Брачный марафон - Веденская Татьяна (книги онлайн полные версии .txt) 📗
Я растерялась.
– И что это значит? Мне надо что ли, на улице к мужикам приставать?
– Нет, конечно, – успокоили меня все. – Это они должны приставать к тебе.
– Интересно, с чего бы? Никогда не приставали, а теперь все как один с цепи сорвутся, – усомнилась я.
– Так раньше ты была кто? – ласково улыбнулась Римка.
– Кто? – отшатнулась от нее я.
– Тетеря. Тютя. Размазня.
– А теперь?
– Ты должна стать настоящей акулой. Стервой. Охотницей.
– Я? – от неожиданности я затрясла тем, что у птиц именуют гузкой.
– Именно.
– Я не смогу.
– Сможешь!
– Точно не смогу, – затрепыхалась, представляя, как охочусь на мужчин с гарпуном и гранатами, я. После этого Таня Дронова, от которой я уж никак не ожидала такой подлянки, использовала прием психологического давления, в простонародье именуемый методом трех «да».
– Ты согласна, что этот Мормон Петрович обошелся с тобой по-свински? – спросила она в первый раз.
– Да, – не нашла возражений я, потому что это именно так и было.
– Ты понимаешь, что мужчины в основном просто пользуются нами, используют нас по своему усмотрению? – спросила она во второй раз.
– Да, – снова безвольно кивнула я.
– Ты хочешь стать счастливой? – прикончила меня она.
– Да, – кивнула я и поняла, что дальше соглашусь на все, что они не предложат.
– Тебе выпала честь отомстить за весь женский род! Мы научим тебя, а ты сделаешь это. Сама, повинуясь только железной логике и разуму, отберешь для себя богатого и привлекательного козла и женишь его на себе. Согласна?
– Да, – на психологическом автоматизме выдохнула я и тут же пожалела.
– Чистая, холодная месть!
– Если не ты, то кто же?! – заваливали меня лозунгами дамы.
– Клянись, – зная мой ненадежный нрав, потребовала Римма.
Будучи в состоянии умственного затмения, я заразилась всеобщим негодованием и воодушевлением. Мое раненое сознание рисовало картины загородных дворцов, свиты поклонников, горы разбитых мужских сердец под моими ногами. Мысль о том, что я совершенно не желаю разбивать чьи-то сердца, вылетела в трубу, как призрачный дымок.
– Клянусь всем, что есть у меня дорогого (непонятно, чем, на самом деле), запечатать двери в свое сердце, отгородиться от любви ледяными стенами и в тишине и спокойствии холодного разума отомстить за все обиды, причиненные мужчинами лично мне и всему женскому роду! – тараторила я вслед за Риммой, не вполне осознавая причин и последствий своих действий.
– А не крутовато? – усомнилась Лиля, но ажиотаж уже охватил присутствующих. Каждой из нас было что предъявить мужчинам, и всем показалось, что сегодня для них настал судный день.
– Нормально. Повторяй дальше! – замахала на Лилю рукой Римма.
– Обязуюсь не пожалеть труда и времени, чтобы занять место, достойное меня. Клянусь не довольствоваться малым, а взять все, что причитается мне по праву победителя.
– Это что именно? – не поняла Саша Селиванова, которой, по-моему, происходящее казалось полным бредом.
– Клянись. Выйду замуж только за обеспеченного мужчину с годовым доходом не меньше… – фантазировала Римма.
– Ста пятидесяти тысяч долларов США, – подсказала прагматичная Таня.
– Загородным домом, машиной, квартирой…
– Это нереально, – запнулась я.
– Реально, – нахмурилась Римма. Ее брак с автомехаником давал ей право желать для меня совершенно другой судьбы. Это надо было уважать.
– И еще! – вмешалась Лиля.
Мы повернулись к ней.
– Что?
– Пусть поклянется, что он не будет старше пятидесяти лет.
– Почему?
– Жить с импотентом, пусть даже и богатым, ужасно! – с неожиданной болью в голосе объяснилась она.
Мы затихли. Я машинально доклялась до конца, про себя подумав, что теперь точно не выйду замуж никогда, потому что под эти требования не подойдет никто. Коллеги плотоядно смотрели на меня, словно я уже была их законной добычей. И как меня угораздило наговорить все эти глупости? Хорошо, что жизнь с мамочкой научила меня легко относиться к нарушению данных клятв, подумала я.
– Пойду я, пожалуй, отсюда. Интересно, с чего вы решили, что такую, мягко сказать, глобальную задачу, может решить средней паршивости женщина за тридцать, без выдающихся способностей и, к тому же, совершенно лишенная силы воли? – Саша Селиванова недобро усмехнулась и встала со своего места.
– Мне еще нет и тридцати, – возмутилась я, хотя оставшиеся три месяца было трудно назвать длительной дистанцией.
– И что? Это что-то меняет? Скорее уж такой мужик женится на ком-то вроде меня, – Селиванова развернула корму в сторону отдела. Я взбесилась. Вот вам и все мужики – сволочи. А эта, не ко сну будет сказано, дрянь, что – карамелька?
– Стервозина. Кать, не обращай внимания, – бросилась ко мне Римма. Я улыбнулась.
– Рим, ты знаешь, я конечно и, правда, не очень-то подхожу на роль акулы брачной стихии, но думаю, что все же скорее женятся на мне, чем на этой… машине-убийце.
– Попробуем? – с задором в глазах спросила меня Таня Дронова.
Я посмотрела в ее чистые голубые глаза, обрамленные рыжими локонами.
– А может, ты?
– Я и так давно в строю, – усмехнулась она.
– Ну, тогда я с вами, – кивнула я и расслабилась. В конце концов, клин клином вышибают. Гори оно все синим пламенем, мне и вправду совершенно нечем занять свое время. То есть, есть чем. Я могу скитаться по подругам, могу пойти на очередной психологический тренинг, могу часами скачивать анекдоты из Интернета, но это все бренно. Надо, в самом деле, сделать в жизни хоть что-то достойное. Выйду замуж за миллионера. Хотя бы за сотнетысячеонера, хрен бы с ним. И как будет здорово увидеть лицо матушки, когда я приеду полоть ее грядки не одна, а с мужем-красавцем, сидящим за рулем какого-нибудь Лексуса хай-класса. Ради этого стоит немного попотеть.
Глава 3. Назвалась груздем – изволь соответствовать.
Пословицу «молодо-зелено» в контексте совместного проживания с братцем я начала понимать в совершенно другом смысле. Образ его жизни приводил к устойчивому зеленоватому оттенку его лица, а поскольку, как ни крути, он действительно был вполне молод, формулировка «молодо-зелено» полностью соответствовала действительности. От чего мне не было легче. Жить в одном флаконе с молодым бесполезным существом, которое легко ориентируется в течениях музыки «хаус», но не ответит на вопрос «какое сегодня число и день недели», было сложно и неприятно. Иногда мне начинало казаться, что даже в вопросах месяца или года он ориентируется с трудом. Видя на деревьях зеленые листья, вдыхая раскаленный солнцем воздух, он сделает предположение, что на дворе лето. Однако задачку «выбери из трех месяцев один правильный» может и не решить. Уходя утром на работу, я не знала достоверно, что меня может ждать дома вечером. Пару раз я натыкалась на голых девиц, шастающих по коридору в ванну и обратно. Само по себе это не было плохим, даже наоборот, могло свидетельствовать об относительной нормальности Ромки, однако их количество (от двух до пяти, как в яслях) и частая сменяемость наводили на грустные мысли. Грустные мысли были такими: во-первых, как я могу надеяться устроить личную жизнь, если даже мой собственный брат живет с таким непотребством. Во-вторых, не пора ли бить в колокола и звать на помощь маму. В-третьих, если позвать на помощь к Роме маму, как потом смотреть ему в глаза. И, наконец, в-четвертых, что делать мне самой, если тут появится мама. Вышеизложенное останавливало меня практически в полете, я оставляла все как есть. А уж с тех пор, как братец вычислил, что я скрываю от мамули разрыв с Олегом Петровичем, желание исполнить долг старшей сестры умерло короткой естественной смертью.
– Слушай, а ты вообще-то была его женой? – ехидно спросил братец, когда я пыталась призвать его к порядку, не курить и, тем более, не оставлять бычки на кухне. Я покраснела и что-то забубнила себе под нос.
