Четыре Ступени (СИ) - Квашнина Елена Дмитриевна (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Я и ответить не успел, так быстро и красиво она перевела разговор на другую тему. Так мой сюрприз заключался в том, что свидетелем я позвал Вишневецкого. Здорово будет опять собраться втроём.
Я несколько раз заходил к Косте домой. Никак не мог застать. Наконец налетел на него в подъезде. Он убегал по делам, невероятно спешил. На ходу выслушал меня. Не поинтересовался, на ком женюсь, что за невеста, равнодушно бросил:
- Красивая хоть?
Его равнодушие меня задело. Подумаешь, занятый какой!
- Сам увидишь, - фыркнул я, тут же решив, что если ему не интересно, то нечего и рассказывать. Сделаю ему такой же сюрприз, как и Оле. Всё-таки раньше мы были не разлей вода. Короче, промолчал. Договорился лишь о дне и времени встречи у ЗАГСа. Костя побежал по своим неотложным делам, а я смотрел ему вслед и продолжал чувствовать себя уязвлённым. Разве так поступают со старыми друзьями? Он мог для приличия вид сделать, что рад за меня. Мог. Но не стал.
Подошёл день свадьбы. Я вёл себя словно тихопомешанный. Мне казалось, что я непременно забуду кольца. Боялся, Костя не придёт. Он мог. Подобные штучки за ним водились. Подозревал, что Оля опоздает, как она это обычно делала, встречаясь со мной, и нас откажутся регистрировать. Мерещились всякие ужасы. Какое-то недоброе предчувствие щемило грудь. Моя Оля сбежала из-под венца? Нет, что вы. Не сбежала. Она человек честный, порядочный и крайне щепетильный. Уж если дала слово, то держит его твёрдо. В отличие от других. Она, представьте, даже не опоздала. Явилась на четверть часа раньше. Я только ждал увидеть свидетельницей Ритку, а Оля позвала Ленку. Ритка была очень серьёзной особой, и мне она нравилась значительно больше недалёкой, вздорной Ленки, известной вертихвостки. Маргарита, это выяснилось позже, наотрез отказалась быть свидетельницей. Мне бы тогда задуматься. Предупреждающий звонок. И очень существенный. Марго, как понимаю, не хотела в фарсе участвовать. Да только в день свадьбы думать я вообще не мог. Сплошное нервное возбуждение и голова погремушкой.
В соответствии с ожиданиями не было ни фаты, ни белого платья. Оделась Оля очень красиво, но на невесту походила мало. Хоть бы цветочки к волосам приколола, что ли. Так, нет же. А что Вишневецкий? Да ничего. Явился раньше Оли и побежал в ЗАГС договариваться с фотографом, разные другие моменты организовать. Он её и не видел.
Я тогда Оле белые розы подарил. Огромный букет. Самые лучшие белые розы, какие можно было отыскать в Москве. Всю ночь держал их в ванне с холодной водой. А? Боялся, завянут. Оля букет не взяла. Они с Ленкой сразу повернулись ко мне спиной и что-то там стали поправлять в одежде, поддёргивать, подкручивать. Вот в этот момент и выскочил из дверей Костя. Закричал мне весело:
- Ну, всё, пора. Где невеста-то?
Посмотрел на Ленку.
- Эта? Знакомь.
Эта? Ага! Щаз-з-з! Таких отродясь не держали. Я развернул Олю, взял за руку и подвёл к нему, тайно предвкушая результат.
- Знакомься. Моя будущая жена, Оля.
Костька растерялся. Видели бы вы его физиономию. Стоял, хлопал глазами. Смотрел то на неё, то на меня и ничего не мог понять. Секунд пятнадцать, не меньше. Потом глаза у него подозрительно заблестели. Он встряхнулся, картинно поцеловал ручку сперва Оле, затем Ленке. И эдак галантерейно промурлыкал:
- Вишневецкий. Константин. Ежели изволите припомнить, ранее уже был вам представлен.
Я смотрел на Олю и не мог понять, какое конкретно чувство плещется в её глазах. Растерянность, беспомощность, огорчение? Шут гороховый этот Костька. Вечно лезет со своими шуточками к месту и не к месту. Я уже обдумывал, что бы такое резкое ему сказать. Но Оля и без моей помощи справилась. Улыбнулась вызывающе.
- Помню, помню. Имела когда-то особую честь пользоваться вашим расположением.
Щёлкнула по носу. Туше. Костя был повержен. Шаркнул ножкой и потупил очи. Оля полюбовалась его смущением, повернулась ко мне и коротко, второй раз решая мою участь, скомандовала:
- Пошли, Павлик.
Ну, мы и пошли расписываться. Знаете, судьба в этот день постоянно посылала мне различные знаки. Даже в самом ЗАГСе. Разбилась бутылка шампанского, которую мы принесли с собой. Оле с Ленкой пришлось убирать следы бутылкокрушения, мне - выслушивать отповедь работников сего богоугодного заведения, а Косте - бежать за новой бутылкой. Из-за досадного происшествия нашу очередь передвинули на три пары. Пришлось долго сидеть в ожидании. Затем, когда мы расписались, обручальное кольцо никак не хотело налезать на мой палец. Оля вся покраснела от натуги, пытаясь протолкнуть его через сустав. Удивительно. Ведь при покупке оно и надевалось и снималось легко, свободно. Покупали с запасом. То ли у меня на нервной почве пальцы отекли, то ли ещё что… Костя, Ленка и та корпусная тётка с красной лентой через плечо, которая нас регистрировала, дружным хором шептали:
- Покрути, покрути.
Или Оля не слышала, или смысл их слов не доходил до её сознания. Она продолжала самозабвенно пыхтеть над моим пальцем. Тогда и я тихо, сквозь зубы прошипел:
- Покрути.
Она вскинула на меня непонимающие глаза.
- Кольцо покрути, - пояснил я так же тихо, начиная раздражаться. Она сообразила наконец, что требуется. Еле заметно кивнула. Сделала, как надо. Кольцо заняло положенное ему место. И все вздохнули с облегчением. Только теперь я думаю, это были мне знаки. Какие? Знаки судьбы. Судьба подсказывала, что не надо жениться, что это ошибка. Но кто же сразу понимает туманные подсказки? Тем более, дальше всё пошло как по маслу. Думаете, одни женщины придают значение мистическим вещам? Вовсе нет. Разумеется, мужчины отмахиваются. Реноме надо соблюдать. На самом деле, многие мужчины не менее впечатлительны, чем женщины. И не менее суеверны. Что дальше? Дальше - больше.
Вечер в кафе был чудесным. Раньше недалеко от метро “Маяковская” находилось вполне стильное, недорогое кафе со своими музыкантами. Оно так и называлось “Молодёжное”. Очень приличное заведение. Особенно для студентов с их грошами. Там мы и сидели. Чудесно и чуть-чуть странно. Я много пил, пытаясь снять напряжение. Грезил наяву. Никак не верилось, что прекрасная женщина, привлекающая столько мужских взглядов, моя жена. Вишневецкий? Тоже много пил. Острил, изящно ухаживал за Ленкой, которая в своей простоте его изящество оценить, конечно, не могла. Время от времени танцевал с Олей. Он в тот вечерь вообще не отводил от неё глаз. И они у него блестели. То масляно так, то вовсе непонятно, странно, будто он заплакать собрался. Да вы что? Чтобы Костька плакал? Я это один раз в жизни видел. И то через десять лет. Нет, у него глаза блестели совсем по другой причине. Удивительно, как всё это помнится. Словно вчера происходило. Помню ещё, он нас провожал. Ленка уехала раньше, сильно огорчённая. Она на Костьку глаз положила. Планы, видимо, строила. А он ей поймал такси, заплатил шофёру и вернулся к нам. Он явно был лишним и не хотел этого понимать. Любой намёк демонстративно пропускал мимо ушей. Отправился нас провожать. Мы вместе добрались до дома, в котором мне повезло снять комнату в коммуналке. Ему пора было уходить. Но он всё тянул. Вдруг обнял меня за плечи, отвёл немного в сторону и сказал:
- Ну, ты и хитрец. Какую женщину отхватил! Смотри теперь в оба. А то уведёт её какой-нибудь хмырь… вроде меня.
И громко рассмеялся. Поцеловал Оле руку. Нежно и бережно. Опять громко рассмеялся, прощаясь. Я сделала десяток шагов из приличия, провожая его, хотя мне не терпелось вернуться к Оле. И тут он выдал негромко:
- Первая ночь… Чёрт! Почему первая? И почему ты? Не знаешь, а?
Сказал с нехорошей, пошлой интонацией. Смотрел с недоброй усмешкой. Точно ушат холодной воды мне на голову вылил.
- Ты пьян. Пойди, проспись, - посоветовал я, стараясь говорить мирно. Он снова засмеялся. Не слишком натурально, надо сказать. Ушёл в конце концов, горланя незнакомую мне песню про романтиков. Я стоял, смотрел ему вслед и пытался понять, зачем он унизил меня. На душе было мерзопакостно. Дружба наша с Костей закончилась. Мы не ругались, не ссорились. А будто подрались. Разрыв ощущался мной слишком отчётливо. Утешало одно соображение. Я был не причём. Не по моей вине, не по моей инициативе. Знаете, есть люди, которые не умеют прощать? Я из их числа. Оля тоже смотрела вслед Вишневецкому. Стояла, прислоняясь спиной к двери парадного, смотрела на уходящего Костю и горько усмехалась. Может, она и слышала наш разговор. Скорее всего, слышала.
