Солги мне - Крузи Дженнифер (книга регистрации .txt) 📗
Не смог он присутствовать и на слете девочек-скаутов, и на выступлении школьного театра, где Эм доверили звонить в колокольчик, — тогда папа был на работе. Зато он порой приходил посмотреть, как она играет в софтбол, и даже видел, как Эм однажды сделала великолепную подачу навылет.
Она сосредоточилась на воспоминании о том, как папа выглядел в тот миг, когда он выскочил на поле, чтобы обнять и поздравить ее. Это было против правил, игра еще не закончилась, но ей было так приятно, что он рядом, она глядела на его улыбающееся лицо и гордилась им. Именно это видение она хотела сохранить навсегда — улыбку папы. Она старалась припомнить другие яркие черты папы — как он ее обнимал, как любил ореховое мороженое, как называл ее полным именем «Эмили» вместо обычного «Эм»; как он откидывал голову, когда смеялся. Все это она соединила в одну картину — отец в бейсболке «Литтл» обнимает ее одной рукой, в другой держит мороженое и смеется, откидывая голову. Эм изо всех сил зажмурилась и накрепко затвердила в мозгу это воспоминание, точь-в-точь как ее учил Кей Эл.
Когда на крыльце появилась мама и спросила: «Эм?» — эта картина уже отложилась в ее памяти, поэтому Эм открыла глаза, сказала: «Все в порядке, мама» — и, кликнув Фебу, отправилась вслед за ней в дом.
Она вошла в гостиную, уселась рядом с бабушкой Хелен, взяла ее за руку и сказала:
— Я никогда его не забуду.
Бабушка сжала ее ладонь и ответила:
— Ты хорошая девочка. Ты — Фарадей.
С этими словами она вновь бросила на маму Эм злобный взгляд.
Еще несколько кассеролей спустя вернулся Кей Эл. Хауи проводил его в гостиную, в которой толпились сочувствующие и Фарадей.
— Мэдди, это Кей Эл Старджес, ты должна его помнить, — заговорил Хауи, предпринимая жалкую попытку пресечь возможные сплетни, но Кей Эл обошел его стороной, схватил Мэдди за руку и потащил ее из гостиной.
— Прошу извинить нас, — сказал он присутствующим. Проведя Мэдди через прихожую, он втолкнул ее в спальню и прикрыл за собой дверь.
— Что ты делаешь? — сердито выкрикнула Мэдди. — Ты разве не знаешь, что за люди там сидят?
— Генри получил ордер и вскрыл твой банковский сейф, — сообщил Кей Эл. — Деньги исчезли. Что скажешь?
— Должно быть, их забрал Брент, — ответила Мэдди и тут же прикусила язык. Она видела деньги в субботу во второй половине дня. В это время Брент уже был мертв. Значит, деньги взял не он.
— Вы с Брентом — единственные, кто заглядывал в сейф в течение двух минувших недель, — продолжал Кей Эл, — и ты открывала его последней. Это зафиксировано в банке. А теперь послушай, что я тебе скажу. Ты меня здорово разозлила. Я только что стоял навытяжку перед Генри и клялся ему в том, что ты рассказала правду, ничего не утаив. Куда ты девала деньги?
«Может быть, это и есть те деньги, что лежали в машине? Там немного не хватает, и все же…»
Внезапно Мэдди осознала истинный смысл его слов.
— Я не лгала! — с жаром в голосе ответила она. — Я не брала тех денег. Я оставила их в сейфе вместе с билетами и паспортом Брента. Я взяла только паспорт Эм. Клянусь!
На лице Кей Эла появилось нерешительное выражение, как будто он хотел поверить ей, но не мог.
— Господи, Мэдди, я начинаю пугаться. Если ты что-то знаешь, выкладывай начистоту. Я вовсе не хочу потерять тебя из-за дурацкой ошибки, которую намерен совершить Генри, потому что он считает, будто ты пытаешься залучить меня в свои сети.
— Что ты сказал? — осведомилась Мэдди, и в тот же миг в дверях появилась Трева.
— Чем бы вы тут ни занимались, немедленно прекратите, и марш отсюда! — шепотом приказала она. — Все это выглядит забавно и весело, но Фарадеи и не думают смеяться.
Мэдди протиснулась мимо Кей Эла, вернулась в гостиную и уселась на кушетку рядом с матерью и Эм. Глория сидела бок о бок с Хелен, и когда Мэдди шла мимо, они проводили ее ненавидящими взглядами. Только этого ей не хватало. Глория заодно с Хелен.
Мэдди взяла в руки пальцы Эм и крепко их сжала. Черт с ними, с Глорией и Хелен. Кто-то стащил ключ от сейфа и достал оттуда деньги. Мэдди казалось, что это невозможно, и тем не менее кому-то удалось проникнуть в ее сейф. Теперь ей уж точно никто не поверит, если она вдруг предъявит двести тридцать тысяч. Люди подумают, что она прикарманила остальные пятьдесят. Генри посадит ее за решетку.
«Она должна передать эти деньги Генри».
Эм свернулась калачиком и положила голову ей на колени.
Нет, Генри эти деньги отдавать нельзя.
Кей Эл вошел следом за ней в гостиную, даже не замечая гневных взоров Фарадеев. И тут Мэдди услышала голос матери, которая просила его врезать второй замок.
Кей Эл кивнул.
— Эм, мне нужна твоя помощь, — сказал он, протягивая девочке руку. Эм встала, шмыгнула носом и отправилась помогать.
— Вчера в дом Мэдди забрались воры, — объяснила миссис Мартиндейл, и присутствующие напустили на себя еще более скорбный вид — все, кроме Фарадеев, особенно Хелен, которая кипела нескрываемой злобой.
Этот вечер, и без того затянувшийся сверх меры, получил неожиданное продолжение, когда после отъезда Кей Эла в доме появился Винс. Он интересовался кроссовками Мэдди. Мэдди забыла их на полу у заднего сиденья машины матери, и Винс, попросив разрешения забрать их оттуда, отправился на поиски. Мэдди не могла бы отказать ему в любом случае; к тому же ей было наплевать. Ей когелось лишь, чтобы все, кроме Эм, покинули ее дом, а девочка перестала плакать и почувствовала себя в безопасности. В девять вечера мать выпроводила посторонних, помогла Мэдди уложить Эм, разместив рядом с ней Фебу, и уехала сама. Мэдди начала готовиться ко сну. Она натянула розовую ночную рубашку и забралась в постель.
Чувствуя, как ткань рубашки приятно ласкает ее бедра, Мэдди пожалела, что у нее нет плюшевого медвежонка. Потом в ее мозгу зашевелились воспоминания о Кей Эле, но она попыталась выбросить их из головы. Теперь ее главная забота — Эм.
И все же было бы так славно рассказать ему обо всем и насладиться его любовью, забывшись в его объятиях. Подумав об этом, Мэдди отогнала от себя запретную мысль. Нет, ничего подобного не случится, а значит, лучше и не думать об этом. Она погрузилась в сон, старательно избегая воспоминаний о Кей Эле, о его крепком теле, о его упругой плоти, входящей в ее тело…
Было уже очень поздно, когда Мэдди проснулась, разбуженная каким-то звуком. Она заглянула к Эм и Фебе и обнаружила, что девочка спит, измученная долгим плачем, а собака беспокойно ерзает, должно быть, гоняясь во сне за кроликами. Убедившись в том, что Эм и Феба в порядке, Мэдди несколько успокоилась и вдруг почувствовала голод. Весь день у нее во рту не было и маковой росинки, а ведь в холодильнике стоят тысячи кастрюль с кассеролем и лежит по меньшей мере дюжина пирожных. Будильник показывал два часа ночи, но желудок отказывался ждать до утра.
Мэдди на цыпочках двинулась к лестнице. Проходя, по гостиной, она заметила, как что-то мелькнуло перед ней в темноте, и поняла, что она не одна в доме. Мэдди раскрыла рот, и тут же чья-то ладонь припечаталась к ее губам, а другая ладонь потянула ее назад и прижала спиной к крепкому твердому телу.
— Молчи! — зашептало привидение голосом Кей Эла. — Эм разбудишь.
Мэдди изо всех сил вцепилась зубами в зажимавшие ее рот пальцы.
Кей Эл выругался и отдернул руку.
— Какого черта? — прохрипел он из темноты — Господи, больно-то как!
Мэдди в ярости повернулась к нему:
— Что ты здесь делаешь? Ты вторгся в мое жилище!
— Ничего подобного. У меня есть ключ. — Он поднес к ее глазам руку, в которой то-то блеснуло. — Я устанавливал замки, помнишь?
Мэдди выхватила у него ключ.
— Ты пришел, чтобы искать деньги? Я же сказала тебе: они остались в сейфе!
«А ведь она собиралась сообщить ему про деньги!» Кей Эл раздраженно вздохнул и схватил ее за руку.
— Иди сюда, — зашептал он и потащил Мэдди в кухню. Мэдди повиновалась — во-первых, она боялась разбудить Эм, во-вторых, ей было так приятно держать Кей Зла за руку, хоть на поверку он и оказался подонком. Наконец они очутились в полумраке кухни, освещенной установленным у раковины ночником, и Кей Эл заговорил нормальным, хотя и слегка приглушенным голосом: — Если Генри застукает тебя с этими деньгами, тебе конец. Я пытаюсь спасти тебя, черт побери. Скажи мне, где деньги, и я найду способ передать их Генри без твоего участия.
