Двойное дыхание (ЛП) - Реинхардт Лиз (мир книг txt) 📗
Я подняла руку со скрещенными средним и указательным пальцами.
— Ты знаешь, я люблю тебя больше всего, когда ты становишься сукой, Бренна. — Он скользнул в машину и, даже не обернувшись, сдал назад.
Я смотрела ему вслед, пока не осела пыль. И даже не заметила, как подошел Джейк.
— Иисусе, Брен! Ты напугала меня до чертиков! — В его глазах светилось беспокойство. Он снял шапку и провел рукой по волосам. — Скажи мне, если соберешься уехать, ладно? Я даже не буду говорить, что происходит в моей голове.
Я бросилась в объятия Джейка и крепко прижалась к его груди:
— Мне очень жаль. Прости меня, пожалуйста.
— Все хорошо, Брен. — Он наклонился и нежно меня поцеловал. — Что ты здесь делаешь?
Я смотрела в его серые глаза, на его сколотый зуб, добрую улыбку и любила его таким, какой он был. Я не знала, насколько долго смогла бы держать от него в тайне то, что узнала, но этой ночью я просто хотела быть с ним и наслаждаться моментом.
— Думаю, — солгала я.
— О чем?
— Какой же чудесный, большой сегодня день для нас обоих. Так много всего произошло так быстро, что непросто это осознать. — Это была правда. Я обрадовалась его улыбке в ответ на мое признание.
— Нам хорошо вместе, Брен. — Он посмотрел мне в глаза. — Думаю, дальше будет только лучше.
— Так и будет, — сказала я с таким большим пылом, что даже убедила себя, что между нами не было этой большой лжи.
Я проснулась утром 11 октября раньше, чем должна была. Главным образом, потому что Джейк растянулся на моей кровати, перекинув через меня ногу. Я провела рукой по волосам, вспомнив планы по празднованию моего дня рождения. Торстен пригласил нас всех на обед в знаменитый китайский ресторан, а потом мы пошли бы в музей Метрополитен, который мы с мамой обожали, но не были там с тех пор, как вернулись в Штаты, а Джейк и вовсе никогда не был. Джейк припарковался в начале улицы, пробрался в мою комнату и переночевал со мной, чтобы сделать приятное на день рождения. А теперь ему было пора уходить, чтобы успеть вернуться домой и, переодевшись, приехать обратно, прежде чем мои родители пришли бы разбудить меня.
— Просыпайся, Джейк, — прошептала я.
Он приоткрыл глаз.
— Привет, красавица. — Он притянул меня к своей груди и стал целовать мое лицо и шею.
— Тебе пора идти. Рассвет.
— С днем ??рождения, — прошептал он.
— Спасибо. — Я провела ладонью по его лицу. Он поцеловал мою ладонь и пальцы, затем встал с кровати и схватил штаны.
— Хорошо. — Даже если это не было действительно хорошо, часть меня почувствовала облегчение. Ему стоило уехать прежде, чем бы его поймали. — Некогда дурачиться...
Он вернулся с крошечной коробочкой. Упакована она была в отличную бумагу — ярко-розовую, с крошечными золотыми звездами. На вершине был прицеплен миниатюрный золотой лук.
— Джейк! Не стоило.
— Просто открой. — Он поцеловал кончик моего носа.
Я разорвала бумагу и сняла с коробочки крышку. В ней оказался кулон с буквой «Б» с тремя капельками жемчуга на черной ленте.
— Помнишь книгу об Анне Болейн, которую мы читали? Ну, ты читала, а я слушал? — ??спросил он нетерпеливо. — Такое ожерелье было на ней в фильме.
— Ты нашел мне ожерелье Анны Болейн? — спросила я, точно не зная, что чувствовала по этому поводу. — Ей… э-э… отрубили голову, Джейк.
— Да, знаю. Но она была сильной, умной и сексуальной, так что я подумал, что мы могли бы просто забыть об обезглавливании и сосредоточиться на хороших вещах. Тем более твоя фамилия и имя начинаются с «Б».
Одно то, что он приготовил подарок, что думал о нем, делало его удивительным, даже если, нося его, я всегда думала бы об обезглавливании.
— Спасибо, Джейк. — Я обняла его. — Это так красиво и с литературно-исторической подоплекой. Мне очень нравится!
Он взял ленту и завязал вокруг моей шеи. Встав с кровати, я посмотрела на нее в зеркало и еще больше влюбилась в свое ожерелье. В конце концов, я ведь могла просто вспоминать нашу поездку и думать о своих желаниях, когда носила бы его, вместо обезглавливания.
— Рад, что тебе нравится, — усмехнулся он. — Мне очень жаль, детка, но я должен идти.
Он натянул джинсы и ботинки, быстро через голову надел рубашку и набросил куртку.
— Не могу дождаться сегодняшнего праздника. Не нервничай. — Я обхватила его за бедра.
— Я надену рубашку на кнопках, — пообещал он.
— Я так люблю тебя. — Я глубоко поцеловала его. — Люблю тебя, люблю, люблю.
Он рассмеялся:
— И я люблю тебя, Брен. Вернусь через четыре часа.
Он выпрыгнул из окна и убежал. Я высунула голову и смотрела, пока он не скрылся из виду. А когда собиралась вернуться обратно в тепло, в пустую кровать, увидела на подоконнике пакет, завернутый в коричневую бумагу. Я улыбнулась. Джейк должно быть оставил что-то еще.
Я вытащила пакет и развернула его. Это была книга в твердом переплете — «Разум и чувства» Джейн Остин. Я читала «Гордость и предубеждение» после «Повелителя мух» и влюбилась в Остин, но еще не имела возможности прочитать «Разум и чувства»[86]. На титульной странице шла надпись красивым аккуратным почерком, который не принадлежал Джейку. Я точно знала, чей он был.
«Бликс, это великая, недооцененная Остин. Мне нравится этот роман, потому что люди, которые должны в конечном итоге быть вместе, будут прокляты. Уиллоуби козел, но он по-настоящему любит Марианну, до дна его черной души. Но все не имеет значения. Остин знает, что в конечном итоге надо быть с человеком, у которого есть разум, а не с мудаком. Придерживайся плана Остин.
С Днем Рождения. Люблю, Саксон».
Мое сердце забилось быстрее, а голова пошла кругом. Я сосредоточилась на двойном дыхании: два вдоха, один выдох, два вдоха, один выдох. Бессознательно я села на кровать и открыла книгу. Я читала, когда несколько часов спустя мама и Торстен ворвались в мою комнату, чтобы пожелать мне счастливого дня рождения.
— Бренна! — Мама бросилась к кровати. — Почему ты плачешь, дорогая?
— Просто книга, — прорыдала я.
Мама склонила голову и посмотрела на обложку.
— «Разум и чувства»? Дорогая, это романтика. Я не помню ничего печального в этой книге.
—Я еще не дочитала. — Я неловко вытерла слезы. — Мама, почему в конечном итоге с Марианной не Уиллоуби?
— Тебе не интересно будет читать дальше, сладкая. — Мама смотрела на меня широко раскрытыми глазами.
— Пожалуйста. — Я схватил ее за руку.
Она села на кровать и убрала волосы с моей шеи, нежно поцеловав меня, рассказала о том, о чем я ее спрашивала:
— Он заставляет ее поверить, что имеет серьезные намерения в отношении нее, но вынужден выбирать между бедностью с ней или женитьбой на нелюбимой женщине ради денег. Он женится на той, которую не любит.
— Получается, он просто большой идиот? — спросила я, успокаиваясь.
— Да. — Мама наклонила голову и объяснила: — Он, правда, любил Марианну, но просто выбрал человека, который реально был правильным для него, и позволил ей выйти замуж за человека, который был правильным для нее. Он понял, что любовь — не самое главное. Реалии жизни совсем другие. — Мама вздохнула. — В свое время я написала большую статью об этой книге. — Она выглядела мечтательно.
— Прости, что была такой странной. — Я протерла глаза и кинула ей виноватую улыбку.
— Все в порядке, детка. Спускайся когда будешь готова, Торстен делает свои знаменитые вафли. — Она поцеловала меня в лоб и ушла. Я услышала, как она говорила па «... эмоции Бренны, когда у нее период...», когда они шли по коридору.
Я прочитала книгу позже, чтобы у меня сложилось о ней свое мнение. И я с треском захлопнула роман. Между вымыслом и реальной жизнью была большая разница. Я могла кричать все, что хотела, читая Остин, но, несмотря на всю фигню, мысли о предстоящем дне рождения вызывали счастливую улыбку на устах.
[1] Старшая школа (англ. high school) — последний этап среднего образования в США, длящийся с девятого по двенадцатый класс (с 14-15 лет). В старшей школе ученики могут более свободно выбирать свои занятия, чем раньше, и только должны выполнить минимальные критерии для получения диплома, которые устанавливает школьный совет.
