Пари (СИ) - Субботина Айя (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt, .fb2) 📗
— Они нужны мне до конца дня.
— А как же Катя, мудачина?! На хуй ты ей голову морочишь, если решил вернуться к этой расчетливой суке?! Блядь, Лекс, да что с тобой? Ты забыл, как срать не мог ходить без посторонней помощи?! И где тогда была твоя рыжая тварь, а?! Трахалась с Маратом! Пока ты валялся как овощ, эта шалава уже раздвигала ноги перед твои братом!
Я сжимаю кулаки так сильно, что ногти бритвами входят в ладони. Я все это про нее знаю. Но почему-то когда Вику поносит Тихий, во мне моментально вызревает непреодолимое желание разбить его рожу об свои кулаки. Как будто в той блядской поговорке про хорошую девочку, которую никому нельзя обижать, потому что за нее вступится большой злой мальчик, а вот ему ее обижать можно, потому что вот так.
— Хлеборезку закрой, — рычу на Тихого. — Со своими женщинами я как-нибудь сам разберусь, в постель я тебя не приглашал, твои драгоценные советы как и кого мне трахать не просил. Пригласительные, Тихий. Все, точка. Еще раз распустишь варежку на тему моей личной жизни — я тебе ее на блядский крест завяжу, имей ввиду. Свободен.
Но даже спустя несколько минут после нашего разговора, я все равно с трудом себя контролирую. Штормит от желания завалиться к Тихому и втащить ему от всей души до острой потребности достать Вику из-под земли и выковырять из нее признание, где и чем я так накосячил, что даже спустя годы она продолжает срать мне на голову.
Хотя, кто даст гарантию, что даже при таком раскладе она скажет мне правду?
И кто защитит меня самого от сжирающего внутренности желания вообще ни о чем ее не спрашивать, а просто развернуть раком и трахать до тех пор, пока не избавлюсь от этой одержимости?
Глава тридцать восьмая: Вика
— Ты раньше любила креветки, — как бы между делом говорит Егор, взглядом указывая на мою почти полную тарелку с салатом, которую я еле-еле и вообще без аппетита ковыряю.
— Раньше — это семь лет назад?
— Ты теперь каждую нашу встречу будешь тыкать в меня ошибками прошлого: — вопросом на вопрос отвечает он. Кстати, точно как в прошлом, когда ему надо было как-то быстро и желательно безболезненно выкрутиться из ситуации или отделаться от неудобного вопроса. — Виктория, ты же сама приняла приглашение на ужин, а теперь делаешь такое лицо, как будто я тебя на аркане притащил.
На это, увы, возразить мне нечего.
У меня такое иногда бывает, чего уж там. Лекс любил шутить, что в моей голове есть свой собственный лунный цикл, но его абсолютно невозможно предугадать и такие мои «помутнения», когда я просто так выкидывала какой-то фортель, ласково называл «Викозамение» по аналогии с затмением. После двух ретритов на Бали я знаю (в теории) как подавлять эти приступы, но пока что применяю их с большой долей счастливого случая.
Егор прав — никто меня за руки в ресторан не тащил, никто не стоял с кнутом над душой, заставляя изучать меняю и за нежелание делать заказ мне точно не грозила сметная казнь. Если честно, я даже не очень хорошо помню, как вообще его сделала — голова была забита Лексом и безразличием, с которым он прошел мимо. Бровью не повел! Даже не чихнул! И я понятия не имею, заметил ли он вообще представление, которое я устроила в припадке уязвленного самолюбия.
Да кем он себя возомнил! Думает, что если накачал себе все эти огромные… и жутко сексуальные ручищи и плечищи, трахает какую-то офигенную девушку из высшего общества, то можно даже по сторонам не смотреть?
Я упираюсь взглядом в стеклянную панель на противоположной стене, в которой у моего отражения перекошенное от злости лицо. Да я, блин, даже волосы сегодня распустила, а не заметить мой пожар на голове в принцип невозможно! Так не бывает! Да сегодня только ленивый не спросил, вызвали уже «пожарных» или нет!
«Детка, тебя снова клинит на этом мужике, — недовольно щелкает языком мой внутренний прагматик. — Последнее на свете дело — залипнуть на своего бывшего, которому есть за что тебя не любить. А попытка вывести его на ревность, используя бывшего-бывшего — вообще капец».
— Вика, я хотел кое-что обсудить.
Внезапно деловой тон Егора заставляет меня отвлечься от самобичевания. Он промокает рот салфеткой, теребит край манжета рубашки, как будто готовиться толкать президентскую речь. Мне это уже не нравится.
— Слушай, Егор, если ты собираешься снова заводить шарманку на тему «нас», то не надо, — на всякий случай предупреждаю я, чтобы избавить себя от возможного длинного нудного монолога. Я хорошо помню, как раньше он запросто дурил мне башку своими такими «нам надо обсудить», после которых я реально чувствовала себя круглой виноватой во всем дурой. И хоть мне уже не столько лет, сколько тогда, на всякий случай лучше не давать ему повода снова задурить мне голову. — Я приняла твое приглашение на ужин — и все. Просто. Ужин.
— Я понимаю, что ты до сих пор на меня обижена.
— Обижена? — Из моего рта вырывается едкий смешок. — Я обижалась на тебя когда мне было лет шестнадцать и ты не приезжал на мой День рождения. Я обижалась, когда мы начали встречаться, но ты мог просто так пропасть на несколько дней или не отвечал на мои звонки. Потом, когда узнала причину этих «исчезновений и молчанок» — очень на тебя злилась. Когда ко мне заявилась твоя жена и рассказала правду о ваших с ней «живем_ради_детей» отношениях, я начала тебя ненавидеть. Из всей этой гаммы «прекрасных» чувств — ненависть была самой долго и сильной. Но и она прошла.
Я пожимаю плечами, потому что прожила все это заново пока толкала речь. И сейчас даже смешно, какой наивной дурочкой я была и с какой легкостью давала собой помыкать, как велась на бесконечную ложь. А самое смешное — какой трагедий мне тогда казался наш разрыв, даже если я сама была его инициатором.
— Вика, я правда очень раскаиваюсь и не горжусь тем…
— А теперь мне вообще все равно, — без зазрения совести перебиваю его снова. Раньше могла часами ему в рот заглядывать, боясь вставить хоть слово, так что сейчас заслуженно «отрываюсь». — Я не обижаюсь, не злюсь. Я бы хотела сказать, что у меня к тебе есть хотя бы брезгливость или отвращение, но даже этого нет, потому что мне правда все равно.
Егор поджимает губы и внезапно резко швыряет на мою половин стола скомканную салфетку. Выражение лица у него при этом такое, будто мне прилетело целое ядро и царь-пушки.
Я в ответ молча встаю из-за стола и, не прощаясь, ухожу.
Плохая была идея поужинать с ним. Надо еще раз прослушать те мантры о внутреннем штиле — в последнее время и правда нервы ни к черту.
В метро сегодня давка — вечер пятницы, народ явно спешит занять лучшие места в кафе, караоке и клубах. Приходится пережить еще одну давку, когда перехожу в другой вагон, чтобы добраться до своей окраины. Целую неделю уже катаюсь из цивилизации и обратно, но до их пор не могу отделаться от мысли, что живу все в том же городе, а не в тридцати километрах от него, в глубинке, где люди до сих пор получают молоко прямо из коровы. От способах добычи мяса лучше даже не думать. Я до сих пор не могу есть крольчатину, после того, как сбрендивший алгоритм ютуба подкинул мне видео разделки пушистой тушки.
Вот, отлично, как раз на этом и нужно сфокусироваться. И вместо того, чтобы думать о Лексе, лучше учиться и пахать на благо «Гринтек», иначе перспектива жить в одном ареале обитания с коровами, свиньями и крысами из призрачной превратится в абсолютно реальную.
А еще сегодня я как назло умудрилась натереть ногу. Кроме как злым роком назвать это язык не поворачивается — туфли не новые, а тут такой «сюрприз». И хоть от станции метро до дома мне всего пару кварталов пешком, прохожу я их минут за тридцать. Как, прости господи, старая черепаха.
Но когда подхожу к подъезду, кто-то неожиданно набрасывается на меня сзади.
Хорошо, что в свое время я прошла курсы самообороны, где нас учили противостоять здоровым мужикам не только физически, но и морально.
