Её телохранитель (ЛП) - Пейдж Сабрина (версия книг txt) 📗

Куда-нибудь в тени. Место, которое не одобрил бы её отец. Место, где опасно.

Все ближайшие витрины выглядели уместно и обычно, как достойные учреждения.

Затем я увидел её не более чем в десяти ярдах, одетую в бейсболку и куртку – не те, в которых она была в машине. Яркие пряди волос, торчащие из-под кепки – неопровержимое доказательство. Быстро двигаясь через толпу, я хватаю её за руку и тащу в ближайший переулок.

– Что за… – визжит она, затем её выражение меняется, когда Алекс узнаёт меня и стонет от разочарования.

– Ты что, издеваешься надо мной? – спрашиваю я с раздражением. – Куда ты, чёрт возьми, собралась?

– Тебя это не касается.

Александра поднимает голову вверх, её челюсть напряжена.

– Меня это не касается, да? – моя рука оказывается на её руке прежде, чем я даже понимаю, что делаю, и Алекс смотрит на меня с вызывающим выражением. Её губы раскрываются, они чертовски пухлые, и всё, о чём я могу думать – это сцеловать этот самодовольный взгляд с её лица.

Это не то, о чём я должен думать. Поцелуй с этой соплячкой не должен крутиться в моей голове.

– Да, Джеймс, это тебя не касается.

– Я – твой телохранитель.

– Больше похож на тюремного охранника, – выплёвывает она.

– Ты – моя работа, – рычу я. Блядь, почему её глаза должны быть такими невинными? Бьюсь об заклад, ей сойдёт с рук убийство, если она будет смотреть на людей с широко раскрытыми глазами, как делает это сейчас. За этим невинным морганием, она планирует свою следующую игру в покер с русской мафией. Ставлю на это свою зарплату.

Чёрт, эта девчонка, наверное, сейчас крадёт мой бумажник из кармана. Я делаю мысленную пометку, чтобы проверить его позже.

Уголки её губ медленно растягиваются в ухмылке.

– Возможно. Или может ненадолго.

– Хорошая попытка, но это не так, принцесса, – говорю я ей. – Твой отец меня не уволит. Из всех людей в мире он лучше всех знает, какая ты заноза в заднице.

Девушка пожимает плечами.

– Знаешь, для кого-то вроде тебя есть много более лёгких мест работы.

Я не смог удержаться от смеха.

– Ты не очень утончённо действуешь, – замечаю я. – Попытка заставить меня уйти не сработает, душечка.

Она прищуривается.

– Я – принцесса. Ты не можешь называться меня «душечкой», – она делает паузу. – Джеймс.

– Назовёшь меня Джеймсом ещё раз, и я буду звать тебя хуже, чем душечкой.

Выражение её лица ожесточается.

– Джеймс.

– Прекрасно. Не говори, что я тебя не предупреждал. Хочешь, чтобы я называл тебя Сахарные Сиськи? У тебя получилось.

Её челюсть падает, и она судорожно вздыхает.

– Прости?

– Ты слышала меня.

Я отпускаю одну её руку, крепко держа за другую, потому что эта девушка, безусловно, бегунья, и я не выпущу её из своей чёртовой хватки.

– Я в буквальном смысле, даже не знаю, что означает это выражение, – говорит она высокомерно. – Я предполагаю, что это грубая американская фраза.

– Неа, это одна из тех пиздец-каких-классных американских фраз, – отвечаю я. – А теперь тащи свою королевскую задницу обратно в машину, потому что мы возвращаемся во дворец.

– У меня были планы, – настаивает она.

– Твои планы изменились, когда ты выбралась из машины. Теперь я знаю, что ты можешь сбежать.

– Ты мудак, – произносит она. – Тебе когда-нибудь говорили об этом?

Я смеюсь.

– Ты не первая, Сахарные Сиськи. И уверен, что не будешь последней.

– Прекрати называть меня так, чёрт возьми, – злится она. – Это неуважительно.

Я пожимаю плечами.

– Тогда я постараюсь, Принцесса Сахарные Сиськи. Так лучше?

Её глаза сузились.

– Нисколько.

– Ну, когда ты запомнишь моё имя, возможно, я постараюсь запомнить твоё.

Мой голос грубый, отчасти потому, что я раздражён принцессой, но в основном из-за того, что я стою здесь с её рукой в моей руке, и девушка смотрит на меня дикими глазами, словно ненавидит.

Я хочу её.

Я, должно быть, с ума схожу, раз хочу такою избалованную, своевольную девушку, как Алекс.

– Я не собираюсь заморачиваться узнаванием имени кого-то, кто собирается уйти в течение нескольких дней, – настаивает она. Когда я тяну её за руку, чтобы уйти, она отступает. – И я никуда с тобой не пойду, как будто я какая-то пленница в своём собственном королевстве.

Я смотрю ей прямо в глаза, моя рука не двигается.

– Ты даже не представляешь, каким упрямым я могу быть, принцесса. Но ты скоро поймёшь. Твой отец хочет, чтобы ты была в безопасности и следовала своему расписанию, и он не уволит меня. И, если ты думаешь, что я уйду после пары твоих трюков, то ты сошла с ума. Я никуда не собираюсь.

Принцесса резко вдыхает, и я изо всех сил пытаюсь игнорировать то, как её полные груди поднимаются под надетой футболкой, той, которую она разрезала так, что её ложбинка выставлена на показ. Я пытаюсь игнорировать то, как она прикусывает нижнюю губу между зубами, и я также пытаюсь игнорировать возбуждение внутри меня, когда ненависть и гнев вспыхивают в её глазах.

Со мной действительно, чёрт возьми, что-то не так, раз видя то, как она злится на меня – это возбуждает меня.

Прежде чем осознаю – и вопреки здравому смыслу – я подталкиваю её к ближайшей стене. Алекс издаёт звук, удивительно похожий на стон, и я прижимаю девичьи руки над головой; когда она смотрит на меня, её дыхание становится учащённым.

Я не целую её.

Я хочу прижаться губами к губам – грубо, жёстко – и поглотить её рот. У меня непреодолимое желание обладать каждым дюймом этой девушки, которую не могу вынести.

Принцесса выгибает спину, её груди прижимаются к моей груди, её лицо наклонено ко мне. Губы Алекс так близко, что я уже чувствую её вкус на своём языке. Затем она шепчет нежно и медленно.

– Я такая же упрямая, как и ты. Так что, если хочешь войны, ты её получишь, Джеймс. 

Глава 7 

Александра

Макс останавливается в дверном проёме после осмотра моей комнаты, что само по себе проявление полнейшей глупости. Серьёзно, кто будет прятаться в комнате во дворце, ради всего святого? Другие мои телохранители периодически проверяли её, но этот одержим следованию каждой части протокола, независимо от того, насколько это глупо.

– Доволен? – спрашиваю я.

Он медлит.

– На этот раз ты не собираешься для меня раздеться? – выражение его лица серьёзное, и единственный намёк на то, что он может шутить – это крошечная морщинка в уголке одного из его глаз.

Интересно, улыбается ли он когда-нибудь?

Скорее всего, нет. Он, вероятно, слишком чертовски занят, следуя правилам. Раскладывает рубашки по цветам в шкафу.

Жёсткий. Серьёзный. Хочет, чтобы всё было, как он хочет. Абсолютно требовательный.

Интересно, такой ли он в постели?

Эта мысль пронзает меня так же, как и тогда, когда он схватил меня в том переулке. Стоя там, с бешено колотящимся сердцем в груди, мой желудок выделывал сальто снова и снова, пока у меня не закружилась голова. Я подумала о том, чтобы наклониться, дотянуться до него и прижаться губами к его губам, просто, чтобы проверить, как они будут ощущаться. Но я не сделала этого, потому что принцессы не целуют своих телохранителей.

Я поднимаю свои брови.

– Не понимаю, о чём ты говоришь, – нагло вру я. А сама вспомнила, как в тот день повернулась и стащила рубашку через голову, затем бросила вещь на пол с полным осознанием того, что парень стоит позади меня.

Я не совсем уверена, почему так поступила.

Я никогда раньше не делала ничего подобного ни с одним из телохранителей. Вообще-то, я никогда ничего не делала с телохранителями. Я никогда не пересекала черту. Дело в том, что я следую правилам – на самом деле, нарушение правил – это одно из моих любимых занятий. Дело в том, что есть что-то интимное в отношениях между королевской особой и её личной охраной.