Вспоминай меня ночью... (СИ) - Карр Анна "Karkar" (читаемые книги читать txt) 📗
Резко прихожу в себя, понимая, что моя маска была сорвана на несколько секунд, и Белла смотрела на мое лицо. Это – плохо. Это охуительно ПЛОХО! Но я надеюсь, дурь отключила ее проницательность…
Зажмуриваюсь, быстро надевая маску обратно.
– Так, что, маленькая, присоединишься? – усмехаюсь я, планируя уже закончить этот ад.
– Ну, если ты так настойчиво приглашаешь… – и такая циничная улыбка в ответ.
И я смотрю на съехавший вверх уголок ее губ. Этот рисунок совершенно для них несвойственен и не уместен на ее прекрасном лице.
Я абсолютно НИХУЯ не понимаю из сказанного ей. Ни одного ебанного слова. Что, блять, она сейчас…
Я только понимаю, что в ее глазах дурь, злость и … кураж? А на лице вызов…
Одним рывком она срывает с себя плащик и всовывает мне в руки:
Что за…?
– Подержи, мой хороший…
И все, блять… Мой мозг в ауте… Абсолютная интеллектуальная депривация…
Глава 34
зеркала
Я стою, прислонившись к тебе спиной,
Твои руки блуждают по всему телу,
Я давно променяла ад земной,
И попала в рай твоего беспредела.
Яркий свет ослепляет мои глаза,
В нашей дикой пляске, запретной страсти.
Жму на газ, отключая все тормоза,
Разбивая сердце свое на части.
Разрывает в клочья, под дикий вой,
Раздвигая к черту свои границы,
Твой сегодня точно проигран бой,
Эта ночь еще долго тебе будет сниться.
Бесконечный запах моих волос,
Терпкий вкус этой нежной соленой кожи,
Когда сердце на части мое рвалось,
Вырывая с губ, хриплый стон: о Боже.
Когда мир разлетался, ломаясь в хлам,
На осколки бились, звенели стекла,
Разбивая душу на пополам,
Понимали мы все границы стерты.
В самых сладких снах, бесконечный стон
Мягкость губ моих и касанье тела.
Ухожу мой мальчик, тебе поклон…
И на память подпись: «Ненавижу. Белла»
(irinairinа)
Мои глаза опускаются медленно вниз и утыкаются в черный сетчатый, почти не скрывающий грудь бюстгальтер. Ее соски… Темные… Твердые…
И я замираю на вдохе. И потом, не в силах выдохнуть, вдыхаю еще раз и опять замираю. Надо выдыхать, но взбесившиеся легкие опять только втягивают воздух. Почти разорвавшись, грудная клетка с шумом выпускает его вместе с моим взглядом, который пройдясь по голому животу, упирается в такие же сетчатые трусики и, блять, черную подвязку, обтягивающую упругое бедро.
– Ох… – бесконтрольно вылетает из моего рта.
Мои глаза, продолжая свое путешествие, упираются в изящные щиколотки, плавно переходящие в высоченный черный каблук, потому что Белла резко поворачивается на этих самых каблуках, открывая мне вид на ее голую попку, слегка оформленную тонкой полосочкой стрингов.
Твою мать!
Она же фактически голая!
С трудом торможу порыв сорвать с себя рубашку и прикрыть от пожирающих ее тело глаз. Какой смысл? У меня в руках ее плащ и, судя по всему, она не планирует одевать его обратно!
Качнув бедрами, она делает шаг по направлению к арке и, взмахнув копной волос, решительно ускоряется, одним махом запрыгивая на круглую тумбу пилона, под оживившиеся взгляды публики в приват-зоне.
Нет!
Нет, нет, нет!
– Что за хуйня!? – взбешенно вцепляюсь я в руку Алисе, которая взглянув на меня, пытается слинять.
– Сама в ахуе… – хлопает она глазами.
Быстро отцепившись от рук Джины, я фактически хватаю за шкирку эту мелкую дрянь, и прижимаю ее к арке. Краем глаза замечаю как, свесив ноги с тумбы, Белла притягивает к себе за ворот рубахи проходящего мимо Марка. И этот мудак – ну ещё бы! – вжимается между ее разведенных ног!
Она сама! – уговариваю я себя, как будто это что-то меняет для меня… Да от этого еще хуже! Потому что нельзя вмешаться!
– Говори! – рявкаю на Элли, но, при этом не отвожу глаз от моей, явно слетевшей с катушек, Беллы.
Лучше бы тебе держать свои руки при себе, Марк…
– Да я не… блять… я…
– БЫСТРО!!! С самого начала!
– Хорошо! – тараторит Кроха, также не сводя глаз с моей абсолютно неадекватной девочки. – У них там с Сэмом репетиция была…
С Сэмом, блять…
–… А Рон пролил на нее Колу….
Рон, блять…
– … и пока костюм сохнет, мы пошли покурить. – Алиса сжимается под моим стреляющим – Белла-Алиса, Алиса-Белла – взглядом.
– Дальше!
– А у меня собой был двойной «Poison» в руках… – закусывает она губу, и я уже рычу и от того, что понимаю, что не ошибся в оценке их состояния, и от того, что, оперевшись на локти, Белла толкает туфелькой в грудь Марка, у которого, блять, явный СТОЯК!!!
На МОЮ, блять, Беллу!!!
– Мы пополам выпили… – пищит Кроха. – И хотели просто водички в баре взять…
– Не еби мне мозг, Алиса!!!
– Ну, хрен с тобой! – психует она. – Я специально ее сдурила немножко! Думала, потру вас тут внизу носиками, вам обоим крышечку и снесет, под кайфом-то тормоза совсем….
«Совсем не работают»! – заканчиваю я мысленно, окончательно чокнувшись от того, как Белла, подтянув Марка ближе, что-то там делает с его ухом, а он, урод, жмурится от удовольствия!
Сама. Сама. Она сама… – нихера не работающая мантра!
Сама!?
Да, какое нахер «сама» – она ж не в себе!
Всё.
Срываюсь к ним, но Белла уже отталкивает Марка, и он, подмигнув ей, перехватывает пульт от аудиустановки у какой-то девки.
Остановись, Белла! – прошу я взглядом, упираясь руками в пилон рядом с ее бедрами и стараясь смотреть ей исключительно в глаза. Потому, что мой стояк приказывает моим мозгам совершенно по-другому использовать зрение, да и всё остальное тоже.
Ее колени все также разведены, и поза демонстрирует мне черную сетчатую ленточку стрингов, едва прикрывающую ее чувствительную плоть между ног.
И мы зависаем «глаза в глаза». И мы – как зеркала напротив друг друга: неизвестно кто образ, а кто – отражение. Между нами – кайф, боль и страсть.
– Белла… – моей маски больше нет, ее взгляд выжег все напускное с моего лица.
Но в ее вспыхнувшие на один короткий миг глаза возвращается лед, и я вздрагиваю от холода.
– Хочу другую «игрушку»! – склонив голову на бок, капризно требует она. – Больше не хочу играть с тобой…
И я внутренне вою от боли, стиснув зубы.
Музыка стихает, и Марк, тыкая пультом в системник, почти урчит от удовольствия:
– Давай, Белла… Трахни нас, детка!
Мерлин Менсон – SweetDreams
Первый аккорд какого-то вязкого харда – и она тягуче поднимается вверх, хватаясь рукой за стальной стержень. И, не отводя от меня взгляда, прогибается у шеста, пропуская его между ног. И я вижу, как она шипит от ощущения давления на ее клитор этой железной хрени. Блять! Хочу! Хочу, чтобы мой член был сейчас между ее ног!
Раскачиваясь под томные агрессивные звуки, она закусывает губу и обводит взглядом зал, задерживаясь поочередно на каждой паре имеющих ее сейчас глаз. Но только не на моих…
Она хочет другую «игрушку»…
Надо уйти! – уговариваю себя, но ноги вросли в пол, а руки – в тумбу пилона.
Но как я могу уйти от нее?
Никак…
Музыка одурманивает, и кокс накрывает очередной эйфорической волной…А Белла, такая вязкая, сладкая, тягучая вьется у этого шеста, ТАК дерзко взрывая фонтаном своих волос пространство вокруг себя, что я под этим гипнозом пластики и эротики, забываю кто я, где я, и – зачем….
Зажав ногами шест, она, медленно и плавно прогибаясь назад и покачиваясь, зависает как раз перед моим лицом, и я слышу, нет – чувствую ее возбужденный стон, когда она сползает по шесту вниз. Я уверен, она тоже слышит, чувствует – мой, который бесконтрольно вырывается одновременно с ее…
И теперь я не могу вспомнить, почему я еще не в ней. И еще совершенно не понимаю, почему она трахает сейчас кого-то еще… Это же – охуеть как неправильно!
А Белла уже ползет вверх, покачивая бедрами и трахая пилон. Ее веки подрагивают, периодически прикрываясь, на лице – румянец, и она покусывает губы… я точно знаю, что это означает!… Я вижу, как подрагивает ее тело…- моя девочка возбуждена! И я знаю, что пара моих прикосновений тут же сорвут ее в оргазм. И я даже знаю, как хрипло она будет стонать, теряя равновесие от ярких ощущений…
