Дитя любви - Дрейк Анджела (читать книги .TXT, .FB2) 📗

На лестнице послышались быстрые шаги, и в дверях вырос Рафаэль.

— Где Алессандра? — спросил он.

Тэра взглянула на него с недоумением.

— Я думала, она наверху.

— Нет.

— Тогда в гостиной. Она любит помузицировать.

— Нет. Я заглянул туда, когда проходил мимо.

Тэра, сидевшая на корточках, быстро поднялась.

— Рафаэль, что-то случилось?

— Боюсь, что так, — ответил он. — Все очень плохо.

Тэру сразу затошнило. Она услышала шум машины Сола. Когда Ксавьер вошел в дом, Тэра увидела на лице мужа то же спокойствие, которое сама испытывала всего несколько минут назад. Но выражение его лица тут же изменилось: Сол почувствовал царившее в воздухе напряжение.

— Что? — резко спросил он.

— Я думаю, что Алессандра уехала, — сказал Рафаэль.

— Уехала? Что ты имеешь в виду? — испытующе посмотрел на зятя Сол.

Рафаэль вздохнул.

— На туалетном столике лежало распечатанное письмо. Должно быть, оно пришло сегодня утром. Я думаю, она прочитала его… и уехала.

— Продолжай, — тихо, но настойчиво сказала Тэра.

— Это письмо от моей бывшей любовницы.

— Адресованное Алессандре? — Голос Тэры охрип от волнения.

— Да. В нем говорится, что мы с ней по-прежнему встречаемся, что мы все еще любовники.

— Это так? — холодно спросил Сол.

— Нет. Я не видел ее больше года.

— О черт! — сказала Тэра. — Она будет такой несчастной, бедняжка… Но куда она поехала?

— Думаю, в Испанию, — промолвил Рафаэль.

Сол и Тэра посмотрели на него с недоверием.

— Я понимаю, вы думаете, что я сошел с ума. Но я уверен в своей правоте, — настаивал Савентос.

— Проклятье! — снова выругалась Тэра. Мысль о несчастье и одиночестве дочери была нестерпима. — Боже мой! — внезапно взорвалась она и крикнула Рафаэлю: — Что ты стоишь? Делай что-нибудь!

— Да, — сказал Рафаэль. — Я найду ее и все исправлю. Но сначала я хочу сказать вам обоим что-то важное.

— Говори. — Сол обнял Тэру за плечи и крепко прижал к себе.

— Я был очень виноват, — покаянно промолвил Рафаэль. — Я позволил сохраниться паутине хитрости, скрытности и лжи, которая всегда опутывала нашу семью. Мне следовало разорвать ветхую ткань этих отношений и потребовать открытости и доверия, а я позволял продолжаться тому, что тянулось с тех пор, как я себя помню. Это был способ нашего совместного существования. И пока в нашу семью не вошла Алессандра, правило действовало, потому что мы все очень ловко притворялись. Но Алессандра дерзнула быть открытой и храброй. И я постепенно научился у нее храбрости. — Он на мгновение умолк, затем быстро и без прикрас объяснил им условия злополучного завещания Савентосов и закончил пересказом своего разговора с родней. — Теперь все изменится, — поклялся Рафаэль.

Тэра почувствовала, что пальцы Сола сжали ее ребра.

— Ступай и найди ее, Рафаэль, — тихо сказал Ксавьер.

— Да, — кивнул Рафаэль и пошел к дверям. На пороге он обернулся и добавил: — Я думаю, что сказанное мной относится ко всем родственникам. — В его черных глазах читался невысказанный упрек. Он вышел из дома, сел в вызванное такси и уехал.

Тэра и Сол обнявшись стояли в дверях.

— У нее все будет хорошо, — ободряюще сказал Ксавьер. — Я знаю, о чем ты думаешь. Не бойся, на сей раз ее не похитили. С Алессандрой ничего не случится. Я в этом уверен. — Он говорил правду и в то же время молился, чтобы это оказалось правдой.

— Да, — медленно сказала Тэра. — Пожалуй, ты прав. Она сильная, умная и самостоятельная. Кому-то от нее сейчас не поздоровится. А он — очень хороший человек…

— Она в меня, — промолвил Сол. — Когда случаются неприятности, мне нужно побыть одному и все хорошо обдумать.

Тэра кивнула и до крови закусила губу.

— У них все будет в порядке. А вот как у нас с тобой? — после паузы спросил Ксавьер.

— Ох, Сол!

— Рафаэль ведь был прав? Насчет открытости и доверия?

— Да, — еле слышно прозвучало в ответ. Тэра хотела продолжить, хотела что-то объяснить, но у нее перехватило горло.

— Джорджиана пригласила меня на чай, — сухо сказал Сол. — Она хотела мне кое-что рассказать и показать. Нанятый сыщик сделал для нее несколько очень хороших фотографий, которыми она размахивала у меня перед носом.

Тэра похолодела.

— Мы с Ольшаком?

— Да.

— Ох, Сол! — Она заглянула мужу в глаза и, к своему удивлению, не обнаружила там ни злости, ни подозрения, а только огромную нежность. Тара тихо и горестно вскрикнула.

— Я не стал рассматривать снимки, потому что все понял с первого взгляда.

— Что ты понял?

— Как ты дорога мне. Знаешь, когда я увидел, как тепло и живо ты смотришь на Ольшака, то понял, что все еще люблю и до безумия хочу тебя.

— Мне было так одиноко… — пролепетала она. — Я так рвалась к тебе, так тосковала… Но ты отстранился и оттолкнул меня.

— Да. Я знаю.

— Мы с Майклом никогда не были любовниками! — воскликнула Тэра. — Мы друзья, близкие друзья. Он очень милый, и я действительно испытываю к нему нежность. Но ты единственный, Сол. Единственная любовь всей моей жизни.

— Да. Знаю, — мягко повторил он, наклонился и поцеловал жену.

Тэра всхлипнула и приникла к нему.

— Мы не могли примириться с потерей Алессандры? — шепнула она. — С тем, что отдаем свое драгоценное дитя другому мужчине?

— Ты попала в самую точку, — согласился Сол.

— Но всю родительскую тревогу пришлось испытать мне. Тебя нельзя было задевать, — печально проговорила Тэра.

Ксавьер кивнул.

— Я ощущал себя таким далеким. Неспособным приблизиться к тебе. Это был ад, Тэра.

— И поэтому ты превратил расстояние между нами в физическую реальность? В горы, моря и тысячи миль?

— Да. — Он смотрел на Тэру сияющими глазами. — А теперь, — многозначительно сказал Ксавьер, поднимая ее на руки, — пора это исправить и опять стать близкими.

Сол легко взбежал по ступенькам, неся Тэру так, словно она весила не больше котенка.

Сквозь ноющую тревогу за Алессандру пробились головокружительная радость и облегчение.

Он уложил Тэру на кровать и опустил чуткие ладони на ее живот.

— Я буду очень, очень нежен, — сказал Ксавьер. — Кажется, я уже начинаю любить этого ребенка… при условии, что он не родится на свет с копной рыжих кудрей!

Сол ласкал ее, и теплое наслаждение постепенно до предела наполнило тело и разум Тэры, пока не выплеснулось из нее тихим смехом.

— Ты ужасный притворщик, мой чудесный Сол!

Они долго лежали в объятиях друг друга. Несмотря на счастье, Тэру не оставляла тревога за Алессандру.

— Сол, — прошептала она в плечо мужа. — Чего хотела добиться бывшая любовница Рафаэля, написав это злобное и бессмысленное письмо? Зачем она это сделала?

— Возможно, — медленно сказал Сол, — это сделала вовсе не она.

ГЛАВА 29

Рафаэль прилетел в Барселону ранним утром. Солнце палило вовсю, и в аэропорту пахло дизельным маслом и расплавленным гудроном.

Он забрал оставленную на стоянке машину, помчался как сумасшедший и добрался до винодельни, когда только что стемнело. В доме горело лишь несколько огней, и сначала Рафаэль подумал, что тот пуст.

Когда он шел через внутренний двор, из студии поспешно вышла мать. На ее лице были написаны тревога и страх.

— Где она? — спросил Рафаэль, стараясь справиться с гневом.

— Кто?

— Алессандра, конечно!

— Я не знаю. — Изабелла выглядела озадаченной, глаза умоляли не сердиться, и Рафаэль понял, что она говорит правду. — Лошадь пропала. Оттавио…

— Что?! — Он закрыл лицо руками и застонал. Ну конечно! Ему следовало догадаться, что Алессандра вернется за конем.

— Эмилио ищет его.

— Когда он пропал?

Изабелла заколебалась.

— Точно неизвестно. Мы сделали все, что могли. Эмилио давно ищет его. Я уверена, лошадь найдется.

— О Боже! Я думаю о своей жене, а не о лошади!