Оливия Джоулз, или пылкое воображение - Филдинг Хелен (лучшие книги онлайн txt, fb2) 📗
– Сейчас идет церемония вручения премий. Верхушка киностудий – они все в этом зале. Чем быстрее все расскажете, тем быстрее освободитесь. Если же нет, то в этом городе вам больше не работать.
Бранкато вскинул голову:
– А что я сделал-то? – пробормотал он. – Ну подумаешь, оставил на двадцать минут машину открытой. Все равно была остановка. А больше ничего. Я думал, Феррамо просто хочет взять себе одного «Оскара».
А в это время на сцене Бертон лез из кожи вон, чтобы спасти положение.
– Вижу, вы смотрите на часы!
Публика заволновалась, но он, как ни в чем не бывало, продолжал:
– А если серьезно, часто ли мы останавливаемся, чтобы поглядеть на часы? Надеюсь, мой бухгалтер Марти Рейс это часто делает, потому что у него почасовая оплата.
Пока Скотт Рич осматривался за сценой, мимо пронесся человек, державший под мышками сразу четырех «Оскаров». Надпись на его футболке гласила: «Если увидишь, что я побежал, не отставай». Скотт последовал этому совету, и вскоре к ним присоединился еще один мужчина, в руках у которого было еще больше «Оскаров», но этот был в защитной экипировке: темно-зеленый костюм весом в восемьдесят фунтов, обшитый широкими взрывоустойчивыми керамическими пластинами, и маска с воздушным охлаждением. Они торопливо вышли из здания театра через заднюю дверь, за ней сотрудники отдела по обезвреживанию бомб выгородили территорию для полицейских внедорожников.
– Джо! – крикнул Скотт, увидев седоватого мужчину в очках. По всему видно было, что это человек бывалый. – Ну, что там внутри, посмотрели?
Джо Перрос был опытный сапер: он двадцать два года проработал в отделе по обезвреживанию бомб и сейчас руководил этим отделом.
– Угу, – невесело кивнул Джо. – Там примерно фунт пластида и таймер от «Касио». Готовимся сейчас открыть его на расстоянии.
– Унесете остальные подальше или прямо здесь взорвете? – спросил Скотт. – Если в зале услышат взрывы...
– Ну да, переполошатся... – сказал Джо. – Но у нас, по счастью, имеется защитный контейнер.
И показал на один из автофургонов, в багажном отделении которого лежал большой стальной шар – его сейчас как раз оборачивали специальным покрытием в несколько слоев.
– Мы тут полдюжины взорвем, никто и не услышит в зале.
– У вас там есть люди на случай, если с детонирует? – спросил Скотт, кивнув в сторону кинозала.
– А ты как думаешь?
– Отлично. Тогда я иду внутрь, – сказал Скотт. – Позвони, чтобы сообщить плохую новость, когда найдешь таймер.
Тим Бертон перешел к воспоминаниям раннего детства.
– А еще я благодарен моему двоюродному брату Нилу, который позволял мне играть в свою мозаику-раскраску, когда мы с ним встречались на каникулах. Спасибо, Нил, это и твоя награда. И наконец, моя первая учительница рисования, седовласая леди с душой Пикассо... Как ее звали? А, черт, запамятовал. Миссис как бишь ее... Лаконда? Слобода? Ну-ка погодите, сейчас вспомню...
Оливия, прячась в тени у двери и сжимая в кулаке только что позаимствованный жетон «заполнительницы рядов», рассматривала в миниатюрную подзорную трубу верхние ярусы балкона. Знакомых лиц пока что не видно. И в поведении людей ничего подозрительного тоже пока не заметно. Все как положено быть на вручении «Оскара». Заиграла музыка. Бертон, вздохнув с облегчением, направился за кулисы – агент Джоулз, перехватив его взгляд, показала ему жестом: «Молодец!»
Публика аплодировала, а звезды в это время рассаживались по местам. Оливия видела, как какая-то женщина, видимо, бригадир у «заполнителей рядов», подзывала к себе свободных и посылала их в пустующие ряды. Времени до конца оставалось меньше пятнадцати минут. Когда Билл Мюррей вышел, чтобы представить победительницу в номинации«Лучшая актриса», все взгляды устремились на сцену, и она увидела, как в левом крыле партера сотрудник охраны участливо склонился над счастливой обладательницей «Оскара». Вероятно, получил приказ забрать статуэтку. Оливия в последний раз пробежала глазами по первым рядам и – надо же! – увидела старую знакомую. Блондинку с пышной копной волос, с крупно обрисованными губами и с грудями, так и норовившими выскочить наружу из-под серебристого узкого платья. Это была Деми, бывшая подруга Кимберли – они были вместе на вечеринке в Майами. Деми, с карточкой «заполнительницы рядов» на шее, села в партере рядом с черноволосым молодым человеком. Его Оливия тоже узнала: они вместе с Деми, все встрепанные, выходили из гардеробной, когда она покидала пентхаус Феррамо в Майами. Лицо молодого человека было потным. И он все время озирался по сторонам. Увидев, как охранник исчезает с «Оскаром» в руках, он прикрыл правую руку левой. Оливия быстренько набрала номер и шепнул а в телефон:
– Скотт, кажется, я его засекла. Партер напротив сцены, десятый ряд, справа от Ракель Уэлч.
И стала пробираться к ним меж рядов, слушая, как бешено стучит в висках кровь.
И в эту минуту в зал вошел Брэд Питт и встал, прислонясь к стене, спокойный, как слон. Брэд Питт! Весьма кстати. Оливия направилась к нему – по его обычно невозмутимому лицу скользнула тень недоумения. Она протянула ему удостоверение агента ЦРУ и поманила к двери, где было темней.
– Сделайте, что я вам скажу, – шепнула она. – Просто выполняйте, и все.
Он понимающе кивнул.
– Девушка в серебряном платье, – шепнула она, правда, чтобы шепнуть ему на ухо, ей пришлось встать на цыпочки. – Блондинка с пучком, вторая справа от Ракель Уэлч. Видите ее? Сделайте так, чтобы она встала со своего места и вышла вместе с вами.
– Ладно, – он улыбнулся своей неотразимой улыбкой и решительно направился к Деми. И до чего же профессионально он отыграл заданную сцену! Оливия видела, как Деми поворачивает голову, словно откликаясь на его молчаливый зов, видела, как он посмотрел на нее и кивнул. Деми схватилась за сердце, словно не веря до конца своему счастью, потом встала и пошла за ним по ряду. Черноволосый юноша в испуге оглянулся назад, потом снова уставился на сцену, где Билл Мюррей начинал самую длинную за всю историю Киноакадемии преамбулу к номинации «Лучшая женская роль».
– Оливия? – двое мужчин в темной форменной одежде появились перед ней, как грибы из-под земли. – Лос-анджелесский отдел по обезвреживанию бомб. Где он?
Она кивнула на парнишку.
– Так. Надо изолировать детонатор, прежде чем он об этом догадается. Мы будем рядом.
На нее недовольно косились и злобно шикали, но Оливия не обращала на это внимания и пробиралась на свободное место в середине ряда, высоко подняв своей жетон «заполнительницы» и низко опустив голову, моля Бога, чтобы парень ее не узнал. Она увидела, что под левым рукавом у него что-то вспучивается, а правой рукой он тянется к этому месту, прикрывает, словно защищает. Оливия спрятала в кулаке подушечку с хлороформом. Села, увидела, как он повернул к ней удивленное лицо и, кажется, начал узнавать, капли пота выступили у него на висках. Она пристально посмотрела ему в глаза и улыбнулась самой обворожительной своей улыбкой и одновременно положила правую руку ему на бедро. В ту же секунду она схватила его запястье и сунула ему под нос подушечку с хлороформом – руку с часами потянула к себе и навалилась на нее всем телом, чтоб он не смог дотянуться свободной рукой. Увидев его испуганные глаза, взмолилась: о, только бы я оказалась права. Вокруг засуетились, стали поворачивать к ней головы, но недремлющая охрана кинулась к ним.
– Держите за другую руку! Держите! ЦРУ! – кричала она шепотом Ракель Уэлч, сильнее прижимая подушечку к его рту и носу и чувствуя, что он уже почти не оказывает сопротивления.
Ракель Уэлч схватила мальчишку за другую руку, сунула ее под свой знаменитый зад и уселась на нее. Как же хорошо работать с актрисами, которые понимают, что от них требуется!
– Держите, – сказала Оливия, протягивая руку с часами испуганному мужчине, сидящему по другую сторону от нее, – это, как выяснилось впоследствии, был один из руководителей студии «DreamWorks». – Это террорист. Держите его, не отпускайте.
