Ксандер (ЛП) - Анис Дрети (книга бесплатный формат .TXT, .FB2) 📗
Однако я еще не закончил погоню за своим кайфом. Поскольку ее здесь не было, у меня был только один способ достичь эйфории. Я играл целеустремленно, направляя все свое накопившееся разочарование на шайбу. До конца второго периода я предпринял еще три попытки попасть в ворота, и одна из них увенчалась успехом. Непрерывный рев толпы опьянял, подстегивая меня, пока я вбивал соперников в борты и забивал голы.
Этого все еще было недостаточно, чтобы отключиться. Трехчасовая игра заставила меня почувствовать себя живым благодаря адреналину и брызгам льда, но я знал, что сразу после нее рухну сгоревшей кучей от такого кайфа. Так было всегда – на льду я был в порядке, а потом наступало пустое оцепенение до следующего раза.
К финальному гудку мы вели со счетом 4:2, но волнение уже спадало. Не в силах сдержаться, я снова перевел взгляд на трибуны. Знакомая рана разгорелась в моей груди, когда я осмотрел чужие лица. Как всегда, я был разочарован, когда ее сияющее лицо не показалось среди них.
Несмотря на то что сегодняшняя игра проходила днем, когда я покинул арену, было уже пять часов. Это была последняя игра перед свободной неделей, и мы должны были подвести итоги. Как только я бросил сумку на заднее сиденье арендованной машины, мой телефон разразился яростью входящих сообщений.
Джаспер: Кто-нибудь пришел сегодня на игру Ксандера? У меня групповой проект до восьми, иначе я был бы там.
Я изучил первое сообщение в групповом чате. Чувство вины Джаспера было очевидным и прослеживалось даже через смс. Он был моим фанатом номер один с того дня, как я взял в руки хоккейную клюшку, и именно из-за меня он начал играть. Но я не хотел, чтобы он беспокоился о посещении моих игр. Я хотел, чтобы он сосредоточился на занятиях, хоккейных матчах и студенческой жизни.
Тем не менее, я внутренне проклял его, когда обнаружил, что он пролил свет на то, что я забыл сообщить нашим кузенам о своей географической близости.
Кайден: Ксандер в городе?
Дэймон: Я бы пошел на его игру, если бы знал.
Джаспер: Вот дерьмо. Я думал, он всем рассказал.
Дэймон: Нет.
В сообщениях сквозила горечь. Возможно, их жалобы были обоснованы моим длительным отсутствием в чате. Честно говоря, я был слишком отвлечен тем, что снова увижу ее.
Ксандер: Это вылетело у меня из головы.
Кайден: Правда?
Дэймон: Как у тебя вылетело из головы возвращение в Нью-Йорк?
Я уставился на недовольные сообщения и попытался исправить ситуацию.
Ксандер: Виноват. Давайте встретимся. Я свободен после ужина.
Вопреки здравому смыслу, я запланировал визит к отцу... и к ней. К сожалению, мне придется противостоять ей в одиночку, так как Джаспер вышел из игры. По крайней мере, я мог придумать, как отвлечься после ужина. Когда дело касалось ее, требовалось много отвлечений.
Кайден: Дэймон хочет сегодня вечером проникнуть на вечеринку к Амбани.
Джаспер: Что?!
Дэймон: Я объясню позже.
Джаспер: Вы с ума сошли?
Кайден: Успокойся. Это вечеринка-маскарад. Никто не узнает нас в масках.
Я нахмурился.
У нас была давняя вражда с семьей Амбани. Они также владели печально известной богатой компанией, которая конкурировала с нашей. Посещать одну из их вечеринок, даже в масках, было откровенно опасно.
Джаспер: А если они узнают?
Кайден: Не узнают.
Что-то в ответах Кайдена было фальшивым. За все время, что я его знал – а это была вся моя жизнь, – он никогда не предлагал пойти на вечеринку, не говоря уже о вечеринке в доме нашего врага.
Я вложил в свой следующий ответ долю скептицизма.
Ксандер: Зачем мы делаем это?
Кайден: Потому что мы можем.
Дэймон: Ты с нами?
Я тяжело вздохнул.
Ксандер: Напиши, где мы встретимся.
Джаспер: Это ужасная идея.
Кайден: Отличная идея.
Они продолжали препираться, пока я отключал звук в чате и заводил машину. Перерыв уже действовал мне на нервы, хотя неделя отпуска в середине сезона была роскошью. Остальные игроки захотели провести время со своими семьями и улетели обратно в Канаду.
Между тем дом моего детства находился в сорока минутах езды, в Коннектикуте. Вся элита Нью-Йорка вкладывала деньги в недвижимость здесь, чтобы вести шикарный пригородный образ жизни, находясь при этом в шаговой доступности от городской жизни.
Каждая клеточка моего тела кричала от нетерпения, умоляя хоть мельком взглянуть на нее, пока я не сошел с ума. Сердцебиение учащалось по мере приближения к разросшимся кварталам Гринвича. Я метался между волнением и нервным возбуждением при одной только мысли о том, что увижу ее снова. Я увлекся своим беспокойством и нажал на педаль газа сильнее, чем нужно.
Позади меня завыли сирены – быстрое наказание за проезд на красный свет.
— Черт, – пробормотал я, прижимая арендованное авто к обочине и наблюдая, как патруль следует моему примеру.
Офицер средних лет в темно-синей форме подошел к моей машине и постучал в окно. Я опустил его, надеясь, что свежий воздух охладит мой пыл. Казалось бы, многочасовая практика контактного вида спорта должна была снять мое напряжение.
— Добрый вечер. Вы знаете, почему я Вас остановил?
Это был идиотский вопрос, потому что мы оба знали на него ответ. Затягивать с ним было оскорблением моего интеллекта и его времени.
— Нет, не думаю, что знаю. Что-то не так, офицер?
Согласно бирке, приколотой к его груди, его звали офицер Томас.
— Вы проехали на красный свет, – ответил он.
Я прикинулся наивным.
— Наверное, я перепутал его с зеленым.
Мужчина посмотрел на меня из-за темных солнцезащитных очков и решил, что не купится на эту прозрачную отговорку.
— Права и техпаспорт, пожалуйста.
Прекрасно. Я выудил свои водительские права и техпаспорт и протянул ему. Передернул плечами, чтобы снять раздражение с напряженных мышц, пока он изучал документы. Меня волновал не возможный штраф, а лишь тот факт, что мы тратим драгоценное время на составление протокола.
Проблема разрешилась сама собой, когда при проверке моих прав в его глазах вспыхнуло узнавание.
— Александрос Максвелл!
С этими двумя словами звезды сложились в мою пользу, но я сохранил смиренное выражение лица.
— Пожалуйста, зовите меня Ксандер.
— Мой сын без ума от Вас, – взволнованно продолжил он.
— Неужели? Тогда почему бы нам не сделать фото, и Вы сможете показать его ему?
Его глаза засверкали, словно он наткнулся на золото. У меня было подозрение, что он больше не будет утруждать себя утомительной бумажной волокитой, составляя на меня протокол.
Офицер Томас повозился со своим телефоном и присел на корточки у моего окна, чтобы сделать селфи. Взволнованный, он бормотал о своем сыне Брэде, который следил за моей карьерой с того момента, как меня впервые задрафтовали в НХЛ, до победы в номинации «Новичок года» и моего перехода в новую хоккейную команду Новой Шотландии.
В течение следующих двух минут офицер Томас рассказывал всю историю своей жизни, одновременно фотографируя нас с разных ракурсов. Он был разведен и делил опеку над Брэдом с озлобленной бывшей женой. Их общение стало редким с тех пор, как Брэд обвинил его в разрыве и теперь он редко его навещал.
— Это сделает меня очень популярным, – продолжил он. — Развод тяжело дался Брэду. Как только он увидит эти фотографии… он обязательно придет ко мне на ужин, чтобы услышать всю историю. – В его голосе звучала надежда.
Я ничего не сказал, намеренно задержав взгляд на правах и техпаспорте, которые он все еще держал в руках. Офицер Томас заметил это.
