Музыкальный приворот - Джейн Анна (лучшие книги онлайн TXT) 📗
— Ниночка, я понимаю, что ты на меня обиделась, — мягким голосом говорил молодой человек дальше, не подозревая, что на том конце провода сидит раскрасневшийся Нинкин папа, — но я все готов для тебя сделать, лишь бы ты стала моей девушкой.
«Ага, сейчас, станет моя Нина твоей девушкой, квазимодо несчастное!» — тут же приревновал дочь к незнакомому парню глава семейства Журавлей.
— Ты все молчишь, девочка моя?
«Молчу, придурок. Ну как только эта красавица встанет, я ей покажу, как всяким хмырям вроде тебя давать наш номер телефона!»
— Зай, я понимаю, что мы встретились совсем недавно, но этого времени хватило, чтобы мои чувства стали крепкими, как железо.
«Сам ты железо. Дровосек, мать твою, чтобы тебя Пугало покусало! Глаз на мою дочь положил? Ну ничего, я тебе положу! Я тебе так приложу, когда увижу, костей не соберешь. Хм… неужели этого сосунка зовут Келла? Надо бы проверить!».
К этому времени Виктор Андреевич дожевал свою ириску, поэтому мог говорить вполне внятно.
— Ниночка, ты меня слышишь? — между тем спросил музыкант группы «На краю», а это был именно он. — Не игнорируй меня.
Журавль, отодвинув трубку подальше, прокашлялся, а потом тоненьким-тоненьким голосочком, явно копируя волка из сказки «Семеро козлят», осведомился:
— Келла?
— Э-э-э… Келла, — мигом заподозрил неладное синеволосый, — что у тебя с голосом, Нина?
— Я тебе не Нина, шалопай, — уже нормальным тоном изрек хозяин дома и услышал в ответ:
— А это еще чего за хрен вылез?
Пока дядя Витя соображал, он или не он является «хреном» и что в таком случае лучше ответить молодому идиоту, Келла задал вопрос кому-то, кто находился рядом с ним:
— Кей, это точно ее номер? Тут мужик какой-то сидит. Блин, он озабоченный, я демонице в любви признаюсь, а он слушает и молчит. Капец просто!
— Ах ты, молокосос засоленный! — прорвало наконец Виктора Андреевича, которого уже много лет никто не обзывал в глаза. — Я же тебя на части разорву собственными руками! Я тебя твою ногу сожрать заставлю, тварь ты паршивая! Ниночку ему подавайте! Девочку! Щас!
Но Келла уже повесил трубку под смех своего друга. Зато в это время дверь отворилась, и в квартиру, распространяя вокруг себя сладкий аромат духов, вплыла Софья Павловна.
— Опять ругаешься? — укоризненно взглянула она на мужа. — Не знаешь, к кому придраться, Витя, и орешь сам на себя?
— Что значит опять? — стукнул кулаком по столу ее супруг, но промахнулся и попал по ни в чем неповинному телефонному аппарату, который лишь жалобно звякнул. — Проклятие! Больно!
Тетя Соня поджала губы и сказала:
— Мне, конечно, телефон, не жалко. Но нужно быть бережным хотя бы к самому себе. Вон смотри, руку поцарапал. И красный весь… Если хочешь, мы к семейному психологу сходим.
— Сама сходи куда хочешь, а я пошел спать! — разозлился дядя Витя и пошел в спальню, не забыв прихватить с собой так и недочитанную книгу Стаута.
— Ужин привезут через три часа, я обо все договорилась, — крикнула ему в спину жена, — не беспокойся, Витенька! Хорошо отдохни!
— На том свете я отдохну, — проворчал Журавль, — от всех вас.
Уже в своей спальне, которую, между прочим, обставлял какой-то именитый дизайнер, отец семейства развалился на огромной кровати с высокими золотистыми резными спинками и принялся дочитывать детектив, изредка поглядывая вправо — там, через стенку находилась комната его средней дочери, которой мерзавец Келла присылал цветочки и звонил по телефону. А Нинка, не подозревая угрозы со стороны любимого отца, продолжала сладко спать.
Виктор Андреевич и сам не заметил, как провалился в объятия Морфея, — книга была для него лучшим снотворным, даже если являлась интересной. Пока дядя Витя предавался сну, его вторая дочь успела проснуться, пообедать, посплетничать вместе с собственной мамой, поглядеть на цветы (Нинка так и не догадалась, от кого они, потому что все три открытки были у ее отца), послушать жалобы Сережи на папу и даже посмотреть телевизор вместе с сестрой Ирой, успев обозвать всех как знаменитых, так и неизвестных актрис и актеров неприятными словами.
Софья Павловна вместе с приходящей домработницей, вызванной в выходной день для помощи, хлопотала на кухне. Потом ей позвонили из ресторана и сообщили, что у них с транспортом возникла накладка, и с извинениями попросили забрать приготовленные блюда на своей машине. В результате все четыре представительницы женского пола уселись в большой джип Иры, Нинкиной сестры, и поехали в ресторан, оставив дома спящего дядю Витю и Сергея, увлеченно играющего в компьютер. Именно эти двое стали невольными свидетелями следующего акта любовной драмы.
Проснулся старший Журавль поздно и не по своей воле. За окном раздавался какой-то резкий громкий звук, напомнивший мужчине сначала звук лопнувшей струны, а потом что-то, отдаленно напоминающее металлическое гудение.
— Что там опять? — резко сел на кровати Виктор Андреевич, который очень не любил, когда его будят. — Какая подлюка меня разбудила?
Шум усилился, стал более ритмичным и плавным, и до дяди Вити вдруг дошло, что кто-то за окном играет на электрогитаре, чей звук искусственно усилен какой-то современной техникой. В далекой молодости, прежде чем стать уважаемым бизнесменом, Витя Журавль тоже играл на гитаре, сочинил пару песен молоденькой тогда еще Сонечке и даже мечтал, что когда-нибудь у него будет своя рок-группа. Поэтому сейчас он заинтересовался происходящим, открыл окно и выглянул наружу. Хотя Нинкина семья жила на шестом этаже, ему хорошо были видны три молодых человека, двое из которых колдовали над привезенной аппаратурой, чьи шнуры тянулись в припаркованную рядом с ними машину — новенькую «тойоту» серебряного цвета. А их друг в черной бандане с какими то яркими синими неровными полосками по краю держал в руках навороченную электрогитару. Именно он перебирал пальцами по струнам. Усиленный колонками звук раздавался, наверное, на весь квартал.
«Совсем молодежь распоясалась», — подумал Виктор Андреевич, продолжая наблюдать за молодыми людьми, около которых начали останавливаться прохожие, преимущественно подросткового возраста. Сам Журавль тоже не прочь был бы вспомнить молодость и поиграть на гитаре.
— Эта песня посвящается моей любимой девушке! — Провозгласил в микрофон, торчащий из-за уха, парень в бандане, наигрывая на своей гитаре довольно приятную мелодию.
Один из его друзей, малый с замысловатой модной прической, взял в руки вторую гитару и принялся самозабвенно подыгрывать певцу.
«Хорошо играют, только непрофессионально, — подумал про себя Нинкин папа, который без критики жить не мог, — ребятам опыта выступлений явно не хватает. Посмотрим, что петь будут».
Откуда же бизнесмену было знать, что эти ребята и есть самые настоящие профессионалы и даже довольно известные?
Парень в бандане задрал голову, улыбнулся и громким, залихватским голосом начал:
— Хорошо начал, — ободрительно проговорил Нинкин родитель сам себе, — почти не фальшивит. Вот я в его возрасте…
— Что тут, папа? — появился в комнате и Сергей, которого тоже привлекли звуки на улице. Он все еще опасался отца, но понимал, что скорее всего гроза миновала. Но на всякий случай молодой человек хотел задобрить папу и отвлечь его внимание.
— Тут концерт бесплатный, — кивнул массивной головой вниз дядя Витя, — наверное, сейчас в любви будет очередной девице признаваться. Помню, у меня в молодости был друг-гитарист, так он для каждой своей девушки такие вот концерты под балконами устраивал. Только у этих оболтусов техника профессиональная, а у него была развалюха с тремя струнами.
