От любви не спрячешься - Гибсон Рэйчел (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
– Где Клер?
– Себастьян? Когда ты приехал? – спросила Джой.
– Ее «лексус» стоит во дворе. Где она?
– Господи! На чердаке, разбирает кружева.
Тяжелые шаги прозвучал и сначала по кафельным плиткам, потом по деревянному полу. У Клер почему-то внезапно задрожали руки. Ведь говорили, что он не собирается приезжать. Но вот Себастьян вошел в дверь, и Клер изо всех сил вцепилась в перила. В груди ее снова что-то взорвалось – почти также, как в «Брукстоне», когда она стояла у всех на виду и даже разговаривала, а на самом деле тайно увядала и умирала. Себастьян пролетел по коридору, словно за ним гнался сам дьявол. Клер даже не успела пошевелиться, как он оказался перед ней и пришпилил ее к перилам пронзительным взглядом зеленых глаз. Он стоял так близко, что полы ее расстегнутой черной кофты касались голубой рубашки.
– Клер, – негромко произнес он. Одно-единственное слово прозвучало подобно ласковому прикосновению. А потом Себастьян наклонился и нежно ее поцеловал.
Не в силах пошевелиться, Клер не сопротивлялась. Она позволила себя поцеловать. Позволила душе вспомнить нежность и тепло. Позволила поцелую проникнуть в глубь ее существа и осветить одинокие уголки, которые так любил ласкать Себастьян. Сердце одновременно и обливалось слезами, и радовалось. И все же, прежде чем пришелец успел потребовать большего, она подняла руки и решительно его оттолкнула.
– Как же ты хороша, – прошептал он, разглядывая ее растерянное лицо. – Впервые за долгое время чувствую себя живым.
Себастьян медленно убивал ее. Снова. Клер отвернулась, пока любовь не проявила себя горючими слезами.
– Что ты здесь делаешь?
– Во время нашей последней встречи я сказал, что если ты уйдешь, то я ни за что не пойду следом. Но как видишь, пришел. – Теплыми пальцами он осторожно повернул к себе ее лицо. – Через два месяца мне исполнится тридцать шесть. И представь, я впервые в жизни влюбился. А поскольку влюбился в тебя, то решил, что неплохо было бы разделить эту новость именно с тобой.
Клер почувствовала, как замер мир внутренний и остановился мир внешний.
– Что ты сказал?
– Я тебя люблю.
Она покачала головой. Должно быть, дразнит, как всегда. Насмехается.
– Правда. Честное слово. Люблю той любовью, от которой едва не останавливается сердце, которая заставляет задыхаться и сходить с ума по одной-единственной в мире женщине. Все случилось именно так, как ты предсказала.
Нет, верить нельзя. Опасно для жизни.
– Может быть, тебе просто показалось, что любишь. А на самом деле это скоро пройдет.
Настала очередь Себастьяна покачать головой.
– Видишь ли, я провел жизнь в ожидании чувства, способного оказаться больше и сильнее меня. Своевольного и всемогущего, которое невозможно контролировать, спрятать или убить. Ждал так долго… – Голос его задрожал, и Себастьян на мгновение замолчал, пытаясь справиться с волнением. – Всю жизнь я ждал тебя, Клер. Я люблю тебя. Пожалуйста, не говори, что это не так.
Клер поморгала, прогоняя с глаз пелену. Таких прекрасных слов ей не говорил никто и никогда. И даже она сама в минуту творческого вдохновения не смогла бы сочинить столь убедительного признания.
– Пожалуйста, не пытайся снова меня одурачить.
– Никаких дурачеств. Я люблю тебя, Клер. Люблю и хочу провести с тобой всю оставшуюся жизнь. Представляешь, я даже посмотрел «Красотку в розовом».
– Правда?
– Да. Ну и гадость! – Он взял ее за руку. – Но ведь я люблю тебя. И чтобы доставить тебе удовольствие, готов смотреть с тобой слюнявые подростковые киношки.
– Тебе вовсе незачем смотреть со мной слюнявые подростковые киношки.
– Слава Богу! – Себастьян поднял свободную руку и поправил выбившуюся темную прядку. – Вообще-то я кое-что тебе привез, но оставил в машине. Побоялся, что Джойс не разрешит принести в дом.
– И что же это?
– Ты сказала, что хочешь мужа, детей и собаку. Вот я и явился со щенком йоркширского терьера, которого всю дорогу неприлично тошнило. И при этом полностью готов работать над появлением детей.
Надо же. Он снова сумел заглянуть в одинокое сердце и исполнить ее мечту. Ничего не забыл: ни детей, ни собаку.
– Но у меня для тебя ничего нет.
– А мне ничего и не нужно. Я хочу только тебя. И впервые за долгое-долгое время чувствую себя спокойно и уютно.
Теперь слезы потекли ручьем, но Клер даже не пыталась их спрятать. Она поднялась на цыпочки и крепко обвила руками шею Себастьяна.
– Я люблю тебя.
– Только не плачь. Ненавижу, когда плачут.
– Знаю. Еще ты ненавидишь бегать по магазинам. И спрашивать дорогу.
Он жадно прижал ее к груди.
– Понимаешь, я продал свою квартиру, и теперь мне негде жить. Процедура отняла много времени, а не то я примчался бы к тебе сразу, как только понял, где мое настоящее место.
– Значит, ты бездомный? Бродяга? – сочувственно прошептала Клер ему в шею.
– Нет. Мое пристанище – Ты. – Себастьян согрел поцелуем ее висок. – Никогда не мог понять мать, когда она говорила, что наконец-то нашла свой дом. Не верил, что одно место на земле может чем-то отличаться от другого. А вот теперь прекрасно понимаю. Мое место рядом с тобой. Больше я никуда от тебя не уеду.
– Разве так бывает?
– Клер. – Себастьян немного отстранился и протянул ей кольцо. Фантастическое, с бриллиантом в четыре карата.
– О Боже! – изумленно выдохнула она. Потом медленно подняла взгляд и посмотрела Себастьяну в глаза.
– Прошу тебя, выйди за меня замуж.
Горло сжалось от нахлынувших чувств, так что слова застряли по дороге, а потому Клер просто кивнула. Автору романтических историй не пришло в голову ничего романтического. Когда ей удалось что-то произнести, она еще раз повторила:
– Я люблю тебя.
– Это означает «да»?
– Да.
Себастьян вздохнул с искренним облегчением… Можно было подумать, что до этого мгновения, в его душе все же жили сомнения.
– Существует одно немаловажное обстоятельство, – предупредил он, взяв Клер за руку и бережно надевая кольцо на палец. – За покупкой собаки кроется тайный мотив.
Красивее этого кольца не существовало ничего на свете. Клер посмотрела на Себастьяна. Нет, наверное, кольцо все-таки на втором месте.
– Вполне логично. Так какой же?
– В обмен на сопливую девчачью собаку ты снимешь с кровати все сопливые девчачьи кружева.
Поскольку кружева Клер уже сняла, пойти на компромисс ей было совсем не сложно.
– Для тебя все, что угодно.
Она поднялась на цыпочки и нежно, благодарно поцеловала Себастьяна Вона. Возлюбленного, верного друга и романтического героя, способного доказать, что порою сбываются даже самые отчаянные женские мечты.
Эпилог
Клер налила кофе в любимую кружку и посмотрела в кухонное окно. Утреннее солнце не скупилось на золотой дождь. Себастьян стоял посреди лужайки в одних лишь широких бежевых штанах и серьезно показывал пальцем в дальний угол двора.
– Отправляйся туда и сделай свое дело, – настойчиво внушал он маленькому йоркширскому терьеру, который уютно устроился у его голой ноги. Терьер получил имя Уэстли в честь героя одного из романов Клер. Поняв, что хозяин не шутит, щенок поднялся на коротенькие лапки, сделал вид, что собрался в дальний путь, но затем передумал и шлепнулся на другую ногу.
Уэстли обожал Себастьяна. Не отставал от него ни на шаг и откровенно перед ним преклонялся. Преданность получила вознаграждение в виде титула «верный»: Верный Уэстли – исключительно звучное имя. А когда Себастьян думал, что его никто не видит, то садился на корточки, чесал толстенький животик и ласково приговаривал:
– Ах ты, парнишка.
Два месяца назад Вон переехал в дом Клер, а уже через неделю оттуда исчезли антикварные реликвии. Клер восприняла перемены с энтузиазмом. Диван и кресла Себастьяна оказались куда удобнее, а прадедушкина скамеечка для ног никогда не вызывала у нее особой нежности. Впрочем, херувим на пьедестале все-таки остался на привычном месте.
