Последнее письмо от твоего любимого - Мойес Джоджо (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗

— Мисс Хоуорт? — спрашивает женщина, оглядев Элли с ног до головы, словно убеждаясь, стоит ли произносить ее имя.

— Да, — протягивает руку она, — пожалуйста, зовите меня Элли.

— Проходите, — немного расслабившись, произносит женщина, видимо, первую проверку Элли все-таки прошла. — Долго добирались?

Элли входит в квартиру и обнаруживает, что ее ожидания снова не оправдались: о фарфоровых зверюшках не может быть и речи. В огромной светлой комнате очень мало мебели. На светлом паркете лежит пара больших персидских ковров, по обе стороны от стеклянного кофейного столика стоят два больших кресла с узорчатой обивкой. Другие предметы мебели эклектичны и изысканны: недешевый современный стул — наверняка от какого-нибудь датского дизайнера, старинный столик, инкрустированный ореховым деревом. Фотографии семейные и маленьких детей.

— Как у вас красиво! — восхищенно произносит Элли.

Вообще-то, ее никогда не интересовал интерьерный дизайн, но сейчас она вдруг поняла, что знает, как ей хотелось бы жить.

— Да, неплохая квартира, правда? Я переехала сюда… в шестьдесят восьмом, кажется. Тогда это был старый, заброшенный район, но я подумала, что моей дочери здесь будет гораздо лучше, чем в центре. Из того окна виден Риджентс-парк. Позвольте ваше пальто? Хотите чашечку кофе? Вы, кажется, жутко промокли.

Элли благодарно кивает, и пока Дженнифер Стерлинг возится на кухне, успевает заметить на стенах нежно-кремового цвета несколько больших картин современных художников. Дженнифер входит в комнату Элли смотрит на нее и начинает понимать, как той удалось вызвать такую страсть у неизвестного автора писем.

На одной из фотографий на столике изображена поразительно красивая молодая женщина — портрет в стиле Сесила Битона. [23] На другой — она же, несколько лет спустя, смотрит на новорожденного со смесью усталости, восхищения и благоговения на лице, столь типичной для молодых мам, — она только что родила, но волосы тем не менее идеально уложены.

— Спасибо, что не поленились приехать ко мне. Признаюсь, ваше письмо меня заинтриговало, — начинает беседу Дженнифер Стерлинг, ставя перед Элли чашечку с кофе и садясь напротив.

Хозяйка помешивает кофе серебряной ложечкой, украшенной маленьким красным зернышком кофе, покрытым эмалью. Господи, думает Элли, да у нее талия тоньше моей.

— Мне очень любопытно, что это за письма. Я уже давно не выбрасываю бумаги, не пропустив их через шреддер. [24] Мой бухгалтер подарил мне этот адский прибор на прошлое Рождество.

— Ну, вообще-то, письма нашла не я, а мой друг: он разбирал бумаги в архиве газеты «Нэйшн» и нашел там одну папку, — начинает Элли, замечая, что Дженнифер изменилась в лице, — а там оказались эти письма. Я послала бы их вам по почте, но… Но я не знала, нужны ли они вам.

Элли аккуратно достает из сумки пластиковый конверт с тремя любовными письмами и отдает его миссис Стерлинг, пристально наблюдая за ней. Дженнифер с благоговением берет письма в руки и долго молчит. Элли чувствует себя не в своей тарелке, делает глоток кофе и почему-то отводит взгляд в сторону.

— О да, конечно нужны, — раздается наконец голос Дженнифер. — Предполагаю, вы прочитали их?

Элли поднимает глаза и видит, что Дженнифер не плачет, но на ее лице отражается целая буря чувств.

— Простите, — краснея, отвечает она. — Они лежали в совершенно посторонней папке. Я и не знала, что мне удастся найти их владельца. Они очень красивые, — робко добавляет она.

— Да, это правда. Что ж, Элли Хоуорт, мало кому удается удивить меня в моем-то возрасте, но вам это удалось.

— А вы не собираетесь прочитать их?

— Нет, я и так знаю, что там написано.

Элли уже давно поняла, что самое важное умение для журналиста — знать, когда лучше промолчать. Она молчит, но ей ужасно неловко смотреть на эту пожилую женщину, которая словно исчезла из комнаты, погрузившись в воспоминания.

— Простите, — осторожно говорит она, когда тишина становится совсем невыносимой, — если я расстроила вас. Я не знала, что делать, особенно если учесть, что я понятия не имела, каково…

— …мое семейное положение, — заканчивает за нее Дженнифер с улыбкой, и Элли вновь поражается красоте ее лица. — Очень тактично с вашей стороны, но бояться нечего. Мой муж умер много лет назад. Почему-то взрослые никогда не рассказывают девочкам о том, что мужчины умирают гораздо раньше, — с горечью добавляет она и на секунду умолкает, словно прислушиваясь к звукам дождя и шуму автомобилей за окном. — Скажите мне одну вещь, Элли: зачем вы приложили столько усилий, чтобы вернуть мне эти письма?

— Я… я никогда не читала ничего подобного, — отвечает Элли, интуитивно догадавшись, что статью лучше не упоминать. — И… и еще у меня есть любовник, — непонятно зачем добавляет она.

— Любовник? — внимательно смотрит на нее Дженнифер.

— Он… он женат.

— Ах вот как, тогда понятно, почему письма так тронули вас.

— Да. И вообще, вся эта история: когда ты хочешь чего-то, но не можешь получить. Не можешь сказать, что ты на самом деле чувствуешь. Этот мужчина, Джон… ну с которым у меня роман, — опустив глаза, тихо говорит она. — Я ведь даже не знаю, что он думает. Мы никогда не говорим о наших отношениях.

— Думаю, он в этом смысле не единственный, — замечает миссис Стерлинг.

— Но ваш любовник не такой. Бут не такой.

— Да, он не такой… — рассеянно говорит Дженнифер, как будто готовясь погрузиться в воспоминания. — Он рассказывал мне обо всем. Получить такое письмо — просто чудо. Знать, насколько сильно тебя любят… К тому же он прекрасно владел словом…

За окном дождь постепенно превращается в настоящий ливень и отчаянно барабанит в окна, с улицы доносятся крики.

— Меня так захватила ваша любовная история. Это может показаться странным, просто одержимость какая-то. Мне так хотелось, чтобы вы все-таки оказались вместе. Я должна спросить… у вас все получилось?

Это современное «получилось» звучит совершенно неуместно, и Элли уже жалеет о сказанном. Некрасиво задавать такие вопросы, я перешла все границы, ругает она себя и уже собирается извиниться и уйти, как Дженнифер Стерлинг произносит:

— Еще кофе, Элли? Думаю, вам нет смысла уходить, пока на улице такой ливень.

Дженнифер Стерлинг сидит на обитом шелковистой тканью кресле, перед ней дымится чашечка кофе. Она рассказывает историю молодой женщины, поехавшей на юг Франции со своим мужем, который, по ее словам, был не хуже многих других. Типичный мужчина той эпохи — никаких чувств, никаких эмоций, ни малейших проявлений слабости. А потом появляется его полная противоположность — вспыльчивый, страстный, имеющий свое мнение мужчина с нелегкой судьбой, она влюбилась в него в первый же вечер, когда они познакомились на званом ужине.

Элли ловит каждое ее слово, образы мелькают в ее голове, она старается не думать о диктофоне, который успела незаметно включить. Однако всякая неловкость пропала: миссис Стерлинг рассказывает свою историю с таким воодушевлением, как будто мечтала об этом много лет. Ее рассказ, словно мозаика, складывался воедино на протяжении лет, Элли далеко не все понимает, но не пытается перебивать и просить пояснений.

Дженнифер Стерлинг рассказывает о том, как ей вдруг опротивела жизнь в золотой клетке, о бессонных ночах, об ужасном желании вкусить запретный плод, устоять перед которым невозможно, о том, как вдруг поняла, что живет совсем не той жизнью, какой хотела бы. Слушая ее, Элли кусает ногти: а вдруг Джон думает об этом в эту самую секунду, лежа на далеком, залитом солнцем пляже. Как он может любить свою жену и при этом заниматься с ней тем, чем он занимается? Неужели он не чувствует желания вкусить этот запретный плод?

История становится более мрачной. Дженнифер тихо рассказывает об автокатастрофе на мокрой дороге, о гибели ни в чем не повинного человека, о четырех годах, которые она провела словно во сне, когда в браке ее удерживали лишь таблетки и рождение дочери.