

В прошлом году он похитил меня без всякой задней мысли, но у него была помощь. В данный момент его помощь была в другом месте.

— Ты никогда не выберешься из города, — пообещал я.

— Прекрати, — сказал он пренебрежительно. — Мы оба знаем, что это неправда.

— Я…

— О, я забыл спросить о детективе Кокране. Ты случайно не знаешь, где он сейчас?

— В смысле? Ты ходил к нему?

— Да, но дома были только его жена и дети, так что я не остался.

Мне не нужно было спрашивать. Я знал, что он оставил их там, где нашел. Он похитил только одну маленькую девочку, и то только для того, чтобы заставить ее мать перехватить меня. Он не причинил ей вреда; она была напугана, но оправилась, как рассказала мне ее мать, когда пришла в офис, чтобы поблагодарить меня за спасение их с дочерью жизней. Она по-прежнему время от времени заглядывала ко мне, и готов поспорить, что в ближайшие пару дней получу от нее известие о том, что Хартли снова на свободе. Она будет волноваться за меня, и позвонит.

— Так что?.. — подначил Хартли.

— Извини, мы с ним поссорились, и в этом была его вина, поэтому Кокрана направили в оперативную группу где-то на юго-западе. Если его не было дома, значит, он уже уехал.

— Ясно. Ну, я все равно оставил ему записку.

— Там, где он ее заметит?

— О да, он не сможет не заметить. Я использовал масляную краску его дочери.

Я был уверен, что его жена захочет переехать в Японию.

— Миро, — прошептал Хартли, делая шаг ближе и прижимая дуло пистолета к внутренней стороне моего бедра. — Иди сюда, поцелуй меня и давай посмотрим, понравится ли мне.

У меня сразу же возникли две мысли: во-первых, он может убить меня, если я откажусь. А во-вторых, он спас меня и мою собаку от парня, которого я на самом деле ненавидел гораздо больше, чем его — я считал Баррета другом, доверял ему. С Хартли у меня никогда не было подобной связи. Он не мог причинить мне такую боль, как Барретт.

Я взял лицо Хартли в ладони, наклонился и накрыл его рот, сильно и быстро, и до того, как он ответил, глубоко вдохнул, не желая дышать его дыханием. Оторвавшись от него, я резко выдохнул, собираясь сделать шаг назад, но дуло пистолета уперлось мне в бедро, и Хартли, обхватив рукой сзади за шею, притянул меня ближе.

— Ты должен уйти, — сказал я, отказываясь смотреть ему в глаза, хотя мы были так близко. Подобная близость была зарезервирована исключительно для Яна. — Они пристрелят тебя на месте.

— Какая забота о моем благополучии, — задумчиво произнес Хартли, прежде чем наклонился и поцеловал меня сам.

Его язык скользнул между моими губами, нежно поглаживая, а рука сжала меня за волосы, удерживая крепко и неподвижно, пока его рот владел моим, соединяя нас вместе, как давно потерянные кусочки головоломки.