Мандаринка на Новый Год (СИ) - Волкова Дарья (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
— Хорошо.
Она молчит какое-то время. Вот как можно уснуть, когда он ее обнимает, его губы прижимаются к ее шее, а в низ спины…
— Коль, как ты думаешь, я смогу заснуть, когда ты… хм… так упираешься в меня?
— Я что могу сделать? Оно само. Нормальная реакция, когда ты голая рядом.
— Это ты запретил мне надевать пижамы!
— А я и не жалуюсь.
— Ты не жалуешься. А оно… там… немым укором.
— Немым укором? А ты хочешь, что «оно» тебя укоряло… словами? Ну ты и фантазерка, Любава…
Люба не выдержала и рассмеялась. Повернулась к нему лицом и вдруг прижалась крепко, закинула ногу на его бедро, Ник довольно выдохнул.
— Самойлов, ты мертвого растормошишь и уговоришь.
— Не-не, некрофилия — не мой конек.
— Ой, лучше молчи!
— Молчу…
Она просыпается от того, что большие твердые ладони оглаживают ее — уверенно, по-хозяйски. И тело уже подло реагирует на эти прикосновения. Но… кромешная же темнота вокруг!
— Коля, сколько времени? — голос спросонья немного хриплый.
— Не знаю… — к ладоням присоединятся губы, Люба совершенно непроизвольно выгибается навстречу.
— Коля! Сколько времени?!
— Ну… — отрывается от нее со вздохом, — скоро шесть.
— Шесть утра?! Коля, сегодня суббота! Нормальные люди используют субботу, чтобы выспаться! А ты будишь меня в шесть утра!
— Я пить захотел, встал и…
— И встал, видимо, не только ты один!
— Угу, — его ладони снова приходят в движение.
— Коля… Давай выспимся как белые люди… А потом…
— Вот именно — потом и выспимся.
— Ты — чудовище! Мой ночной кошмар, который не дает мне спать по ночам.
Его ладонь без предупреждения оказывается между ее бедер.
— Ты же хочешь…
— Все-то ты знаешь, — тело предает ее окончательно.
— Именно так, — он начинает двигать пальцами. — Так. Вот тааак…
Она ненавидит и боится, когда он такой. Не его ненавидит и боится — саму ситуацию. Когда он приходит домой такой. Когда отказывается ужинать. Сразу в душ, а потом ложится на кровать лицом в стену. Она знает — устал. Она понимает — лучше не трогать. Сидит полчаса на кухне с планшетом. Но… но нельзя же так! Невозможно делать вид, что ничего не происходит!
Проходит в комнату и, не дав себе времени на раздумья, ложится рядом, обнимает за широкую спину, прижимается щекой. Ник вздыхает.
— Я понимаю… Ты устал. Ты, наверное, хочешь побыть один. Чтобы тебя никто не трогал. Что-то случилось, да?
— Люба…
— Можешь не рассказывать, если не хочешь. Но я не могу делать вид, что ничего не происходит! Я не могу заниматься своими делами, когда ты лежишь вот так — отвернувшись к стене! Мне кажется, что я могу что-то сделать… как-то помочь. Я не могу ничего не делать, когда ты такой, понимаешь?!
Он молчит. Молчит так долго и обидно.
— Ладно, — она со вздохом разжимает руки. — Тебе надо побыть одному, я поняла.
Совсем отстраниться Люба не успевает — Ник поворачивается и уже сам обнимает ее, утыкается губами в макушку. Снова молчит. Но потом все же нарушает тишину.
— Люб… да ничего особенного не случилось. Просто… у меня бывает так иногда… реально кончаюсь. Физически. Эмоционально. Прости. Это пройдет.
— Перестань. Я понимаю. У тебя непростая работа.
— Правда. Но я ее выбрал сам. А ты выбрала меня. И я люблю тебя. Я, правда, сейчас очень устал. Но ты не обязана прыгать вокруг меня, подстраиваться под мое настроение. И если ты…
— Ник!
— Если ты чего-то хочешь, — продолжает он упрямо, — скажи мне. Только скажи прямо — я сейчас просто не в состоянии гадать.
Она выдыхает ему тепло в шею. И, после паузы, тихо:
— Единственное, чего я хочу — чтобы тебе было хорошо.
— Мне уже хорошо.
— Угу, прямо невооруженным взглядом заметно, — она поднимается на локте, смотрит внимательно и вдруг начинает покрывать мелкими, легкими поцелуями его лицо — упрямый подбородок, скула, темно-рыжая бровь, лоб. И шепчет между поцелуями:
— Хочу, чтобы тебе было хорошо, любимый мой, хороший мой. Хочу. Хочу, чтобы тебе было хорошо. Чтобы ты забыл про плохое и тяжелое. Хочу. Все будет хорошо, поверь мне. Люблю тебя.
А потом их губы встречаются и…
— Не надо… — как только они отрываются друг от друга. — Ты устал. Просто полежи, а я поглажу тебя по голове. Вот так. Вот так.
— Хочу тебя. Пожалуйста…
— Точно?
— Точно, — кивает он. — Только можно… я буду сегодня снизу?
Люба мгновенно понимает, о чем он. И не думает отказывать.
Она выполняет его работу, то, что обычно делает он. Целует, ласкает, возбуждает, заводит его. Раздевает. И не только раздевает — одевает тоже. В первый раз он отдает всю инициативу в ее руки. Лишь вздрагивает от ее немного неумелого обращения с изделием из латекса. Но со второй попытки у Любы получается справиться. Опускается на Ника, ложится сверху. Целует его лицо, обнимает руками и не только — всем телом обнимает, согревает, дарит тепло и нежность, двигаясь неторопливо. Давая ему возможность сейчас просто наслаждаться и быть любимым.
В конце концов, Звероящер в Нике проснулся. И Люба оказалась на спине, под ним. Но это ни ее, ни его нисколько не расстроило.
— Спасибо, — тихо ей на ухо.
— За такое не благодарят, дурачок. Ты аппетит не нагулял? — она гладит его по затылку.
— В общем-то, да. Я бы съел чего-нибудь.
— Ладно, иди в душ, а я пока на стол накрою.
— Любава, — он перехватывает ее руку, целует в ладонь. — Я… я не часто буду такой. Правда. Когда со мной надо вот так… нянчиться. И ты не обязана…
— Самойлов, иногда тебе лучше есть, чем говорить. Все, марш в душ!
— Ник, я сегодня задержусь, не теряй меня.
— Ты к родителям?
— Нет, у меня встреча с Егором.
— Я тебя встречу.
