Большое кино - Гаррисон Зоя (бесплатные версии книг txt) 📗

— Неужели? — Кит недоверчиво оглядела молодую красавицу. — Каким же это образом, хотелось бы мне знать?

— Я училась.

— Тогда понятно. Два вечера в неделю с Ругоффом — и вы превращаетесь в Мэрилин Монро! Хотите, чтобы я в это поверила?

— Вряд ли эта роль подошла бы Монро… — Бедняжка, кажется, говорила на полном серьезе. — А у меня есть кое-какой актерский опыт.

— Да ну?

— Вы не понимаете. Я действительно вам подхожу. Я знаю, что смогу сыграть эту роль. Лейси из меня получится.

— А по-моему, вам не сыграть и Микки Мауса на детском утреннике. Врываетесь сюда, как Кэтрин Хепберн в «Двери на сцену»! Только вы — не Кэтрин Хепберн. — Каждое слово Кит разило наповал.

— Почему бы вам меня не попробовать? — Девушка вскочила и уставилась на Кит, сжимая и разжимая кулаки, как и подобает взволнованной дебютантке. Сочувствия она не вызывала: отец, надо полагать, всегда удовлетворял все ее желания, а теперь преподнес самый восхитительный подарок — превратил в кинозвезду. Возможно, ее все равно придется взять, но где сказано, что при этом ее путь должен быть устлан розами?

— Испытайте меня! — умоляла Верена.

Кит жестко улыбнулась:

— За этим дело не станет. Я позволю вам опозорить себя, «Горизонт», меня и вашего отца, если он вообще способен смущаться, в чем я сильно сомневаюсь. — Этого она, конечно, допустить не могла. Она призовет на помощь Ругоффа, сотворит чудо, но добьется от этого огромного птенца приличной игры.

По щекам девушки катились слезы, которые она утирала рукавом блузки, но Кит и это не разжалобило.

— Вы вступили во взрослый мир, моя прелесть. Приберегите ваши эмоции для Лейси.

Попятившись, Верена натолкнулась спиной на приоткрытую дверь.

— Напрасно я сюда пришла. — Проговорив эти слова, она бросилась бегом по коридору.

Когда спустя несколько секунд в комнату вошла Серс с тарелкой молодого салата. Кит все еще кипела от негодования.

— В чем дело? — Серс поставила тарелку и попыталась обнять Кит.

— Как вы могли, Серс? Я так вам доверяла…

— Не понимаю, о чем ты, дитя мое?

— Я вам не дитя. Я говорю о гостье. — Она указала на дверь. — Как вас угораздило впустить ее ко мне?

— Она красива и безобидна. Ее мать — милая…

— Мне наплевать, как мила ее мать! Как вы посмели нарушить мое уединение?

— Сейчас ты в худшем состоянии, чем вчера вечером, но делать нечего. — Она достала из кармана конверт и со вздохом протянула его Кит. — Курьер не уйдет, пока не получит ответ.

Кит вскрыла конверт и прочла вслух:

— «Раш и Аманда Александер имеют честь пригласить Вас сегодня на праздничный вечер, посвященный их дочери Верене Александер». Вот мой ответ! — Она в ярости разорвала приглашение на мелкие кусочки и пустила их веером по комнате.

Глава 16

Либерти втиснулась в белый лимузин, и при виде ее широкополой шляпы Арчер присвистнул. Она улыбнулась:

— Одно из преимуществ маленького роста — возможность носить большие шляпы. Но вы тоже не промах. Никак не соображу, чего мне больше хочется; чтобы вы на мне женились или чтобы удочерили? — Видя его недоумение, она с улыбкой потрепала Арчера по руке. — Шучу, конечно.

— Я рад, что вы согласились, потому что это особенный вечер для всех нас…

— «Нас» включает Кит Рейсом?

— Полагаю, да.

— Вот и славно: мне надо с ней поболтать, а я весь день не могу до нее дозвониться. — Только благодаря Кит она не отклонила приглашение. Теперь, после встречи с Эбеном, Арчер Ренсом был скорее соблазном, чем подарком.

— Либерти, — начал он, — мне бы не хотелось, чтобы нашему вечеру что-то помешало. — Он взял ее за руку. — Расскажите мне про Эбена Пирса и свои планы.

Она почувствовала, что краснеет, и, вырвав руку, заявила, глядя прямо перед собой:

— Я была в него влюблена.

— Когда?

— Господи! Миллион лет назад. Девчонкой, еще в колледже.

— И больше ни-ни?

— Нет, еще некоторое время после того, как он женился на Корнелии Хейс, но это было недолго. — Внезапно ей стало очень важно, чтобы он не принимал ее за разлучницу.

— И все?

— Да, месье Пуаро. — Он по-прежнему не опускал брови. — Я до сих пор в него влюблена. Опять не удовлетворены? Ну хорошо, позавчера я с ним обедала.

— Не следует ли мне узнать подробности обеда?

— Как здорово у вас получается! Если вам захочется поменять занятия, посоветуйтесь со мной — у меня будут предложения. Да, он спрашивал про вас. Но не бойтесь! — Она похлопала его по плечу. — Я ничего ему не сказала. Мой рот остался на замке.

Арчер прочувствованно сжал ее руку.

— Я знал, что мне не о чем беспокоиться.

Откинув голову на кожаный подголовник. Либерти порадовалась, что с честью выдержала испытание. Видимо, он действительно может быть спокоен — рассказав Эбену про перемещения Тони Алварро, она не выдала никакого секрета, об этом подробно поведала накануне «Тайме».

Арчер продолжал ни к чему не обязывающую светскую беседу, поглядывая в окно. Внезапно она насторожилась.

— Последняя встреча с вами стала для меня… — Он замялся. Она стиснула его руку, и он произнес, все еще отворачиваясь:

— Всю сознательную жизнь я занимался исключительно бизнесом, и в общем-то с успехом. Но в душе у меня пустота.

Под конец дня, оставшись один, я иногда слышу гулкое эхо…

Либерти с трудом сдержалась, чтобы не открыть вечернюю сумочку, не вынуть черепашку и не сказать: «Вот вам доказательство, что вы не один на свете!» Сделать это ей помешала лишь мысль, что Кит должна узнать правду первой.

Александеры сняли Хрустальный зал с садом в «Таверне на лужайке»; стрелки только приближались к половине девятого, а под роскошными люстрами уже собралась внушительная толпа.

Стоило появиться Ренсому рука об руку с Либерти, как джазоркестрик в составе контрабаса, ударных, гитары и фортепьяно заиграл «Нью-Йорк, Нью-Йорк». Гости захлопали в ладоши, но Арчер и бровью не повел.

— Послушайте… — Либерти встала на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха. — Наверное, не все знают, что объект чествования — Верена, а не вы…

— После того как Верена превратилась из гадкого утенка в лебедя, Мэнди устроила в ее честь немало приемов. В четырнадцать лет она уже демонстрировала в Париже модели от кутюр, а в прошлом году добилась контракта с «Руба»…

— Добилась? — удивилась Либерти. — Разве это не дело рук Раша, так же как ее приглашение на роль? Кажется, все это собрание — еще одно подтверждение живучести непотизма [6].

— Манекенщицей и фотомоделью Верена стала благодаря отцовским связям, но успех в «Руба» — ее собственное достижение. Поверьте, никто не может диктовать Ширли Уэллс, кого нанять. Что касается Лейси, то эта идея, признаюсь, принадлежала мне. — Он взял с подноса два бокала с шампанским и подал один Либерти. — Похоже, вас это удивляет? — Он поднял бокал:

— За ваше расставание с излишней бдительностью! Лично мне ваше новое состояние больше по душе.

— А я была свято уверена, что это заслуга Раша…

Казалось, он наслаждался ее замешательством:

— Кто, по-вашему, убедил его этим заняться? Он боялся, что жена будет против, и я сказал, что возьму Мэнди на себя.

— А я-то трудилась над теорией Большого Заговора!

— Простите?

— Не важно. Вы перестанете меня уважать.

— А вот посмотрим!

— Одно из интервью навело меня на мысль, что Раш имеет отношение к самоубийству Монетт Новак — ведь оно так удачно расчистило путь для его дочери…

— Начать с того, что Раш страшно экономен, — возразил Арчер серьезно. — Он никогда не совершает необязательных телодвижений. Уволить Монетт Новак было бы проще простого, ведь Кит вовсе за нее не цеплялась.

Либерти перевела взгляд на стойку, у которой стоял, засунув руки в карманы, Раш Александер. Время от времени он улыбался словам немолодой собеседницы.