Порочный сексуальный татуировщик (ЛП) - Филлипс Карли (прочитать книгу .txt, .fb2) 📗
«Так я и поступлю», — поклялась Катрина, направляясь к лестнице, ведущей к бару, как раз в тот момент, когда заиграла песня «All She Wants To Do Is Dance» Дона Хенли.
Глава 3
В одну минуту Мейсон пытался придумать, как красиво избавиться от чрезмерно назойливой женщины, которая, казалось, предъявила на него права в тот же момент, как он появился в «Гадком Койоте», а в следующую минуту его отвлекли громкие аплодисменты, одобрительные мужские свистки и улюлюканье, доносящиеся от одной из барных стоек.
Слегка заинтересовавшись причиной волнения толпы, он взглянул через плечо женщины в сторону суматохи. Каждый его мускул напрягся при виде Катрины, танцующей на вершине барной стойки, выглядящей более сексуально и соблазнительно, чем он когда-либо видел ее раньше. Он также никогда не видел ее такой… раскованной, особенно на публике.
Какого черта?
Смесь шока и трепета удерживала взгляд Мейсона на девушке, во рту у него пересохло, как в пустыне, когда он наблюдал за чувственными движениями ее тела в такт музыке. Ее бедра кружили и покачивались с гибкой грацией, а облако великолепных светлых волос ниспадало на спину, когда она наклонила голову назад, подняла руки над головой и сводила мужчин вокруг себя с ума волнообразным движением тела, от которого Мейсон чуть не упал на колени прямо там, где стоял.
Похоть заставила его кровь нестись по венам расплавленной лавой, разливаясь по телу в порыве плотского голода. Он не мог пошевелиться. Не мог дышать. Мог только смотреть на эту смелую, дерзкую, раскованную женщину, в которой едва узнавал свою лучшую подругу.
Кто эта девушка, выставляющая себя напоказ, и что она сделала с его сдержанной и замкнутой Китти-Кэт?
Узкие кожаные штаны подчеркивали ее сексуальные формы и идеальную задницу — ту самую аппетитную задницу, которую она сейчас демонстрировала, наклонившись и проведя рукой по ноге вверх в медленной, знойной ласке, а затем снова выпрямившись. Когда она подняла свои глаза в дымчатом макияже, Мейсон мог поклясться, что ее темный, призывный взгляд, был направлен прямо на него. Дразнил его. Насмехался над ним. Мучил его тем, чего он не мог иметь. Бл*ть.
Или, может, его буйное воображение просто играло с ним злую шутку, потому что она никогда не подавала ему никаких знаков того, что хочет с ним пошалить. С другой стороны, возможно, это пикантное выступление предназначено другому мужчине, и почему от этой мысли у него в желудке возникло ощущение, будто он только что проглотил дюжину горящих углей?
Вращая бедрами в такт музыке, она продолжала скользить руками в завораживающих движениях по животу и груди поверх корсета, который держался лишь на тонкой шнуровке спереди. Такая чертовски непослушная девочка. Ее губы приоткрылись, и на грешном рту заиграла тень улыбки.
Ему вдруг захотелось сотворить грязные, порочные вещи с этим ротиком. Прямо сейчас.
Очередные бурные овации привлекли к Катрине еще больше мужского внимания. Какой-то парень предложил ей выпить, и она взяла стопку и залпом опрокинула алкоголь в себя, затем бросила вызывающий взгляд в его сторону и продолжила свой порочный танец.
Господи, она напилась? Для Мейсона это было единственное разумное объяснение. Катрина не искала внимания и не принадлежала к тому типу женщин, кто выставляет себя напоказ перед мужчинами. С другой стороны, ничто в ее поведении в последнее время не было предсказуемым или типичным, и эта небольшая демонстрация бунта стала последней каплей. С него было достаточно. Сегодня вечером он выяснит, что, черт возьми, с ней происходит.
Прежде чем он смог придумать, как вытащить Катрину оттуда, не устроив сцену, один из парней в баре совершил огромную ошибку, потянувшись к ней и прикоснувшись. Придурок обхватил рукой ее икру и заскользил ею вверх, и Мейсон почувствовал, что сейчас потеряет голову.
Он увидел красный, его охватила опаляющая, яростная ревность. Погрузившись в неслыханную глубину эмоций, он начал проталкиваться сквозь всех ее поклонников, чтобы добраться до бара. Он говорил себе, что так поступает друг, защищавший ее от одного из этих придурков, которые могли бы воспользоваться ее пьяным состоянием, но это не объясняло собственническое чувство, охватывающее его с каждым шагом. Добавьте к этому не прекращающийся поток адреналина, распалявшего его, и эта мощная комбинация толкала его к краю, пробуждая жажду затеять драку.
Понимая, что толпа вокруг бара слишком плотная и ему понадобится чертовски много времени, чтобы добраться до Катрины, он вместо этого пошел по лестнице, ведущую прямо на стойку. Когда он поднялся наверх, она заметила его, и ее глаза в панике расширились, будто она поняла, что перестаралась, провоцируя его. Он зловеще прищурился, передавая одним взглядом свои мысли. Правильно, Китти-Кэт. Бойся. Бойся, потому что этим вечером мы наконец-то разберемся, в чем, черт возьми, твоя проблема.
Теперь, когда Мейсон оказался на стойке (и, да, он знал, что мужчинам туда нельзя, но пошло оно все к черту), их аудитория выросла. Головы повернулись к ним, и все наблюдали за разворачивающейся сценой. Несмотря на сильную злость, Мейсон был полон решимости отложить свой гнев и вести себя вежливо и нежно, уводя Катрину оттуда.
Приблизившись к ней, он легко обвил пальцами ее запястье, чтобы убедиться, что она повинуется.
— Пойдем, Катрина, мы уходим.
Она вырвала руку из его хватки и упрямо вздернула подбородок. Ее лицо раскраснелось, а глаза сверкнули огнем.
— Я никуда с тобой не пойду.
Ладно… видимо, ему нужен план Б.
— Пойдешь, — твердо сказал он, слишком хорошо осознавая, что на них смотрят. — Предлагаю пойти добровольно, иначе альтернатива тебе не понравится. Выбор за тобой.
Она скрестила руки на груди, безрассудно сверкнув глазами и пристально глядя на него.
— Мейс, ты такой засранец.
Ясно, она на него злилась. За то, что испортил ей удовольствие? Или за что-то другое? В последнее время проблема была, но он понятия не имел, что сделал не так. Поскольку она уже была в ярости, он решил, что хуже уже не будет.
Он вздохнул.
— Раз ты считаешь меня засранцем, то я вполне могу оправдать свою репутацию.
Прежде чем она осознала его намерения, он низко наклонился, обвил руками ее бедра и перекинул ее через плечо. Она была стройной и легкой — он выжимал больше ее веса, — и он услышал, как она ахнула, застигнутая врасплох.
Она извивалась и брыкалась, пока он направлялся обратно к лестнице, а толпа теперь подбадривала его.
— Черт возьми, Мейсон Кинкейд, отпусти меня! — Ее кулачки били его по спине.
У него не было намерений отпускать ее, понимая, что ему уже не застать ее врасплох.
— Ни за что, Китти-Кэт, так что расслабься и наслаждайся поездкой.
— Иди нахрен! — рявкнула она.
Он недоверчиво покачал головой. Господи, когда она успела стать такой чертовой адской кошкой?
Достигнув подножия лестницы, он встретил Клэя, хмурившегося на него со свойственным ему упреком, и Мейсон знал, что его старший брат будет… ну, старшим братом, и попробует вмешаться.
Не успел Клэй сказать хоть слово, как заговорил Мейсон.
— Не смей, черт возьми, пытаться остановить меня. Нам с Катриной нужно кое-что обсудить, и это произойдет сегодня.
Удивительно, но Клэй отступил, понимающе кивнул и пропустил его. Все понимали, насколько нехарактерной была эта выходка Катрины, и его брат также знал, что Мейсон никогда не причинит ей физической боли.
Следующим препятствием, с которым столкнулся Мейсон, был большой, мускулистый вышибала, стоявший у двери, скрестив огромные руки на груди и преграждая им путь.
— Она уходит с тобой добровольно? — резко потребовал вышибала.
— Нет! — крикнула Катрина, попытавшись лягнуть Мейсона, но тот сдерживал ее ноги предплечьем. — Он меня похищает!
