Insider. Часть 1 (СИ) - "Алекс Д" (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
— Что показал тест ДНК? — переходит он к конкретике.
— Девяносто девять процентов. Нейтон отец Эсмеральды. А ты просто больной.
— Так зачем ты сделала его, если была уверена, что результат будет именно таким? — спрашивает Рэнделл, доставая руки из карманов и опираясь ладонями о подоконник за своей спиной. Поджав губы, я не отвечаю, понимая тщетность нашей словесной баталии. Такое уже бывало много раз. — Почему ты молчишь? Думаешь, уход от ответа поможет тебе? Я знаю ответы, Лиса. Все ответы на заданные и еще не заданные вопросы.
— Тогда поговори сам с собой, Перриш. Давай, а я послушаю.
— Ты засомневалась, Лиса, потому что мне ты доверяешь больше, чем себе. На подсознательном уровне, ты знаешь, что никогда не покидала Розариум. Ты всего лишь пять лет пропускала собрания.
— Я туда не вернусь. И я не стану искать для тебя компромат на мужа. Если он выиграет предвыборную гонку и займет пост мэра, значит, он это заслужил, — придав своему голосу твердость, произношу я. Конечно, моя бравада выглядит жалко. Я не вижу, но чувствую, как усмехается Перриш.
— И в чем же его заслуга, Лиса? — спокойным тоном спрашивает он. — В том, что родился в семье, предки которой основали город? В том, что ни в чем никогда не нуждался? В том, что получил престижное образование, не прилагая особых усилий? А потом работал на благо компании отца? Что он такого сделал, Лиса? Сам, без помощи, протекции и влияния своей семьи. Без связей и капиталов? Что останется от твоего благородного, незапятнанного мужа, если отобрать у него все это и отправить в гетто? Думаешь, он выживет? Сможет сделать хоть что-то? Или умрет от голода, прячась в каком-нибудь подвале от отбросов города, которым так хотел управлять?
— {Каждый из нас занимает свое место, Рэн. Иногда нам кажется это несправедливым, но выбирать не нам, }— отвечаю я. — Да, он не сможет выжить в тех условиях, в которых росла я, Итан, или ты. И знаешь, в чем разница между вами? Тебе наплевать на этих людей, а ему нет. Ты идешь по головам, думая только о своем благе и личной выгоде, и то, что ты даешь Итану, Дафни, Мак и другим — это лишь иллюзия благополучия. Все они твои марионетки, у которых нет шанса ни на личную жизнь, ни на свободу выбора.
— Ты думаешь, они этого не знают? — скептически спрашивает Рэн. — У нас честный обмен. И когда-то ты тоже согласилась.
— Ты сказал, что я не буду шлюхой и на первом же задании доказал обратное. Ты солгал мне. Я соглашалась на другие условия.
— Разве в конверте, который ты получила был приказ переспать с объектом?
— Господи! — яростно воскликнула я, вскакивая на ноги. — Мак все мне рассказала. И кто такой Мартин, и зачем все это было.
— Сядь на кровать! Пол холодный, — рявкнул он, заставив меня застыть в потрясении. Что, мать твою? Пол холодный?
— Закрой окно, и пол не будет холодным.
— Я не могу, — резко отвечает Перриш, снова вызвав у меня недоумение.
— Что значит «не могу»?
— Здесь слишком мало пространства. Это непривычные для меня условия, — сухо поясняет он.
Сама не понимаю почему слушаюсь его, но молча забираюсь на кровать, накрывая озябшие ступни пледом.
— Можно хотя бы свет включить? Или ты и свет выносить не можешь? — иронизирую я. Рэнделл не отвечает, отрывается от подоконника и быстро подходит к кровати, заставляя меня испуганно шарахнуться к изголовью. Какого хрена? Стой там, где стоял. Он обходит кровать справа и включает ночник над тумбочкой.
— Могла бы и сама догадаться и протянуть руку, — насмешливо улыбаясь, произносит Рэнделл. Он стоит недопустимо близко, несмотря на приличную ширину кровати. Непроницаемый взгляд серых глаз скользит по моему лицу. Только сейчас до меня доходит в какой двусмысленной ситуации я оказалась. Я жена будущего мэра, сижу на кровати в номере гостинцы в двух метрах от мужчины, который собирается шантажом заставить меня разрушить карьеру и доброе имя мужа. Не знаю, что происходит, но мое сердце то останавливается, то начинает биться о ребра, как безумное. Я смотрю в светлые глаза Перриша, в который раз отмечая их выразительную холодность, непроницаемую арктическую красоту. Возможно, этот человек убийца, кричит мое подсознание. И невольно вспоминаются заголовки газет пятилетней давности и случайная встреча с женой Перриша, его нестабильное поведение и угрозы. Насколько сильно он увяз в своем безумии? Угрожает ли мне опасность прямо сейчас? Или он не тронет меня, пока я нужна ему?
— Не нужно меня бояться, — произносит он спокойным, уверенным голосом, снова угадав мои мысли. Садится на край кровати, не отводя от меня взгляда. — Не нужно верить таблоидам, — добавляет Перриш, я отползаю почти на самый край, продолжая с ужасом смотреть на него.
— А кому? Кому можно верить?
— {Мне}, — выдает он. И теперь я срываюсь на нервный хохот. Перриш невозмутимо наблюдает за мной, пока я не успокаиваюсь. — Тебе стало легче? Больше не так страшно?
— Ты убил Линди? — не знаю зачем я спрашиваю это. Видимо, нервы сдали окончательно, и инстинкт самосохранения полетел к чертям. Рэн удивлено вскидывает брови, и на долю секунды я успеваю увидеть уязвимое выражение в его глазах. Слабое подобие настоящих эмоций. Боль, которая тут же скрывается под плотным слоем инея. — Я видела, как ты угрожал ей. Просил уехать.
— Мы не будем говорить о Линди, — ровным, безэмоциональным тоном произносит Рэнделл Перриш. И я в очередной раз убеждаюсь — у этого человека нет сердца. Я отвожу взгляд.
— Но мы говорим о Нейтоне, — холодно замечаю я, убирая за ухо выбившийся локон.
— Нейтон Бэлл жив, а Линди Перриш мертва. Разница существенна, — говорит Перриш. — Тебе пора возвращаться к мужу. У нас мало времени, Лиса. Я хочу, чтобы мы договорились.
— Очередной честный обмен? — усмехнулась я, вскидывая голову и снова наталкиваясь на непроницаемый взгляд. Этот мужчина — скала. Скала из гранита. Непробиваемый, бесчувственный ублюдок. — Разве тебе есть что мне предложить, Рэнделл?
— Твою жизнь, — выдает Перриш.
— Что? — не поняла я.
— Если поможешь мне, то твоя мечта сбудется, и ты никогда меня больше не увидишь. Я оставлю тебе твою счастливую жизнь, — лаконично сообщает он.
— А если нет?
— Ты знаешь ответ, — бесстрастно отвечает Перриш. — Я не желаю тебе зла. Не вынуждай причинять боль тебе и твоей семье.
— Ты безжалостная скотина, Перриш, — вспыхнув, яростно шиплю я, чувствуя, как слезы подкатывают к глазам.
— Для чего была ложь с моей дочерью? Если мы с самого начала могли начать с этого? Достаточно было тупого шантажа. Но тебе нужно было помучить меня, запугать, взять тепленькой, довести до истерики.
— Мне нужно было понять, как много ты помнишь. И что ты знаешь, — задумчиво произносит Рэнделл. — Когда тебе становится очень страшно, дыши глубже и представляй, что смотришь на небо с бегущими по нему облаками. Мне обычно помогает при легких приступах.
— Тебе бывает страшно? — немного осипшим голосом спрашиваю я.
— Не боятся только идиоты и сумасшедшие. Как бы тебе не хотелось видеть психа в моем лице, я не отношу себя ни к той, ни к другой категории. У меня есть определенные фобии, и бороться с ними бывает проблематично.
— С чего бы такая откровенность? — оценивающе скользнув по нему взглядом, с подозрением в голосе спрашиваю я.
— Пытаюсь заставить тебя увидеть во мне человека, — ухмыляется Перриш.
— У тебя ничего не выйдет.
— Не обманывай себя, Лиса, — его взгляд проникает глубже в мои глаза. — Ты первая женщина, на которую я смотрю так долго, и не испытывая страха.
— Что? — мне кажется, моя челюсть отвалится. Так я обескуражена его заявлением. Не знаю, что происходит, но воздух между нами начинает уплотняться, кровь бежит по венам быстрее, приливая к щекам и другим частям тела, вызывая внизу живота неправильные ощущения.
— Не пытайся понять сейчас. Когда время придет, все встанет на свои места, Лиса, — его голос снова звучит отстраненно. Рэнделл шумно вздыхает и встает, отходя к стене, увеличивая расстояние между нами.
