Alleine zu Zweit (СИ) - Макмерфи Вильгельмина (читаем бесплатно книги полностью TXT) 📗
Она помнила руки Димы у себя на талии и еще кое-где, когда они танцевали под Queen. Немного после эти же руки лишали ее тело одежды в спальне, а ледяные губы оставляли на шее и груди багровые пятна. Еще Аня помнила, как Леша начал распевать матерные частушки под гитару; потом к нему присоединились какие-то ребята из десятого класса, и они начали шуметь так, что девушка начала переживать за спокойный сон учителей. Окончательно посадив голос, горе-певец завалился на диван, уткнувшись носом в подушки, и уснул прямо посреди пьяного дебоша. Кажется, он так и остался там спать до следующего утра, где его благополучно обнаружила одна из уборщиц и страшно смутилась, ведь парень почему-то был без рубашки.
Весь следующий день был убит на сон и распитие рассола с растворенным в нем Алкозельцером. Помогло это мало, а потому ребята поклялись себе и друг другу со следующего года ни капли в рот не брать («Ну, разве что, по праздникам», — уточнил Леша, за что схлопотал учебником географии по голове).
Правда, их обещание длилось от силы три дня, и в Новогодний сочельник друзья решили-таки открыть бутылочку шампанского. Прикончили они ее довольно быстро, а потому в ход пошла тяжелая артиллерия — старый-добрый Джек Дэниелс, который Леша получил в подарок от своего давнего знакомого из Штатов. «С завтрашнего дня точно все», — икнул Игорь, утирая капли виски с губ и поднимая вверх большой палец. Девушки скептически изогнули брови, а Леша заржал, заваливаясь на спину. Дима лишь тактично похлопал друга по плечу, не говоря ни слова.
После обращения Президента и официального наступления нового года друзья решили поиграть в карты. Хватило их ненадолго — после трех партий Леша начал клевать носом, а Софи после очередного проигрыша раздосадованно махнула рукой и ушла спать. Впрочем, Игорь последовал за ней, так что вряд ли старосте немедленно удалось уснуть в такой компании.
— Слабаки, — фыркнул Дима, наблюдая, как Света устаивается на плече у Леши и блаженно закрывает глаза. Аня согласно покивала. — Пошли, не будем им мешать, — он взял девушку за руку и, не дожидаясь ответа, повел вон из гостиной.
Аня стояла у окна в спальне мальчиков, вглядываясь в беспросветную тьму. За лесом кто-то запускал фейерверки; огоньки в воздухе складывались в причудливые фигуры.
— Тебе это ничего не напоминает? — Дима подошел к девушке сзади, касаясь рукой ее плеча.
— Не уверена, но последнее, кажется, было похоже на картину Дали, — задумалась Аня, воспроизводя в голове психоделические искры салюта.
— Я не об этом, — отмахнулся парень. — Тебе это ничего не напоминает? То, что мы здесь вдвоем, ночью, пьяные?
— Говори за себя, — запротестовала Аня, поворачиваясь к брюнету лицом и с вызовом посмотрев в его глаза. — Я еще достаточно трезва.
— Рассказывай, — осклабился Дима. — Ну так?
Девушка пожала плечами.
— Помнишь нашу первую встречу? Ты только приехала, и мы тоже устроили вечеринку. Все уснули, и ты уже тогда оказалась в моей спальне, — усмехнулся парень.
— Да. И практически сразу заснула. Так что не советую тебе считать это достижением, — фыркнула Аня. — Скорее, провалом. Интересно, а с другими девушками у тебя было так же? — вопросительно изогнула бровь брюнетка.
— Хочешь поговорить о моих девушках? — ухмыльнулся Дима.
— Не продолжай, я знаю, что ты скажешь: этот рассказ займет всю ночь и половину следующего дня, бла-бла… — закатила глаза Аня.
— Вовсе нет, — парень покачал головой. — Почему ты считаешь меня бабником?
— Я не считаю тебя бабником, — девушка изобразила удивление на лице. — Просто… любителем, — Аня прыснула, заметив, как Дима оскорблено поджал губы.
— Ну спасибо, Вольф. Теперь я знаю, что ты обо мне думаешь, — парень демонстративно фыркнул.
— Прости, — не переставая смеяться, извинилась Аня. — Не только же тебе можно надо мной издеваться. Когда-то должно было и мое время прийти, так почему бы не сейчас? Я пьяна, ты тоже, завтра мы ничего не будем помнить…
— Ты же говорила, что трезвая? — прищурился Дима.
— Если бы я была трезвой, я бы не сделала вот так… — девушка приподнялась на цыпочки и мягко прикоснулась к губам парня. Реакция не заставила себя ждать — Дима моментально ответил на поцелуй, обнял брюнетку за талию одной рукой, второй упираясь в подоконник, прижимая к нему девушку. Аня провела языком по его нижней губе и отстранилась с усмешкой на губах и озорными огоньками в глазах, — … но я еще не настолько пьяна, чтобы продолжить.
— Не волнуйся, моего опьянения хватит на двоих, — прохрипел Дима, возвращаясь к губам девушки, жадно терзая их. Руки Ани тем временем забрались парню под свитер, и девушка провела кончиками ногтей по особо чувствительным точкам у него на спине. Дима на секунду оторвался от ее губ; взгляд его помутнел, а рука с талии девушки переместилась ей на бедро.
— Ты специально? — прорычал он, обжигая дыханием кожу на шее.
— Нет, — невозмутимо ответила Аня. — А вот это — специально… — брюнетка ладонью медленно провела вверх по внутренней стороне бедра парня от колена до паха.
— Дьявол, Вольф… Ты понимаешь, что я сейчас не сдержусь? — практически простонал парень.
— А я и не прошу, — прошептала девушка ему на ухо, прижимаясь всем телом.
— Черт, — выругался Дима, крепко обхватывая талию Ани и сажая ее на край подоконника. — Только не говори потом, что я не предупреждал.
— Слишком-много-слов, — прошептала девушка ему в губы, ногами обхватывая его поясницу. Дима горячей ладонью провел по тонкой лодыжке, поднимаясь выше, до тех пор, пока короткая юбка Ани, которую та надела специально для него, совсем не оставила простора воображению. Парень губами коснулся нежной кожи на шее девушки, свободной рукой расстегивая молнию на топе и избавляя Аню от ненужного элемента одежды.
— Сладкая… — прошептал он, вновь возвращаясь к губам брюнетки и проводя по ним большим пальцем. Аня шумно вздохнула, изучая его лицо. Никто никогда не смотрел на нее так. Боже, этот взгляд был полон страсти, желания и власти. Он прожигал, не оставляя после себя ничего живого, а лишь вызывая привыкание и чертову зависимость, как от никотина или табака. И Аня в очередной раз сдалась, показывая слабину.
— Прекрати издеваться, — прошипела она. — Ты хочешь меня или нет?!
— Догадайся с одного раза, — прорычал Дима в ответ, двигая девушку ближе к краю подоконника и упираясь лбом в ее лоб. — Эту ночь ты запомнишь надолго, детка. Я тебе обещаю.
Огонь в его голубых глазах не позволял поверить в обратное.
I’ve lost control and I don’t want it back
I’m going numb, I’ve been hijacked
It’s a fucking drug
I taste you on my lips and I can’t get rid of you
so I say damn your kiss and the awful things you do
you’re worse than nicotine *
***
Оставшиеся дни каникул прошли довольно лениво и расслабленно. На улице было так холодно, что термометр, висевший по обратную сторону окна спальни девочек, превратился в ледышку и перестал выполнять свое предназначение. Друзья большую часть времени проводили либо в гостиной, греясь у камина, либо в одной из спален, закутавшись в теплые пледы. Пару раз, правда, им удалось выбраться в город, когда погода-таки сжалилась над ними и позволила высунуть на улицу нос. На центральной торговой улице все было по-новогоднему украшено: между фонарями тянулись ряды гирлянд и разноцветных лампочек, витрины магазинов и кафе были заставлены фигурками дедов морозов, эльфов и оленей. В центре, на площади, стояла огромная елка, которая, поблескивая в лучах зимнего солнца, снизу доверху была увешана бумажными, тканевыми, хрустальными, стеклянными игрушками — да чего там только не было!
Аня терпеть не могла зиму, но вот эти несколько недель до Нового года и рождественские каникулы всегда вселяли в нее магию ожидания, ожидания чего-то нового, кардинального, возможности изменить все. Хотя наступивший год для девушки начался далеко не так, как она привыкла его встречать, брюнетка не хотела думать о прошлом. Ничем хорошим это все равно не кончится, а жить дальше как-то надо, хотя бы ради того, чтобы сохранить тех людей, которые так внезапно ворвались в ее жизнь в ушедшем году. Вообще говоря, за последние несколько месяцев жизнь Ани кардинально поменялась. Она потеряла брата, но обрела людей, которых с чистым сердцем могла назвать друзьями и которые считали другом ее. Бросила все, что связывало ее с прошлым, и начала новую жизнь ради будущего. Наверное, так и надо, но боль потери, хоть и была большую часть времени похоронена где-то за маской подставных эмоций, время от времени давала о себе знать и пилила, пилила, пилила душу, от которой и так в последнее время осталось всего ничего.
