Держи меня крепче (СИ) - "Душка Sucre" (книги .TXT) 📗
В трубке раздались короткие гудки. Я немного растерялась. С одной стороны – мне жутко хотелось встретиться с нормальным человеком, пообщаться, не выслушивая одни лишь приколы в свой адрес, а с другой – неужели нельзя было спросить хочу ли я идти в «Мак»? И совсем не важно, что хочу, вообще, фастфуды – моя слабость, но ему-то об этом неведомо. А еще так есть хочется… Да ну эти раздумья! Пойду. И точка.
Сначала я подумала о такси, но тут идти недалеко, как раз за тридцать минут дойду. Хотя жарковато, вернее, духотища. Зато загорю немного. Но у меня кожа такая белая, с трудом загорает, больше сгорает. Если не обмазаться солнцезащитным кремом с ног до головы, да еще и пятисантиметровым слоем – ничто не спасет. Раньше, еще до того, как папины дела пошли в гору, и он стал жутко популярен в мире дизайна, мы летом часто ездили всей семьей на местный курорт на берегу озера Солнечного. Обычно такие каникулы продолжались с неделю, в течение которой мы жарились на солнце, принимали грязевые ванны, отмокали в соленом озере, в общем, радовались жизни. Все, кроме меня и Стасика, чей кожный покров идентичен с моим. Он тоже, как и я, в первый день во всю досконально принимал солнечные ванны, а на следующий день с трудом мог надеть на себя одежду, потому что кожа горела. Папе приходилось сидеть с нами и через каждые пять секунд вымазывать в сметане наши тела вместо того, чтобы клеить очередную барышню, с головой окунаясь в атмосферу курортного романа, в то время как на дядю, напротив, нападал муз и принимался остервенело клевать ему макушку, принуждая писать. Зато Егор с Сонькой отдыхали на ура. А мы приходили в норму аккурат к концу отдыха и неудовлетворенные ехали домой. Эх, славные были времена…
Я уже почти подошла, когда вновь затрезвонил мобильник и бодрый жующий голос поинтересовался:
– Щэво ты там копофыфься?
– Я уже пришла.
– Таф зафоди! – прожевал, проглотил. – Я на втором этаже в дальнем левом углу.
– Иду.
Я сбросила и отправилась протискиваться, рискуя оказаться раздавленной всмятку, меж толпы, которой в этом заведении всегда было достаточно. Можно подумать, что никто в городе не готовит, а тупо жрет фастфуды и, тем не менее, все счастливы. А что там у касс творится… На одного кассира с десяток желающих еды, перекрикивающих друг друга, ссорящихся из-за того, кто первым заказ сделает. Жуть какая. А еще и не взяла себе ничего. Ну, может, Артем, как истинный джентльмен, прорвется сквозь блокаду очереди и спасет меня от того, чтобы это пришлось делать мне? Или же я просто посижу, ничего не заказывая, потому что я бы не отважилась оказаться сейчас между той длинноногой блондинкой и маленьким пухлым мальчиком в ярко-желтой футболке, которому от силы лет двенадцать, а вот блонди, наверное, выпускница вуза. Изначально он ущипнул ее за ягодицу к всеобщей радости двух его друзей: худого акселерата с прилизанными сальными волосами и типичного меломана в огромных наушниках поверх кепочки с прямым козырьком. Оба они показывали ему поднятые вверх большие пальцы и отважно подмигивали, мол, молодец, чувак.
– Малявка, за руками следи! – тут же вспыхнула девушка.
На что мальчишка пожал плечами и потребовал у нее телефончик. Девица раскраснелась пуще прежнего, но не от смущения, а от злости.
– Да я тебе дам сейчас телефончик! Ноль-два! Или ноль-три, но это если ты от меня сейчас не отстанешь! – распалялась блондинка, в то время как длинный прошмыгнул вперед нее, но был сразу же схвачен за плечо.
– Ты, тощий, куда прешь? – во всю глотку вопила красотка, сильно хмуря идеальные брови.
– Сама куда, лярва белобрысая? – не остался в долгу школяр.
– Ты как меня назвал? Страх имей, глиста на палочке!
– О да, от твоего вида коленки трясутся! Сама-то как в обморок перед зеркалом не падаешь? – пришел на защиту находящемуся в плену когтистых лап другу пухлячок.
Тощий был освобожден, зато теперь девушка переключилась на его друга, протягивая к нему наманикюренные ручки, дабы задушить, о чем свидетельствовал ее плотоядно-хищный оскал лица. Их дружбан, тот, что в наушниках, так и стоял, не принимая участия в потасовке, держа руки в карманах и откровенно угорая над приятелями и над ситуацией в целом, хотя сомневаюсь, что он слышал что-то из-за своих наушников.
Опасаясь оказаться вовлеченной в разборку, я прошмыгнула мимо, так и не досмотрев спектакль до конца, и поднялась на второй этаж, где стоящего народу не было, только те, кто сидел за столиками. Пустых столиков тоже не было. Я быстро сориентировалась на местности и пробралась к тому месту, где должен был сидеть Артем. Он и был там – не по сезону в толстовке и кепке, надвинутой на самые глаза. Рядом с ним на стуле был припаркован рюкзак. На столе перед ним громоздилась на двух подносах целая гора из бургеров, макчикенов, картошки-фри.
Как только я подошла, парень вскочил с места, изобразил на лице счастливую улыбку от уха до уха и, отложив в сторону недоеденный бургер, сжал меня в объятиях, будто не видел тысячу лет и успел соскучиться. Так обычно друзей обнимают. Как-то я пропустила тот момент, когда мы успели стать такими хорошими друзьями…
– Привет-привет, Ленчик!
– Кхм… – едва не оказавшись придушенной, я тоже его поприветствовала. – Привет!
– Как дела? Айда, садись. Я еще заказать ничего не успел, а мне уже еды подогнали, – он подмигнул девушке в форме местного заведения, протиравшей опустевший недалеко от нас столик, которая тут же зарделась и чуть не грохнулась в обморок от счастья.
– У тебя тут друзья работают? – присвистнула я, немного позавидовав тому, что у него такие щедрые друзья.
– Да нет, вообще-то. Хотя они везде есть.
– А вот это все, – я обвела пальцем еду, – от кого тогда?
– От хозяев заведения, – пожал плечами Артем. – Да со мной всегда так. Но ты не подумай, я все равно оплачу заказ.
Он многозначительно поднял бровь, прищурив глаз.
– А, ясно, – я сделала вид, что поняла, хотя на самом деле ничего не поняла.
– Да ты садись, садись, – на мое плечо опустилась тяжеленная лапища, против моей воли заставляя меня присесть под ее тяжестью.
Мой собеседник плюхнулся напротив меня спиной к залу.
– Ой, столько всего. Ты не лопнешь? – я вновь обратила свой взор к еде.
– Ну, ты же мне поможешь? Что тебе хочется?
– Пить, – честно призналась я.
– Точно! – хлопнул себя по лбу Артем и тут же подозвал ту самую девушку, с чрезмерным усердием протиравшую крышку стола. – Светочка, – разглядел он имя на ее бэйджике и проникновенно хлопал длиннющими ресницами, в то время как сама Светочка ловила каждое его слово, с готовностью кивая головой и вместе с тем приглаживая топорщившиеся во все стороны сто раз крашенные волосы, от чего они выглядели неживыми, – вы не могли бы принести нам… Лен, – он переключил свое внимание на меня, Света ощетинилась, – а ты что пить будешь?
– Молочный коктейль… – тут же назвала я свой любимый местный напиток.
– Какой конкретно? – перебила меня девушка слишком резким тоном, отвлекая мое внимание от Артема. – У нас есть ванильный, шоколадный, клубничный и сезонный тропический.
– Шоколадный, – одарила я ее улыбкой.
Света поморщилась и вновь уткнулась в лицо сидящего напротив меня парня, готовая вторить каждому его слову.
– Принеси нам, пожалуйста, два шоколадных милк-шейка, – попросил ее Артем, суя в руку крупную купюру. – Макси размера? – Спросил он у меня, я кивнула. – Макси. Спасибо, Светик.
Он вновь состроил ей глазки, а девушка, пролепетав, что «всегда рада угодить», спотыкаясь, побежала исполнять просьбу своего кумира (а может она просто с детства его знает и ровно столько же в него влюблена) чуть не снеся на своем пути компанию тех самых трех мальчишек, взбудораживших очередь, сейчас направлявшихся к опустевшему столу, в котором она недавно намеревалась протереть дыру. Видимо, парни все-таки отстояли свою очередь и остались живы, хотя на лице у толстячка красовалась глубокая царапина, а значит, без последствий не обошлось.
