Наваждение - Марч Джессика (читать полные книги онлайн бесплатно .txt) 📗
На столе у Дьюка стояла миниатюрная теплица — часть будущего проекта. Под защитной пленкой росли образцы новых сортов шсоиапа пенса, которые особенно хорошо прививались в климате Бразилии и в отдельных районах Африки.
Невзирая на жалобы Бейба, проект этот процветал, и через годы обещал обеспечить Хайлендов тоннами дешевого табака.
Но контроль над дешевым привозным табаком был лишь одним элементом преследующего три цели плана Дьюка на будущее. Тройственный план, любил он называть его, за диверсификацию, которую никогда не понимал его отец, и за поиск рынков сбыта продукции «Хайленд Тобакко» за рубежом. Дьюк знал, что добиться высокой прибыли можно с помощью модернизации. Он уже заказал оборудование для производства сигарет, при использовании которого требовалось на 25 процентов табака меньше. Учитывая борьбу за здоровье нации, которую развернули эти ненормальные в Калифорнии и проклятые хиппи, сигареты в стране не продавались так хорошо, как это было раньше, тогда как поставки за рубеж быстро росли и с каждым днем обещали все больше.
Все, к чему бы ни прикасался Дьюк, процветало. Если в будущем его план оправдает себя, то компания «Хайленд Тобакко» станет самой богатой, самой могущественной в мире. Он привлекал к работе умных молодых людей. Всегда полагаясь на собственный инстинкт, он отбирал людей, которые, как и он, чувствовали атмосферу бизнеса, которыми руководила Жадность. Это были люди, проводившие в жизнь его волю, но привносившие в компанию собственные творческие силы. Неустойчивое равновесие, признавал он, но нельзя было не рисковать.
Дьюк нажал кнопку на письменном столе, давая знать мисс Баттерфилд, что он готов принять следующего посетителя. Посмотрев в записную книжку, Дьюк отметил, что этот человек ждал его дольше, чем Бейб, по крайней мере с час. В следующую минуту в кабинет вошел Стерлинг Уэзерби и приблизился к столу.
Не заботясь о любезности, Дьюк не пригласил адвоката присесть.
— Ну, — сказал он, — что там с этим делом, о котором мы говорили?
Адвокат теребил шляпу и неловко переступал с ноги на ногу..
— Я сделал все, о чем мы говорили.
— Но она все еще здесь, — заметил Дьюк. Он был готов взорваться. Но сдержал себя, потому что Уэзерби начал, запинаясь, извиняться.
— У нее, должно быть, есть другие средства, мистер Хайленд, — сказал он. — Клянусь вам, я сделал все, что только мог. Я держал ее вдали все эти годы, делал все…
— И вам за это хорошо платили, — заметил Дьюк. — Теперь, если вы не можете завершить свою работу, я не буду нуждаться в ваших услугах, Уэзерби, ведь так?
— Это лишь дело времени, мистер Хайленд, — перебил его адвокат. Уверяю вас, что это лишь дело времени.
— Вы это сможете сделать сейчас? — мягко спросил Дьюк. — А если для этого нужно время, то я не нуждаюсь в вас, Уэзерби, ясно?
Адвокат уставился на человека, который подписывал его ежегодные чеки на протяжении двенадцати лет.
— Вы не можете этого сделать, — запротестовал он прерывающимся голосом.
— О, но я делаю это. Считайте себя уволенным, Уэзерби. Без пенсии. Теперь прощайте.
Уэзерби, не веря, смотрел на Дьюка Хайленда. Конечно, его доход состоял не только из того, что он здесь получал. Но как только станет известно, что он больше не работает у Хан-ленда, все другие клиенты могут тоже исчезнуть. А если он будет бороться, то что он выиграет? Может лишь надеяться, что опять понадобится Дьюку и что тот переменит свое решение. Уэзерби вышел из кабинета, постарев на несколько лет.
«Черт бы ее побрал, думал Дьюк, черт бы побрал эту дочь шлюхи!». Было невыносимо думать, что она все еще в том доме. Она была постоянным напоминанием о своей матери — женщине, которую X. Д. украл у него, напоминанием о прошлом, которое он хотел навсегда вычеркнуть из своей памяти.
Глава 20
В тот день, когда все пятьдесят акров были расчищены от сгнившего урожая, Ники чувствовала себя так, будто она тоже сбросила с себя тяжелую ношу. Может быть, это был груз мертвого прошлого, размышляла она.
Теперь у нее новая жизнь. Теперь она фермер, занимающийся выращиванием табака, землевладелец, часть американских традиций — таких же старых и почитаемых, как сама земля. Работая плечом к плечу с людьми, которых она наняла, Ники уже не считала странным, что старший над этими людьми был осужден и что он, в свою очередь, полагался на взрослого человека с умом ребенка. Не казалось странным и то, что ее советчиком был местный Ромео из Виллоу Кросс.
В тот день, когда должны были выжигать ее поля, появился Уилл с двумя своими рабочими.
— Просто на всякий случай, — сказал он, стараясь, чтобы в его словах не звучала нотка опасений. — Я не хочу, чтобы вы беспокоились… Джим знает, что делать.
Когда вся восточная часть владений Ники была подожжена, вверх поднялся столб дыма, и воздух наполнился едким запахом. Прикрывая глаза рукой, она старалась следить за пламенем.
— Не волнуйтесь, — повторил Уилл, — плохо пахнет и выглядит устрашающе, но погода за нас.
Для Ники очищение земли было своего рода ритуалом: в огне погибали не только сорняки и вредители — исчезала прежняя атмосфера, и ферма заново рождалась для нее. Ей казалось, что Уилл все понимал, но она держала свои мысли при себе. Новая жизнь не обязательно влечет новые привычки.
— Я хочу поблагодарить вас за помощь, — сказала она. — Я знаю, как вы заняты. Как мне отблагодарить вас?
— Я это сделал бы для любого хорошего соседа, — быстро отозвался Уилл, потому что ее благодарность смутила его.
Ники надеялась, что это правда, хотя великодушие Уилла было, насколько она знала, не просто проявлением соседских отношений. Он помогал ей на каждом шагу: получить ссуду у кооператива, создать хоть какие-то удобства для жизни, пока она не продаст свой первый урожай.
— Что касается благодарности, добавил он, — вы это уже сделали. Вы дали шанс Джиму и Бо.
— Это не совсем так, как вы говорите. Они порядочные люди. Вы не должны были пугать меня…
— Неужели? — перебил Уилл. — Предположим, я не упомянул бы о том, что Джим был в тюрьме. Предположим, что вы услышали бы это от кого-нибудь другого, кто относится к Джиму не так, как я?
Джим сам мне все рассказал в первый же день. Я бы никогда ни о чем не догадалась, заметила Ники, вспоминая о первом впечатлении, произведенном на нее этим человеком. Джим Дарк был больше похож на проповедника, чем на скандалиста. Он был хрупкого сложения, опрятно одет, а в кармане его рубашки лежала маленькая Библия. Представившись, он сказал:
— Все, что вы обо мне слышали, правда. Трезвый я работаю лучше любого. Пьяный я похож на дьявола. Клянусь вам здесь и сейчас, что я не пью уже три года. Это все, что я могу сказать. Я сделаю для вас все, что в моих силах, мисс Сандеман.
Пока Ники не могла и мечтать о лучшем работнике, чем Джим.
— А теперь о Бо Хансене, — спросила она Уилла. — Он действительно отстает в развитии?
— Мы здесь говорим «простак». А почему вы спрашиваете?
— Не знаю, — медленно ответила Ники. Ему нужно время, чтобы понять суть дела, но когда это происходит, он становится ловким и способным. И его глаза, Уилл… Они такие яркие и живые.
— Ну, Бо всегда все медленно воспринимал. Но кто знает, отчего это? Его родственники любят его, но у них еще шестеро детей и клочок земли, с которым одни неприятности. Когда у Бо были сложности в школе, его родственники решили, что на то воля божья, и забрали его из школы, когда ему исполнилось двенадцать…
— И никто не остановил их? недоверчиво спросила Ники.
— Шли разговоры о том, чтобы послать его в специальную школу, но родственники Бо не хотели отправлять его отсюда.
Ники попыталась было сказать, что можно еще раз попробовать, но вспомнила, что такое быть одной в незнакомом месте.
— По крайней мере он с людьми, которые его любят, — пробормотала она. Это много значит.
— Конечно, — согласился Уилл. — И даже если у него нет успехов в учении, Бо знает, как отплатить людям за любовь. Это тоже много значит.
