С оттенком помешательства (СИ) - Лорен Лена (мир бесплатных книг txt, fb2) 📗

Поднесла телефон к лицу, всмотрелась на экран, на котором воспроизводилось видео весьма сомнительного содержания. К тому же те самые чавкающие звуки исходили как раз из него...

Картинка была странной. Хаотично движущейся и немного смазанной, словно фокус не был четко настроен.

И все бы ничего, если бы в какой-то момент не сменился угол съемки. Тогда картинка приобрела четкость, благодаря чему я смогла разглядеть на этом видео... себя же. Вот только по каким-то причинам я пребывала в неадекватном состоянии, а мой внешний вид был далек от норм приличия.

Боже! Что я творю, черт возьми?

Мир в одночасье рухнул. Все провалилось в беспросветную пропасть. И будущее стало неопределенным. Боюсь, после такого у меня вообще не было будущего.

Это невыносимо больно. Стыдно. До того позорно.

Зажмурилась настолько сильно, насколько это было возможно. Тщетно попыталась унять внезапно возникшее головокружение и подкатывающую к горлу тошноту. А саму трясло. Лихорадило безбожно как в предсмертной агонии. Тело холодным потом обливалось. Я не знала, что было бы лучше — убежать куда глаза глядят или просто сдохнуть. Заживо сгореть от стыда.

Как я могла? Я не понимаю. Не помню! Не помню ничего такого... Этого не было...

Однако проклятое видео, повторяющееся на экране телефона Бергера, доказывало, что еще как было.

И не у меня одной.

— Откуда это у тебя? — кое-как смогла вымолвить напрочь онемевшим языком.

— В хоккейный чат прислали пару часов назад. Я только щас увидел.

Пару часов назад? Получается, сразу после ссоры...

Это его месть. Такая месть Севера... Грязная. Жестокая и низкая. Это выстрел прямо в голову. Без предупреждения. В наказание.

Но за что? Что могло послужить такой подлости с его стороны?

— Ой, а что там у вас?

Мама выхватила телефон из рук прежде, чем я сообразила, что она уже вернулась.

Я ничего не понимала. Сознание погасло. И не видела ни черта из-за наворачивающихся слез. Пелена перед глазами была настолько плотной, что казалось я ослепла. Я даже не чувствовала уже ничего, будто все во мне внезапно умерло. Выключилось разом. Оборвалось. Разум заблокировался. Сердце замкнуло и вышло из строя.

— ЛИНА! ЭТО ЧТО ТАКОЕ? — невероятно осуждающим тоном прилетело от мамы. — ПОЧЕМУ ТЫ ТУТ ГОЛАЯ? ФУ, ЧТО ВЫ ТВОРИТЕ?

А мне было все равно. Так наплевать на все и всех. Я ушла глубоко в себя. Туда, откуда назад уже не выбраться без психологической помощи. В ту параллель, где я никогда не встречала Севера Довлатова.

— Когда это было? Лина, я спрашиваю, когда эта сволочь изнасиловал тебя? — трясла меня из стороны в сторону.

— Там внизу указана дата, — вмешался Ян взволнованно.

— Бог ты мой! И почему не сказала? Дочка, почему молчала столько времени?

Я. НЕ. ПОМНЮ.

Я. НЕ. ЧУВСТВУЮ.

ПУСТОТА.

Я и есть пустота... Он сделал меня такой...

Глава 28. Что было до...

Полгода назад

— Биомусор! А-а-а, сука, как же бесит! По голове бы вам обоим настучать! — Север орал с пеной у рта, глядя на беспомощную Зорину, выбирающуюся из речки на сушу.

И нет чтобы извиниться перед ней (ведь парень жалел об импульсивном поступке), он искал в воспаленном разуме причины сбежать от нее. Вернуться к Котову и обнулить его. Однако не мог и с места сдвинуться.

— Довлатов, вот скажи, ты когда в последний раз посещал психиатра? Тебе не кажется, что ты пропустил прием, где тебе должны были выписать транквилизаторы?! Ну что за псих больной?! Я же плавать не умею! — пылая гневом, Лина сцеживала месяцами копившийся негатив, выжимая свои волосы, которые воняли болотом.

Еще давненько у нее появились подозрения, что ее заклятый враг сбежал из дурдома, где тот содержался под особым наблюдением. В одиночной камере для душевнобольных. И подозрения эти были небезосновательными. Только псих мог ни с того ни с сего сбросить ее в реку. В пышном выпускном платье, которое она взяла напрокат.

— Как водичка хоть? Тебе понравились водные процедуры? Еще хочешь? — Север потешался над выпускницей, выглядевшей как мокрая курица.

Но, черт возьми, даже вымокшая с ног до головы, с растрепанными волосами и потекшей тушью Зорина притягивала к себе его взгляд.

Всегда притягивала, и это страшно его бесило. Словно телок других не было вокруг.

Были. До фига и больше. И кто только не клеился к нему, но в последнее время Довлатова интересовала только одна — та, что презирала его. Девчонка, что грозилась уничтожить его мир. Миленькая соседка, которая с такой легкостью смогла поставить его бесчувственность под удар. Его помешательство, которое он мечтал искоренить в себе. Мечтал, но как бы то ни было ему это не удавалось. С каждым разом становилось только хуже. Помешательство обретало силу.

Он ревновал ее. Приревновал к Котову, который под синькой возомнил себя альфа-самцом и начал подкатывать к ней свои яйца. А та же будто отупела в моменте. Лыбилась ему как сучка течная. Провоцировала.

Допровоцировалась!

Потому и отвел ее. Сбросил с пирса. Точно зная, что после заплыва она отправится домой. И ревновать больше некого будет. Думать больше не о ком будет.

Чертов эгоист.

— А ты прыгни в реку и сам лично проверь! — ворчала Зорина со слезами на глазах, не зная как возвращаться в таком отвратном виде к одноклассникам.

Как же так? Ну почему именно ее он выбрал в качестве терпилы?

Почему не мог пройти мимо нее? Она ведь просто общалась с одноклассниками. Никого не трогала. Никому не мешала. И на Севера даже косо не смотрела. А тот подбежал к ней ураганом, вырвал из ее рук бокал шампанского и на глазах у всех потащил к пирсу.

Бешеный!

У Лины не находилось ответов. Обидно было до слез и бодаться с Довлатовым — бессмысленная затея.

Это хорошо еще, что никто из выпускников не видел на кого она сейчас была похожа. Но легче от этого не становилось. Когда Довлатов находился рядом, расслабляться было категорически нельзя.

— Если только с тобой, — угрожающе двинулся он вдоль пирса на нее.

— Нет, Север, пожалуйста, не надо, — попятилась Лина назад. — Не нужно делать хуже.

— Какая разница? Ты же все равно уже мокрая. Что изменится, если ты снова окажешься в воде, только уже со мной?

— Повторяю для особо тупых, я не умею плавать! — дрожащим голосом она взывала его к пониманию, да вот все без толку.

Он выпрыгнул из ботинок на ходу. Выложил из кармана телефон и ключи от машины, бросил рядом с сумочкой Зориной.

Раздеваться не стал, несмотря на дорогой костюм и бабочку, которые с самого утра люто его раздражали.

Весь день он мечтал об окончании официальной части выпускного. Чтобы поскорее уже избавиться от дурацкого наряда, в котором он выглядел как сраный принц, собирающийся под венец. Все-таки футболка и джинсы были куда более практичной одеждой.

И вот официальная часть подошла к концу. На улице смеркалось. Взрослые рассосались, предоставив молодежь самим себе. Впереди значилось все самое интересное. Планы на предстоящую ночь были дерзкими, а мысли — чрезвычайно пошлыми.

Уже и не сосчитать сколько раз Довлатов представлял Зорину голой. И хоть сейчас он не заслужил от нее обнаженки, но сама мысль, что они остались наконец наедине, страшно заводила Довлатова.

А еще ее взгляд "Бэмби". Такой наивный и чертовски завораживающий.

М-м-м-м.

Он ненавидел эти большие серые глаза. Ненавидел, потому что его потряхивало всякий раз, когда он смотрел в них. Сжималось что-то в грудине и пульс бешено ревел в ушах.

Боже, сколько же раз он одергивал себя, чтобы не засосать ее прямо на виду у всех. Она сводила его с ума. И, кажется, он перестал сопротивляться этому чувству.

— Север, не приближайся ко мне! Я буду кричать!

Он мысленно простонал.

"Ты будешь! Будешь кричать. Когда-нибудь. Мое имя, например. Но уже при совершенно иных обстоятельствах!"