Битва за любовь (Запах серы) - Гэблдон Диана (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно TXT) 📗
Макраннох с нежной осторожностью перебирал в руке сияющие жемчужины.
— Я подарил их Элен Макензи, — сказал он. — Мой свадебный подарок ей. Я не мог надеть на нее это ожерелье как на свою жену, потому что она выбрала другого, но я так часто думал о том, как будут выглядеть эти жемчужины на ее милой шейке, что на другой женщине представить их себе не мог. Так и сказал ей и упросил принять подарок, чтобы она вспоминала обо мне, когда наденет бусы. — Он вздохнул и протянул мне ожерелье. — Теперь оно ваше. Носите его на здоровье, милочка.
— Я постараюсь выбрать для этого более удачное время, — ответила я, стараясь не проявлять нетерпения по поводу всех этих сантиментов, — если вы поможете мне вызволить моего мужа.
Маленький розовый рот, улыбавшийся воспоминаниям его обладателя, тотчас крепко сжался.
— Ах, — произнес сэр Маркус, дернув себя за бороду. — В самом деле. Но я уже говорил вам, дорогая, я не представляю, как это можно сделать. У меня жена и трое детей. Я очень хотел бы помочь сыну Элен, но вы просите невозможного.
У меня внезапно ослабели ноги, я плюхнулась на трехногий табурет, опустила плечи и повесила голову. Отчаяние всей тяжестью навалилось на меня. Я закрыла глаза и погрузилась в какое-то серое тупое безмолвие, в которое откуда-то из бесконечности доносились невнятные звуки голоса Мурты, о чем-то еще спорившего с Макраннохом.
Вывело меня из ступора мычание коров. Подняв глаза, я успела увидеть, как Макраннох выскочил из коттеджа. Когда он распахнул дверь, в комнату вместе с холодным зимним ветром ворвалось мычание скота и крики мужчин. Но дверь тотчас захлопнулась за огромным мохнато-волосатым существом, а я обратилась к Мурте, спрашивая, что теперь предпринять.
Я не договорила — выражение его лица остановило меня: выражение привычной и обычной для него терпеливой непреклонности сменилось оживлением. Я схватила его за рукав.
— Что происходит? Говорите скорее!
— Коровы! Коровы Макранноха! — только и успел сказать он до того, как Макраннох снова ввалился в комнату, толкая перед собой долговязого парня.
Последним толчком он припечатал парня к оштукатуренной стене. Потом он воспользовался тем же приемом, какой применил ко мне: нос к носу. Менее уравновешенный или менее усталый, чем я, парень откинул голову к стене как мог дальше.
Макраннох заговорил вначале как бы вполне спокойно и резонно:
— Слушай, Абсалам, я послал тебя три часа назад пригнать сорок голов скота. Сказал тебе, что важно их найти, потому как надвигается большой буран. — Спокойный, даже мягкий голос начал повышаться. — И вот я услышал рев коров и подумал: ага, Маркус, это Абсалам пригнал весь скот, он хороший парень, теперь мы все отправимся по домам и погреемся у огонька, а коровы будут себе спокойно стоять в стойлах. — Здоровенная лапа вцепилась в куртку Абсалама, материал трещал под крепкими пальцами. — Я выхожу поздравить тебя с хорошо выполненной работой и начинаю пересчитывать животных. И сколько же я их насчитываю, красавчик ты мой? — Голос перешел в могучий рев — природа отпустила Маркусу легкие на троих обычных людей. — Пятнадцать! — выкрикнул он, приподняв злосчастного Абсалама на цыпочки. — Он, видите ли, нашел пятнадцать из сорока! А где же остальные? Где? Бродят по снегу и замерзнут насмерть!
Мурта во время этой сцены стушевался в угол. Но я видела его физиономию и заметила, что при последних словах Макранноха в глазах у Мурты вспыхнул огонек. Я вдруг поняла, эту он собирался сообщить мне, и я знала теперь, где находится Руперт. Вернее даже, не где он находится, а что делает. И у меня появилась надежда.
Было совсем темно. Огни тюрьмы светились сквозь снег еле заметно, словно фонари тонущего судна. Я с двумя мужчинами ждала под деревьями и в тысячный раз перебирала в уме все случайности, из-за которых могло сорваться дело.
Удастся ли Макранноху выполнить свою задачу? Он должен постараться, если хочет получить назад своих чистокровных коров. Разрешит ли сэр Флэтчер Макранноху немедленно обыскать подвальные помещения? Похоже, что да — баронет не из тех людей, с которыми можно не считаться.
Я видела, как животные одно за другим спускаются в тот ров, который ведет к заднему входу в тюрьму; руководили этим беззвучным шествием Руперт и его помощники. Смогут ли они провести животных по одному в дверь? А если смогут, то что дальше? Что произойдет, как поведут себя полудикие коровы, очутившись в узком коридоре, освещенном факелами? Предположим, и это обойдется. Коридор сам по себе не так уж отличается от привычного коровам сарая с каменным полом, факелами по стенам и запахом людей. Если все это сойдет, можно рассчитывать на успех плана. Рэндолл вряд ли решится звать на помощь при этом вторжении — из страха, что раскроются его маленькие забавы.
Нет, Рэндолла можно не принимать во внимание — что он может предпринять в одиночку при данных обстоятельствах? Но что, если шум чересчур скоро привлечет внимание всего гарнизона? Дугал с неохотой согласился на попытку своих людей помочь его племяннику бежать из тюрьмы — можно себе представить, в какое неистовство придет он, если люди эти будут арестованы за незаконное проникновение в ее стены. Мне совсем не улыбалась перспектива нести за это ответственность, хоть Руперт и пошел на риск добровольно и с полным желанием. Я крепко сжала зубами большой палец и старалась успокоить себя соображениями, что над подземной частью замка нагромождены тонны и тонны гранита, заглушающего звуки.
Но сильнее всего был страх, что помощь опоздает. Ждет палач или нет, но Рэндолл может зайти слишком далеко. По рассказам ребят, побывавших в лагерях для военнопленных, я знала, как легко сфабриковать смерть узника якобы от несчастного случая, а тело всегда можно привести «в порядок», если ожидается официальное дознание. Даже если такое дознание проведут и Рэндолла разоблачат, ни мне, ни Джейми от этого не будет никакого прока.
Я решительно гнала от себя мысли о том, какое применение может найти садист для тех предметов, что лежали там на столе. Но я не могла не думать снова и снова об обломке кости, торчащем из пальца пригвожденной к столу правой руки. Чтобы прогнать видение, я изо всех сил провела суставами собственных пальцев по твердой кожаной обшивке седла. Почувствовав жжение, я сняла перчатку и посмотрела, насколько поранили мне кисть волчьи зубы. Ничего особенного, всего несколько ссадин и только одна ранка от острого клыка, проткнувшего кожу. Я рассеянно лизнула ранку. Бесполезно было уверять себя, что сделала все от меня зависящее. Я в самом деле совершила то, что могла, но ожидание оттого не становилось легче.
Наконец до нас донесся со стороны тюрьмы какой-то слабый и невнятный крик. Один из людей Макранноха взял мою лошадь под уздцы и повел дальше под деревья. Под сплетением ветвей в рощице снега на земле было меньше, чем на более открытом месте, и порывы бурана почти не ощущались; наметенные ветром тонкие и длинные полосы снега резко выделялись на покрытой палыми листьями каменистой почве. Зато и видимость здесь была почти никакая. Топот копыт, заглушаемый снегом, мы услыхали лишь с очень близкого расстояния. Оба моих спутника вынули по пистолету и отвели коней дальше под прикрытие ветвей, но я различила глухое мычание коров и двинулась вперед.
Сэр Маркус Макраннох, которого легко было угадать по его медвежьей шубе, прокладывал себе путь по склону, из-под копыт его коня летели комья снега. За ним следовали остальные, судя по голосам — в весьма приподнятом настроении. Большинство этих людей двинулись дальше мимо нас, подгоняя животных, сильно перебудораженных и норовящих рассыпаться по сторонам, по направлению к подножию холма, где их ждал честно заработанный отдых в хлеву.
Макраннох подъехал ко мне; он веселился от души.
— Мистрисс Фрэзер, — закричал он сквозь снег и ветер, — я весьма признателен вам за столь замечательный вечер!
Его подозрительность как рукой сняло, он обращался ко мне с величайшей сердечностью. Снег налип ему на брови и усы, и он был похож на подгулявшего Деда Мороза. Взяв мою лошадь за повод, он увлек ее снова в затишек под деревьями. Махнул двум моим спутникам, чтобы они отправлялись вниз по склону и помогли управиться со стадом, потом спешился сам и снял меня с седла, все еще посмеиваясь.
