Давние чувства (ЛП) - Ниссенсон Джанетт (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
— Я никогда не изменял Элле, — твердо заявил Бен. — Может я и не люблю ее, но я бы не сделал ничего подобного ни с одной женщиной. Не как наш старый друг Джоуи.
Леви вздрогнул при упоминании своего бывшего соседа по комнате.
— Боже, он был такой шлюхой, а? Разные цыпочки каждую неделю, обычно жонглировал двумя или тремя одновременно. Я до сих пор понятия не имею, как они не все не столкнулись вместе. Нет, ты совсем не похож на старого Джоуи-жиголо, приятель. Я хочу сказать, сколько времени ты зависал на калифорнийской девушке. Тебе потребовались годы, чтобы ее забыть.
— Так ли это? — как будто сам себя спрашивал Бен, копаясь вилкой в хуевос ранчерос. — Я живу с Элли, пытаюсь работать над моими отношениями с ней, но в глубине души я все еще зациклен на Лорен. И благодаря своей глупости, возможность когда-либо быть с ней снова оказывается мертва и глубоко захоронена.
Почти дюжину раз или даже больше он сожалел о своем ответе на ее вопрос в тот день в своем офисе, когда она смотрела на него взглядом, в котором была уйма эмоций, отражавшихся на ее выразительном лице, и спросила, закончит ли он свои отношения с Элли, если она выслушает его объяснения. Ее вопрос потряс его, застав врасплох, и он ответил почти не думая, конечно, не обдумав его. И это был тот момент, когда он снова ее потерял.
Лорен все больше и больше отдалялась от него, пока пролетали недели, редко разговаривала с ним напрямую, никогда на личные темы. Если же он спрашивал ее о чем-то, отвечала кратко и по существу, как будто пыталась использовать самый минимум слов.
Остальная часть съемочной группы заметили ее прохладное отношение к нему, Карл и Джордж спросили его о том, что происходит, признавшись, что побаиваются спросить саму Лорен об этом. Бен сказал, что возможно Лорен все еще злилась, что не смогла тогда поехать с ними в Бразилию, и пошутил, что никто не может столько обижаться, как она.
Джордж легко принял его объяснение, собственно он бы принял все, чтобы ему не сказали, Карл же как-то странно на него посмотрел, и Бен понял, что Карл сомневается, что причина именно в этом. В конце концов, Карл дружил с Лорен, единственный, наверное, из всего офиса, кто был с ней близок, но Бен все же сомневался, что она доверилась ему об их связи в прошлом.
Да, он все еще сожалел о своем поспешном решении в сентябре, и тот факт, что он уничтожил не только любой второй шанс, который у него мог быть в один прекрасный день с Лорен, но он также нанес непоправимый ущерб их и без того неустойчивым рабочим отношениям. За последние несколько месяцев в офисе создалась очень некомфортная обстановка.
А как по-другому он еще мог ответить Лорен? Как только что сказал Леви, Бен всегда гордился тем, что не был мудаком с тем относительно небольшим количеством женщин, которые были в его жизни. Он всегда был честен с ними, за исключением двух этих случаев, которые были связаны между собой. Он, по общему признанию, обидел Лорен, оставив ее без записки пять с половиной лет назад, несмотря на то, что он был уверен, что это было правильно при тех обстоятельствах. И он до сих пор не признался Элле, что у него и Лорен когда–то была связь, все еще слишком переживая из-за бушующей ревности Элли, он боялся, что она окончательно потеряет контроль из-за Лорен.
Он даже не спросив, понял, что между двумя женщинами на праздничной вечеринке журнала произошел какой-то разговор. Лорен сама предложила отправиться на поиски Элли, счастливо улыбаясь, ее зеленые глаза светились радостью после танца. Но когда через несколько минут она вернулась к столу, те же самые глаза метали гром и молнии, щеки залились румянцем, и Карло оставалось только бежать за ней, когда она уверенным шагом направилась на выход из банкетного зала.
Элли вернулась к столу через несколько минут, выглядела спокойной и посвежевшей, но Бену было совершенно очевидно, что она изо всех сил пыталась сдерживаться. Полдюжины раз он подумывал спросить ее, что случилось, может она поругалась с Лорен, но каждый раз останавливал себя в последнюю минуту. Он пришел к выводу, что если одна из двух женщин решит что-то рассказать, то сделают это самостоятельно.
Но ни одна из них не поднимала эту тему. Элли вела себя так, как будто ничего не произошло, а у него не было желания раздувать пламя ее ревности, упоминая Лорен. А что касается Лорен… ну, что бы ни случилось между ней и Элли, она еще больше от него отгородилась, относясь еще более прохладно, стараясь разговаривать с ним как можно реже.
Нет, и сейчас оглядываясь назад, он не мог в сентябре прошлого года ответить ей по-другому. Нет, если только он не желал стать мудаком, как старый Джоуи, который использовал, а потом бросал женщин, как упаковку одноразовых бритв. И так как он все еще любил Лорен, он не мог пойти на сделку со своей совестью и импульсивно бросить Элли. Он был обязан ей выказывать уважение, свою порядочность, особенно учитывая то, сколько она для него сделала в личном и профессиональном плане.
Но он был уверен на все сто процентов (он обязан был это сделать) по-другому ответить Лорен в сентябре. А не говорить прямо с места в карьер, ему нужно было сказать Лорен, что она ему до сих пор небезразлична, но он также заботится об Элли и хотел бы, чтобы она это поняла, что постепенно, он хотел довести свои отношения до конца с ней, но с достоинством.
Вместо этого он сказал первое, что пришло ему в голову, хотя и честно, потому что, нет, он действительно не мог покончить с Элли вот так просто. И, конечно, Лорен, будучи импульсивной, реактивным диким ребенком, которым она была всю свою жизнь… не смогла скрыть боль от его отказа, поэтому выбежала из его кабинета, не дав ему шанса объяснить ситуацию.
И теперь раздражение к нему, напоминало вендетту, и он фактически ходил по лезвию бритвы в ее присутствии, чувствуя ее слишком сильную враждебность и негодование к себе. Между буйным нравом Лорен и высокой ранимостью Элли, он частенько ощущал себя словно в ловушке, как между молотом и наковальней.
Бен сосредоточил свое внимание на тарелке перед собой, хотя был не голоден. Леви позвонил ему из ниоткуда несколько дней назад, объявив, что он собирается прилететь в Нью-Йорк на конференцию, и они договорились позавтракать здесь, в Norma в Le Parker Meridian Hotel. Леви относился к немногим людям, о которых Бен действительно мог сказать, что он его друг, он поддерживал с ним регулярно связь после своего отъезда из Нью-Мексико. Леви по-прежнему работал в Outdoor Magazine, писал статьи и был первым, с кем подружился Бен, когда начал там работать. Он даже нашел тогда Бену жилье, сообщив, что есть пустая комната в доме, который он делил с двумя другими парнями. Леви был веселым смельчаком, всегда готовый к диким приключениям — маленькое чудо, учитывая, что его специальность была статьи об экстремальных видах спорта. Он рассказывал Бену действительно просто иногда сумасшедшие истории — скалолазание по перилам, спуск по крутым каньонам, дельтапланеризм, о дикой природе. Не было ничего, что Леви не попробовал бы хотя бы раз из экстрима за свою жизнь, и Бен вспомнил Лорен и о ее собственном бренде бесстрашия.
— Итак, ты когда-нибудь слышал что-нибудь о той калифорнийской девушке?
Бена резко вздернул голову на случайно заданный вопрос Леви.
— Что?
Леви разрезал ножом омлет.
— Ты слышал меня. Той цыпочке, на которой ты так был зациклен в Нью–Мексико, о той, о которой ты плакал, когда смотрел на звезды каждую ночь. Ты когда-нибудь думал о том, чтобы найти ее?
Бен посмотрел на своего друга и бывшего сотрудника.
— Я не плакал, ты задница.
— О, я не соглашусь с тобой, мой друг, — заявил Леви. — Но, как скажешь, чувак. Ты когда-нибудь думал о ней, когда-нибудь испытывал соблазн вернуться в Кали и найти ее?
— Я все время думаю о ней, — признался Бен. — И мне не нужно ехать в Калифорнию, чтобы увидеть ее, потому что она здесь, в Нью-Йорке, на регулярной основе.
Леви смотрел на него в изумлении.
