Кинк. Право на удовольствие (СИ) - Орлова Тальяна (книга бесплатный формат txt) 📗
Я говорила — заставляла себя говорить, но слова почти не превращались в звуки:
— Я не расслышала вашего имени, благородный господин. Чье имя мы будем восхвалять с женихом, когда…
И его голос вновь прозвучал резко:
— Стой на месте, тебе незачем бежать. Но если побежишь, я вспомню о том, кто я есть, и что ни один человек не смеет нарушать мои приказы. Мне нужно сжечь эту землю дотла, чтобы стало понятно? Меня зовут Тхэ-Ра, если это так важно.
Произнесенное имя оборвало последний, натянутый струной нерв, и я не выдержала. Магия вмиг затопила все ее сознание и понесла тело в сторону. Я летела с такой скоростью, что обгоняла ветер. Даже страх смерти не остановил бы. Я ждала, что прямо над макушками деревьев пронесется черная тень и закроет собой звезды, а потом пламя испепелит меня за миг. Но оттого бежала только еще быстрее. Мне нужно спрятаться, стать тенью, перестать существовать. Возможно, это получилось, потому что Дракон не догнал.
Через долгое время, когда запал магии полностью истощился, я обессиленно рухнула на четвереньки. Съеденное грозило покинуть желудок, но сейчас была проблема посерьезней — не выкашлять бы легкие. Дракон не бросился следом. По какой-то причине не захотел этого делать, или мне все же удалось полностью превратиться в незаметную тень и скрыться от его взора, но я поступила верно. Тхэ-Ра — старший из двух Драконов-правителей. Тхэ-Ра — брат того, за кого меня собирались выдать. Эта встреча была просто изощренным вывертом судьбы. Тхэ-Ра не узнал меня, но если бы я осталась рядом, то мог бы понять.
Я упала на землю и перевернулась на спину, пытаясь восстановить дыхание и привести мысли в порядок. Для паники были основания, что уж говорить. Хотя если невеста не была обещана — а мой побег предшествовал официальному заявлению — то про меня Драконы вовсе не должны ничего знать. О моей странной магии тоже распространяться никто не спешил. Но я все равно поступила правильно: я чувствовала кожей его интерес — не к внешности, как бывало прежде, а именно к моим способностям. И он не хотел отпускать — я это тоже понимало. Его любопытство оказалось очень сильным интересом, потому он и вел себя так мягко и сдержанно — не хотел пугать, собирался уговорить пойти с ним и удовлетворить его научное любопытство. Но увидев страх, разозлился, да так сильно, что выдал свою настоящую природу: «Мне нужно сжечь эту землю дотла?». Драконы ужасают, но, как оказалось, на словах они ужасают совсем не так, как воочию.
Глава 27
Если кому-то придет в голову воссоздать всю хронологию событий, то ответственно заявляю – первым я встретила Владимира.
— Пиздец, — с этого слова и началось наше знакомство. Знаменательно. Почти пророчески.
Терпеть не могу матершинников. Но он еще добавил:
— Ты как? Не обожглась?
Больше, чем матершинников, я не выношу людей, обращающихся к незнакомцам на ты. Мне кажется, это показывает уровень культуры даже посильнее, чем нецензурная лексика. Острая реакция на подобные вещи обусловлена семьей, в которой я воспитывалась – чрезвычайно интеллигентной. И то же самое воспитание заставило меня вскрикнуть:
— Простите, пожалуйста! Совсем по сторонам не смотрю!
Его глаза сузились, а первый шок сменился на веселую ухмылку:
— Спятила? Это же я на тебя налетел. — Улыбка на секунду стала чуть шире, но вновь потухла, когда он бросил взгляд на мою залитую кофе футболку и повторил вопрос: — Не обожглась?
Вроде бы мы вышли с одного рейса, но в салоне самолета я его не видела. Он мог находиться и в бизнес-классе. Теперь, когда я разглядела лучше, поняла наверняка – этот определенно находился в бизнес-классе. Уж слишком от делового костюма разило благосостоянием. Часы на руке, ботинки до блеска начищены, черная рубашка с едва заметной сатиновой глубиной. Похож на итальянца – смуглый, темноволосый. Так я и решила бы, не приди в голову мужчине начать общение с исконно русского термина. Широкие брови, высокие скулы, а под ними недельная щетина, выглядевшая очень жесткой, но глаза слишком светлые для такого типажа – голубые или серые, в прищуре не разглядеть, но с тем же самым сатиновым отблеском. Если бы моей интеллигентной маме пришло в голову спрашивать, что мне в мужчинах не нравится больше невоспитанности, то я бы с уверенностью назвала недельную щетину. Она вызывала такой мощный диссонанс с дорогим костюмом и золотыми часами, что как будто специально для контраста и отращивалась. До неприличия, почти демонстративно, привлекательный, самоуверенный мужчина около тридцати, избалованный деньгами и собственной натурой, — от таких добрые родители прячут невинных дев за семью замками. Да, этот точно из бизнес-класса.
Проследила за направлением его взгляда и невольно поморщилась. Белоснежная футболка безнадежно испорчена. Мы столкнулись очень неудачно – мужчина держал в руке стакан с американо, и теперь кофе коричневым пятном закрывал половину изящного рисунка на груди. Я не обожглась, но было очень обидно. Футболка, волею случая, стала единственной вещью, которую я успела купить для себя в первой в жизни поездке заграницу. Это как сувенир с практической пользой! Сувениры для родственников и друзей – более значимые и без практической пользы – занимали половину моей сумки.
— Эй, тебе больно? – Незнакомец сделал еще шаг ко мне и даже за плечо тронул, привлекая к себе внимание. Но в тоне появилось легкое раздражение, а не сочувствие: – Чего молчишь-то? Обожглась или разозлилась?
— Нет, что вы! – Я вновь заставила себя посмотреть в серые глаза. – Не беспокойтесь, пожалуйста!
Но он никак не унимался:
— Давай хоть стоимость возмещу. Вообще-то, я обычно симпатичных девчонок не поливаю кофеином. А если и поливаю, то совсем не кофеином. — Он снова улыбнулся, выделяя иронию и, видимо, ожидая получить улыбку в ответ.
Я и улыбнулась – а что еще делать, когда от тебя этого явственно ожидают? Футболку мне было бесконечно жаль, но дело вовсе не в цене – не так уж много я на нее потратила. Домой теперь явлюсь в подобном виде... А так хотелось поразить хоть какими-то изменениями. Отметила про себя, что мужчина назвал меня симпатичной. Не ирония, не насмешка, просто такие разухабистые типы флиртуют без напряжения – они говорят или матами, или комплиментами. Ставлю на то, что конкретно этот брутальный образец местного мажорства занимается торговлей, — от их братии лесть звучит особенно легко и ненатурально.
Я аккуратно отступила, чтобы он не посчитал мое действие слишком резким, и ответила:
— Не стоит, что вы! Это недорогая футболка, ничего страшного.
— А чего глазки тогда такие грустные?
Не стану же я постороннему человеку объяснять, как носилась по Варшаве в последние два часа, успевая купить подарки для всех, а эта белая вещица попалась на глаза – и я не удержалась, решила, что и сама заслужила подарок. Особенно такой, который Олега приведет в изумление. Любимый часто говорил, что я о себе думать не умею, и вот оно — доказательство. Ныне испорченное.
Улыбнулась как можно шире, чтобы подчеркнуть отсутствие катастрофы, однако итальянец-матершинник расценил мою приветливость по-своему и тоже растянул расслабленную мину.
