Французский садовник - Агаянц В. И. (книги без сокращений .TXT) 📗

И все же он не мог не признать: сад был прекрасен. Бело-розовые ветви цветущих яблонь, аккуратные самшитовые бордюры, окаймлявшие грядки, изогнутые арками опоры, сооруженные Жан-Полем для душистого горошка и фасоли, выглядели весьма живописно. Старую садовую стену покрывал ковер из белых глициний, в него вплетались нежно-голубые цеанотусы. Голуби негромко ворковали, сидя на гребне стены, а рядом две белки играли в салки, перескакивая с одного дерева на другое.

Миранда, подняв голову, поманила мужа рукой:

— Иди к нам!

Дэвид с вымученной улыбкой приветственно поднял чашку. Ему хотелось поскорее покинуть сад. Он ревновал и чувствовал себя изгоем в собственном доме. Наглый узурпатор, весь в земле, склонился над грядкой. Садовник ловко занял место хозяина, пока тот находился в Лондоне. Дэвид с тяжелым сердцем повернулся, чтобы уйти, когда услышал детский голосок.

— Папочка! — Сторм бросилась к нему. — Папа, посмотри, что мы сделали в саду. — Дэвид взглянул на ее оживленное, сияющее личико и поплелся за дочерью. Гас настороженно покосился на отца из-под темной челки. Господи, как же быстро он вырос, изумился про себя Дэвид. Как-то совсем незаметно сын вытянулся и окреп, превратился в высокого красивого мальчика.

— Ну что тут у вас, Гас? — спросил отец. Гас с гордостью протянул ему банку, где кишели черви.

— Поздоровайся с нашими друзьями, — заявил он, и Жан-Поль, прервав свое занятие, повернул к нему голову.

Джереми нерешительно замер перед входом в магазинчик Генриетты. Всю дорогу он брел, еле переставляя ноги, щурясь от яркого солнечного света. С собой он нес бутылку парного молока, самого свежего, только что надоенного. Наконец, собравшись с силами, он сделал глубокий вдох и открыл дверь. Маленький колокольчик над дверью возвестил о его приходе, но из дальней комнаты показалась не Генриетта, а ее сестра Клер.

— Доброе утро, — весело поздоровалась она. — Как поживаете, мистер Фицгерберт? — Клер, худенькая миловидная девушка с волосами мышиного цвета, привычным жестом поправила очки. На ней было ожерелье из бисера, сделанное ее шестилетней дочерью в школе, и ярко-красный свитер с надписью «Отвали!».

— Спасибо, хорошо, — заметно нервничая, ответил Джереми. В зале пахло мылом и благовониями. — А Генриетта здесь?

— Нет, она у Миранды, — отозвалась девушка. — Я могу вам чем-нибудь помочь? — Клер привыкла видеть Фицгерберта в магазине, но на этот раз фермер казался осунувшимся и бледным. — Вы хорошо себя чувствуете? — участливо спросила она. — По городу бродит ужасный вирус, мои дети оба подхватили его.

— Нет-нет, все хорошо, спасибо.

Клер заметила бутылку с молоком у Джереми в руках:

— Что это?

— Это? Молоко.

— Молоко?

— Да, я собирался… Меня мучила жажда, — поспешно добавил Джереми, внезапно передумав. «Генриетта зашла к Миранде ради Жан-Поля, это ясно. Нелепо было рассчитывать, что у такого бедолаги, как ты, есть шанс».

Клер с подозрением прищурилась:

— Сказать ей, что вы заходили?

— Нет. Я зайду в другой раз. — Фицгерберт вышел из магазина, зябко втянув голову в плечи, словно нашаливший подросток. — Господи, — уныло пробормотал он себе под нос. — Мне сорок пять. Я слишком стар для ухаживаний!

Он вернулся на ферму, к своим собакам, к серой череде дней, наполненных одиночеством, изо всех сил стараясь не думать о Генриетте Мун.

Глава 28

В лучах вечернего солнца подстриженные тисы отбрасывают длинные багровые тени на траву

Блайт с сыном Рейфелом приехала в пятницу днем. Выйдя из такси, она обвела глазами прекрасный дом Дэвида и Миранды с тягостным чувством — смесью изумления и зависти. Стояла теплая погода, по лазурному небу, словно белоснежные овечки, плыли пушистые облака. На деревьях громко щебетали птицы, пара жирных голубей на коньке крыши лениво грелась на солнышке, сонно поглядывая по сторонам. Залитая светом лужайка с полевыми цветами казалась золотой, легкий ветерок перебирал высокую траву и стебли цветов. В середине лужайки стоял могучий старый дуб, а рядом играли смеющиеся ребятишки — их беззаботные, радостные крики звенели в воздухе. Блайт вовсе не ожидала увидеть такую безмятежно-счастливую картину. Думая о сельской местности, она представляла себе бесконечный дождь, грязь, резиновые сапоги, холодный неуютный дом и смертную скуку.

Гас весело окликнул Рейфела из домика на дереве, и Блайт тотчас взяла сына за руку. Гас был настоящим исчадием ада. В последний раз, когда мальчики играли вместе, он ударил Рейфела по голове тяжелым игрушечным поездом; у того потом неделю держалась шишка размером с куриное яйцо. Блайт предупредила сына, чтобы тот ни в коем случае не оставался с Га-сом один на один. «Гас может снова тебя ударить, — заявила она. — Ты же не хочешь, чтобы у тебя снова выскочила шишка?» Рейфел с тоской посмотрел вверх, на домик.

Гас был Капитаном Крюком и с верхушки мачты своего корабля обшаривал глазами море, высматривая врагов. В дупле дуба Джо с Мэдлин изображали пропавших мальчиков, плененных пиратами, а снаружи Сторм в роли феи Динь-Динь с Питером Пэном (его играл Фред) крались к дереву сквозь густую траву, намереваясь вызволить друзей. На время прервав игру, Сторм с Гасом предложили Рейфелу присоединиться к ним. Гость боязливо жался к матери, с опаской поглядывая на Гаса в ветвях дерева; снизу грозный пират казался еще выше и страшнее. Наконец любопытство победило. Потянув за собой мать, Рейфел робко подошел к дубу.

— Хочешь с нами играть? — спросил Гас, легко спрыгнув с лестницы. На его веснушчатом лице сияла широкая улыбка. Блайт недоуменно нахмурилась. Гас ничуть не походил на того угрюмого, нелюдимого ребенка, каким она его помнила. — Рейфел мог бы стать еще одним пропавшим мальчиком, если он согласен.

Вежливый тон Гаса задел Блайт за живое. Пожалуй, она предпочла бы видеть мальчишку замкнутым и хмурым. Выходит, Миранде достались все радости жизни. «Почти все», — усмехнулась про себя Блайт, вспомнив о Дэвиде.

Рейфел проворно забрался в дупло, где томились пленники, а в следующее мгновение на пороге дома показалась Миранда. Заметив подругу, она приветливо помахала ей.

— Я не слышала, как ты подъехала, — оживленно заговорила она, подходя ближе. Блайт придирчиво оглядела ее. В джинсах и рубашке Миранда выглядела ослепительно. «Я и не подозревала, что у нее такие длинные ноги, — неохотно признала про себя Блайт. — Даже в кроссовках!»

— Отлично выглядишь, Миранда, я просто умираю от зависти!

— Не болтай глупости!

— Правда-правда. Кстати, у тебя божественный дом. Сногсшибательный. Здесь настоящий рай. Какая ты счастливая. Я тоже хочу все это, и прямо сейчас! [25] — Она хрипло рассмеялась, нашаривая в сумочке сигареты. — Угостить тебя сигареткой?

— Я бросила.

— Так вот откуда этот цвет лица. — Блайт со вздохом сунула в рот сигарету «Мальборо-лайтс» и щелкнула зажигалкой. — Я брошу, как только покончу с этим проклятым разводом.

— Как все проходит?

— Кошмар. Чувство такое, будто по мне проехался каток.

— А с виду не скажешь.

— Это потому, что я завела любовника. — Блайт самодовольно усмехнулась. Она не смогла удержаться — слишком уж безупречной казалась жизнь Миранды.

— Это тот же мужчина?

— Тот же.

— Зайдем в дом, выпьем по чашке чаю, — предложила Миранда. Блайт неуверенно посмотрела на дупло. — Не волнуйся за Рейфела, Гас о нем позаботится.

— Именно Гас меня и пугает больше всего, — сухо заметила Блайт. — Он ведь, кажется, Капитан Крюк.

Миранда рассмеялась:

— Не бойся, его воинственный клич страшнее, чем крюк.

— Какой дивный домик на дереве. Его смастерил Дэвид?

— Нет, Жан-Поль, наш садовник.

— Надо же, какой-то садовник! Домик просто прелесть.

— Нам очень повезло с Жан-Полем. Я покажу тебе сад. Он великолепен. Прежде усадьба принадлежала одной замечательной пожилой женщине, Аве Лайтли. Когда мы переехали в Дорсет, все вокруг только и говорили, что о ней и о ее чудесном саде. Но пока дом пустовал, дожидаясь новых хозяев, сад совсем зарос и одичал. Еще бы, усадьба два года простояла взаперти. А затем появился Жан-Поль и согласился вернуть саду былую красоту. Жан-Поль совершил невозможное. Мне хотелось бы пригласить сюда Аву Лайтли, показать ей сад. Думаю, она была бы рада.