Сандро, не плачь! (СИ) - Монакова Юлия (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
— Ну, так довёз?
— Довёз…
— А она?
— Сказала “спасибо” и упорхнула… даже телефон не дала. Оправдалась тем, что сейчас у неё нет времени на завязывание отношений, — в голосе Антона слышалось искреннее недоумение.
— Значит, так оно и есть, — пожал плечами Белецкий. — Извини, номер я тебе дать не могу, просто не имею права. Раз она сама не хочет…
— Саня, по живому режешь… Ты — моя единственная надежда! Слушай, ну она мне правда очень понравилась.
— Тогда вперёд. Прости, дружище, но я действительно не стану помогать тебе в этом деле. Захочешь — сам её найдёшь, ты же знаешь теперь, где она живёт. Вот и подожди её там. Кстати, могу подсказать — завтра Кети с сыном в десять часов утра должны быть в одной частной клинике… можешь их подвезти. Насколько мне известно, машины у неё нет, так что она будет благодарна за помощь… Только тогда уж, друг мой, притормаживай с выпивкой, если хочешь быть в форме с утра.
— Спасибо, Саня, — Антон с признательностью хлопнул его по плечу и вдруг снова беспокойно выкатил глаза. — А если она заранее вызовет себе такси и просто меня пошлёт?
— Если бы да кабы… — откликнулся Белецкий рассеянно. Он уже мысленно был дома, с Галинкой, и сейчас ухватил её, как раз проходившую мимо, за край платья и властно притянул к себе.
— Я очень соскучился, — жарко прошептал он ей прямо в губы.
— Я тоже… — выдохнула она.
— Да прекрати ты, в конце концов, целоваться, когда с тобой разговаривают! Тебе не шестнадцать лет, — психанул Антон. — А ты, Галя… ты же приличная девушка, что ты позволяешь этому старому развратнику!
— А ты не завидуй, — задорно отозвался Белецкий.
Антон почесал в затылке и нехотя признал:
— Завидую, черти. Счастливые вы! А я всё один и один…
— Ничего, Тошенька, сыночек, перевернётся и на твоей улице самосвал с пряниками, — Белецкий взлохматил его волосы и беззаботно рассмеялся.
— Я, вообще-то, твой режиссёр. Никакой субординации! — возмутился Антон и махнул рукой:
— Ай, ладно, хрен с вами. Продолжайте лизаться дальше, а я пошёл. Видеть не могу ваши довольные рожи…
— Ну что? — Белецкий весело смотрел на Галинку. Глаза его озорно блестели. Он выглядел сейчас молодым и беззаботным, словно ему и впрямь было шестнадцать лет. — Будем продолжать лизаться?.. Или поедем, наконец, домой?
Она улыбнулась и доверчиво вложила свою ладонь в его горячую руку.
— Домой.
ЭПИЛОГ
Два года спустя
— У тебя кровь на руке осталась, — заметила Кетеван.
Белецкий покосился на своё запястье и, чертыхнувшись, быстро стёр пятно влажными салфетками. До выхода на сцену оставалось пять минут.
Антракт уже заканчивался, вот-вот должны были дать звонок. Зрители спешили из туалетов и буфета обратно в зал, чтобы занять свои места до того, как погаснет свет. За сценой прекрасно был слышен весь этот гул по ту сторону кулис, Белецкий очень его любил — это всегда настраивало на нужный лад, напоминая, что там, в зале, сидят люди, которые пришли в театр в надежде если не на чудо, то хотя бы на то, что получат искреннее удовольствие от показанной истории и от актёрской игры.
Сегодня они давали "Леди Макбет Мценского уезда". Кетеван — в роли Катерины Львовны Измайловой, Белецкий — приказчик Сергей; как раз перед антрактом ими была отыграна совместная сцена убийства Катерининого мужа.
— Чего Тоха такой злой с утра? — спросил Белецкий между делом. — Рычит на всех, чуть ли не в глотки вгрызается.
Кетеван улыбнулась.
— Нервничает перед вступлением в новую должность, что непонятного…
Антон Крапивин на днях должен был стать художественным руководителем театра, и в воздухе явственно ощущался дух скорых перемен.
— Да ладно, чего там нервничать, справится. Но я думаю, это он из-за тебя психует.
— В смысле? — она удивлённо подняла брови.
— Замуж когда за него пойдёшь, в конце концов? — добродушно пожурил её Белецкий. — Ну сколько можно мужика терзать. Он извёлся весь.
— Зачем обязательно "замуж"? Нам и так хорошо.
— Тебе, может быть, и хорошо. А он хочет всё по-настоящему. Ты же любишь его?
— Да…
— Тогда в чём проблема?
— Я боюсь, Сандро, — призналась она, помедлив.
— Ну, то, что ты первостатейная трусиха, мне давно известно, — он многозначительно улыбнулся. — Я помню, как кто-то тут год назад беспомощно лепетал, что на сцену никогда в жизни не выйдет, что всё-всё забыл и ничего не умеет… Не подскажешь, кто?
Кетеван смутилась и отвела глаза.
— Одного не пойму — чего именнно ты боишься?
— Боюсь, что после свадьбы всё изменится. Сейчас у нас всё так хорошо, он обо мне заботится, пылинки сдувает… а когда мы узаконим отношения и он поймёт, что я от него никуда не денусь, то… — она не закончила фразу.
— Ясно. Дурочка ты, Кети, — вздохнул он. — Так и не научилась за столько лет в людях разбираться… Антон тебя никогда не обидит. Ну, и сыну твоему тоже нужен нормальный папа, а не приходящий.
— Думаешь, он сможет стать для Мурада настоящим отцом? — Кетеван недоверчиво усмехнулась. — Чужого ребёнка сложно полюбить и принять, как своего.
— Да ерунда всё это. Уж поверь, я точно знаю…
В это время раздался звонок, и последние припозднившиеся зрители вошли в зал. Было слышно, как они рассаживаются, покашливают, торопливо дожёвывают что-то или быстро сворачивают свои телефонные беседы.
Погас свет. Это был сигнал к тому, что Белецкий и Кетеван должны выходить на сцену — в темноте, незамеченные зрителями.
Они вышли, встали на своих местах и замерли, ожидая начала спектакля. Однако вместо этого, всё в той же кромешной тьме, вдруг зазвучал голос Антона Крапивина, многократно усиленный динамиками:
— Уважаемые дамы и господа! Просим минуту вашего внимания.
— Что происходит? — шёпотом спросил Белецкий у Кетеван.
— Не знаю, — так же ошарашенно отозвалась она. Традиционное объявление с просьбой отключить мобильные телефоны уже звучало перед самым началом спектакля, его никогда не повторяли после антракта.
— Рады сообщить, что у одного из актёров нашей труппы сегодня в жизни произошло очень важное и счастливое событие… Буквально только что заслуженный артист России Александр Белецкий стал отцом!
— Что?! — громко и радостно ахнула Кетеван. И в этот миг, наконец-то, вспыхнул яркий свет, а зал взорвался восторженными аплодисментами.
— Саня, прости, — выходя на сцену и широко улыбаясь, проговорил Антон, — не успел перехватить тебя за кулисами, буквально на минуточку опоздал… поэтому пришлось вот так, публично. Поздравляю с дочкой, папаша!!!
— Но… с чего ты это взял? Откуда знаешь? — ошеломлённо, всё ещё не веря, переспросил Белецкий. — Я постоянно проверял телефон в антракте, минут десять назад ещё ничего не было…
— Ну вот, а как только ты собрался на сцену — это и произошло! К счастью, твоя Галя — умная девочка, когда ты не ответил на её звонок, она тут же связалась со мной… Да расслабься, идиот! Это не шутка, всё реально! — Антон захохотал и легонько двинул его кулаком в плечо.
Белецкий растерянно и как-то беспомощно улыбнулся, шумно выдохнул, часто заморгал… и отвернулся от зала, не в силах совладать с нахлынувшими эмоциями.
— Скоро во всех инстаграмах страны: Александр Белецкий рыдает, узнав о рождении дочери! — произнесла Кетеван, глядя на него с дружеской нежностью.
Публика устроила ему овацию. Люди уже не ждали окончания спектакля: они несли и несли цветы артисту, не требуя, чтобы он непременно обратил на них внимание — просто складывали свои букеты на сцену и с улыбкой возвращались на свои места.
— Повезло тебе, Саня, — схохмил режиссёр, — на цветы Гале тратиться не придётся. Весь роддом можно усыпать!
А Белецкий всё не мог успокоиться, закрыв лицо ладонью и не оборачиваясь, стесняясь своей неожиданной реакции и всё-таки не в силах с ней совладать.
