Предрассветная тьма (ЛП) - Коул Стиви Дж. (читать полные книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— Так, мисс Ава, у нас имеются на вас планы, — Эрл подталкивает меня в спину.
Бубба всё ещё держит меня за плечи, пока ведёт к входной двери полуразрушенного дома.
Бубба шмыгает носом, втягивая сопли, затем откашливается сухим кашлем, за которым следует густой плевок.
— Твоё пребывание здесь продлится долгое время, — говорит Эрл, дёргая меня за запястья. — Ты должна заслужить право на жизнь, девочка.
Я ничего не отвечаю на его слова, просто глубоко выдыхаю. Носок моего ботинка ударяется о деревянную ступеньку, и внезапно мои ноги ощущаются, словно свинцовые гири. Мне кажется, что последние два часа я пребывала в состоянии шока. Какое-то чувство, связанное с тем, чтобы подняться по этим ступенькам, даёт мне ощущение того, словно я заключённый в камере смертников, тем самым, делая ситуацию ещё более реальной. Я нахожусь далеко от моего дома, от моего отца, матери и мёртвого парня, пригласившего меня на свидание. Я должна была прийти домой не раньше, чем час назад. А это значит, что на протяжении двух часов никто даже и не подозревает, что что-то произошло. Если, конечно, кто-то случайно не наткнулся на грузовик Бронсона, но не так уж много людей забредает в парк ночью. А если уж они и приходят туда, то они вряд ли обратят внимание на припаркованную машину. Эти мужчины, скорее всего, тщательно спланировали всё это. Эрл сказал, что у него есть планы на меня — и это не какая-то бестолковая болтовня, которая была спровоцирована страхом от того, что он совершил. Каждое их действие говорит о том, что они спланировали абсолютно всё.
Бубба открывает дверь, и мы входим в старый дом. Внутри стоит запах сигарет и гнили. Пятна от потёков воды, покрывают пожелтевшие стены, паутина располагается в каждом углу. Как только мы заходим на кухню, две облезлых собаки бегут в нашу сторону. Обе начинают обнюхивать мою ногу. Одна начинает приветственно вилять хвостом, другая скалит зубы и издаёт рычание.
Эрл пинает рычащую собаку.
— Заткни свою пасть, Медведь, — собака, поджав хвост, убегает, исчезая в тёмном коридоре.
Меня ведут по направлению к лестнице, которая, скорее всего, ведёт в винный погреб или подвал. Бубба дёргает за потёртый шнур и загорается лампочка, освещающая лестницу. Я хочу кричать. Хочу плакать. Моё сердце неистово бьётся в грудной клетке. Чем ниже мы спускаемся, тем сильнее становится запах влажной плесени. Как только мы оказываемся в самом низу, я, наконец, решаюсь поднять взгляд и вижу решётки и трубы. Меня толкают к деревянной двери. Эрл открывает её и толкает меня внутрь. Носок моей ноги цепляется за деревянный порог, что заставляет меня споткнуться. Я падаю на пол, и мои колени с силой ударяются о бетон.
— Теперь это будет твоей комнатой. Она подготовлена специально для тебя, — лампочка издаёт гудящий звук, освещая небольшую шлакобетонную комнату. У стены лежит матрас с грязным на вид одеялом, которое брошено поверх него. В углу располагаются туалет и раковина. — Ты остаёшься здесь. И даже не пытайся бежать. Дверь толстая, и я собираюсь закрыть её, затем дополнительно повесить на дверь висячий замок. Кроме того, если ты поднимешься по этой лестнице, то прямиком окажешься на кухне. Как только ты окажешься в дверном проёме, кто-нибудь сразу же всадит тебе пулю в твою симпатичную головку.
Эрл поворачивается ко мне спиной и выходит, усмехаясь. Бубба направляется за ним. Петли на старой двери издают скрип, когда она закрывается. Я слышу, как щёлкает замок, затем безошибочный щелчок навесного замка. На двери нет никакой ручки, только гладкая древесина. Я опускаюсь на матрас с всё ещё связанными руками, теперь я осталась одна. Одна. Я плачу так сильно, как никогда не плакала.
***
Я извиваюсь со связанными за спиной руками. Я рыдаю в то время, как он толкает меня лицом в подушку, и запах мягкой, приятной ткани постельного белья заполняет мой нос. Мне всегда нравилось, как оно пахло, потому что это напоминает мне о маме, но в тоже время я ненавижу этот запах всем своим существом, потому что он напоминает мне о нём…
— Ты плохая девочка, Ава. Это всё твоя вина, и если кому-нибудь об этом станет известно, то они будут считать, что ты тоже негодная, плохая девчонка, лгунья. Маленькая грязная развратная шлюха, а как тебе известно, никто не любит грязных маленьких шлюх. Давай же, дай мне то, что я хочу…
Его ладони такие грубые и большие. И я представляю, что не чувствую их. Я молюсь, чтобы мой папочка пришёл раньше и убил его.
***
Я практически подскакиваю на матрасе. Моё сердце неистово бьётся. Тело покрыто холодным потом, и я рыдаю. Вот почему я ненавижу спать. Из-за таких снов, которые настигают меня, когда мои глаза закрыты, когда я беспомощна. Во время бодрствования, я могу отрицать всё, что хочу, но когда я оказываюсь в обители сна, демоны уже поджидают меня там. И на протяжении бесчисленного количества дней именно эти сны посещают меня, поэтому я изо всех сил стараюсь не спать. Делая несколько глубоких вдохов, я начинаю ходить по небольшой комнатке.
Я отрицала всё, что произошло на самом деле. Я молила Господа. Я рыдала. Я кричала. Незнание — вот что является истинной пыткой. Что эти мужчины собирались делать со мной? Изнасиловать и убить? Или же оставить меня у себя? У меня не было ни малейшей мысли на этот счёт, но, несмотря на все сценарии, что я прокручивала у себя в голове, я чётко осознавала лишь одно. Что лучше пусть они отнимут у меня жизнь, чем я буду в плену у этих грязных мужчин, которые буду пользоваться моим телом, делая всё, что им заблагорассудится. Я бы не смогла пережить это! Но чего ещё я бы не смогла пережить, так это того, что у меня появится надежда выбраться отсюда. Мои руки всё ещё связаны, кожа на моих запястьях саднит, пальцы онемели, и с каждой проходящей секундой действительность того, что я никогда не покину этого места, становится всё более реальной.
Глава 5
Макс
Я могу видеть это в глазах Люси.
Интересно.
Она сломалась быстрее, чем все остальные. Неделя одиночного заключения и только восемь дней, проведённых со мной. Её зелёные глаза пристально смотрят на мои губы, а грудь приподнимается и опадает в нетерпеливом предвкушении. Девушка напряжённо сглатывает, когда я, едва касаясь, провожу кончиками пальцев по её щеке. Я улыбаюсь, когда вижу, как она льнёт к моему прикосновению.
— О чём ты думаешь, Люси? — спрашиваю я.
— Как всё это неправильно…
И вот оно… небольшое признание. И именно оно ощущается неправильно. Она не должна любить меня. Я, отчасти, являюсь её похитителем. Но всё дело в том, что я заставил её полюбить меня.
Эмоции. Вы можете их контролировать. Страх. Печаль. Радость. Любовь.
Любовь — это мощная эмоция, и знаете что? Её проще контролировать, чем вы думаете. Я провёл последние четыре месяца, изучая психологию человеческого разума. Поведение. Мотивы. И любовь — это один из адских мотивационных факторов. Я разыскал этих людей благодаря телефону этого Джона или Трэвиса, или как там, чёрт возьми, его звали. И потому, что я чертовски предприимчивый ублюдок, плюс ко всему сын покойного Джейкоба Картера, что дало мне определённого рода привилегию, мне удалось попасть сюда. С того момента я отчаянно пытаюсь разобраться, что заставляет людей влюбляться.
За любовью похитителя и пленной стоит психология — эволюция, если вам так угодно. Естественный отбор — выживание наиболее приспособленных. Потому что в какой-то момент истории, мужчины завладевали женщинами, применяя силу. Большинство женщин были пленены и были обязаны жить со своими похитителями. Вы боретесь — умираете. Приспосабливаетесь — выживаете. Согласно биологии, быть пленённым, чтобы полюбить, — это почти естественное состояние. Любовь сама по себе в каком-то роде тюрьма.
