Изнанка мести (СИ) - Великанова Наталия Александровна (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
– Не кажется тебе, что я выгляжу в этой концепции как-то мелочно? Типа можно любить только красавцев?
– Может и так. Какая тебе разница, как выглядеть? Тебе сейчас важно полюбить жениха.
– Не хочу я его любить!
– Сама же говорила, что хочешь, – развела руками Вика.
– Не знаю. Да мне наплевать, будь он толстым или худым. Я его терпеть не могу!
– Назови конкретно, что ты терпеть не можешь? – они плавно переместились в соседний магазинчик.
– Он…, – Ольга запнулась, – он самодовольный, самоуверенный, гадкий…
– Стоп! Можешь не признаваться мне, но себе ответь честно. Первое что ты хотела сказать – толстый? – они снова стояли у полок, сплошь уставленных моделями белого, нежно розового, голубого цветов.
Ольга замялась, но в итоге вытянула из себя:
– Да.
– Вот видишь!
– Все равно это бред! – она прошла вперед.
– Спасибо! – состроила Вика гримасу, – может тебе не выходить за него?
– С ума сошла? – Ольга живо обернулась. – Говорю же: меня родители прикончат!
– Тогда выбирай быстрее туфли и перестань меня изводить! Столько красивой обуви – я бы всё скупила! А ты примерила только две пары. Такими темпами тебе придется идти под венец босиком!
Они обошли все свадебные бутики и магазины, пока Ольга, наконец, не остановилась на хорошеньких перламутровых сандалетах с белой вышивкой. За это время прикупили ещё нижнее белье, чулки, подвязки и прочую свадебную мишуру. В конце концов, погрузили пакеты в Ольгину машину и отправились домой. На улице было ещё светло, но солнце уже спустилось за крыши домов, даже его последние лучи не сверкали в просветах. Ноги у Вики гудели. Она подняла их на приборную панель, достала список и карандаш, принялась вычеркивать то, на что уже не придется тратить время.
В эту ночь она осталась ночевать у Ольги, как и накануне торжества. Чтобы выспаться, они легли пораньше, но вместо того, чтобы заснуть долго шептались об Андрее, предстоящем дне, последующей жизни, ребенке Ольги. О своей беременности Вика так и не обмолвилась. В темноте, лежа на раскладушке, она краснела от бесстыдства, когда Оля рассказывала про первый поход к доктору, про тошноту, витамины, гордость Андрея, но никак не могла решиться открыть тайну. «Не должна ли я рассказать о ребенке в первую очередь его отцу»? – спросила в миллионный раз себя Вика перед тем, как провалиться в сон.
Ярослав презрительно сощурил веки, пристально вглядываясь в её лицо.
– Твой ребенок для меня абсолютно ничего не значит, – сказал он после паузы.
Вика почувствовала, что слабеет, как при начале катастрофы, но нашла силы разомкнуть губы.
– Я знаю, – тихо ответила она.
Разве у неё были иллюзий на этот счет?
Всё же боль оказалась нестерпимой. Судорогой свело скулы и что-то еще в области грудной клетки. Она попыталась вздохнуть и открыла глаза. Сначала ничего не могла разглядеть – её окружала темнота.
Сон. Это всего лишь сон. Ей это приснилось.
Обычная ночь над городом. Над домом, густо набитом квартирами и спящими людьми, над комнатой, где от волнения подрагивают веки завтрашней невесты. Вика втянула воздух. В прозрачном тумане за стеклом плыла полная луна. Замерла перед окном занавеска. Несколько секунд она смотрела на неё, не понимая, почему так гнусно. Ведь это только видение. Страшные слова преследовали Вику даже после того, как она закрыла глаза.
Второй раз она проснулась уже утром, когда Ольгина мама тихонечко заглянула в дверь. Они поднялись.
Вика приготовила себе платье цвета первой сирени с летящей юбкой в пол, сшитое из тяжелого трикотажа. Оно обрисовывало стройные бедра и закрывало щиколотки. Под грудью было перехвачено яркой атласной лентой. Серебристые сандалии с тонюсенькими ремешками на высокой стальной шпильке к нему идеально подходили. Они выгибали подъем стопы и сверкали из-под разлетов ткани. Но надеть этот летний наряд в почти нулевую температуру отваги у Вики не нашлось.
На случай холода был готов запасной вариант. Пусть короткое платье яркого малахитового оттенка было менее праздничным, но с ним можно было обуть рыжей тонкой кожи высокие сапоги и короткую шубку из меха лисы. Длинные сережки (из первого варианта) были здесь тоже уместны: они почти касались меха и мерцали, путаясь в темной массе волос.
Пока девчонки помогали Ольге, Вика выпрямила локоны, и они опустились шелковистой волной ниже пояса. Провозилось она целое утро сама – не хотела тратиться на стилиста. Сначала долго и тщательно расчесывалась после душа, пока кудряшки не распрямились в волнистые пряди. Затем накрутила их на большущие бигуди, вытягивая. Наконец распрямила утюжком, накладывая гель. Это потребовало массу усилий, завершив которые Вика согрелась.
Новый образ ей самой понравился. Непривычно было видеть вместо шапки барашков прямые пряди. Почему раньше редко делала? Даже лицо изменилось. Она стала похожа на бразильянку. Вика подкрасила веки тенями в цвет платья и нанесла на губы блеск.
День был пасмурный, и не по-весеннему холодный. Снег давно растаял, но дул пронизывающий северный ветер, который приносил то ли белую крупу, то ли ледяные капли. Облака как угорелые бежали по небу. В их редких просветах выглядывало и тут же скрывалось солнце. Природа шалела не в состоянии сообразить готовиться ли уже к теплу или ещё подождать? Воробьи надрывно чирикали, гонимые инстинктами, им некогда было дожидаться жары. Синицы вторили им, насвистывали на все лады, раскачиваясь на тонюсеньких ветках берёз.
Ольга была прекрасна, она сохраняла невозмутимость, сверкала глазами цвета чистой воды и расточала божественные улыбки, даже когда жених со свитой приехал на час позже. Она не утратила невозмутимости, в отличие от Андрея, у которого от напряжения на шее проступили красные пятна. Он старался скрыть свою нервозность – улыбался, балагурил, сыпал комплименты суженой, будущей тёще, подружкам невесты, смеялся и цвел – но его волнение бросалось в глаза. Вика сочла, что это выглядело довольно мило.
Она сама тряслась в ожидании встречи с Ярославом. Его не было среди молодых людей, идущих позади Андрея. Сердце стучало бешено, и мозг выдавал только одно: «Будет ли он? Где он?» Она уже решила, что если Ярослав и появиться, то только в клубе, когда налетела на него в дверях. Ещё до того, как подняла взор к любимому лицу и посмотрела в родные глаза, она знала, что это он. По легким, исходящим от него флюидам, по дрожи пробежавшей по струнам тела, по легкому запаху его костюма, по удару сердца: «Наш папа»! Глаза встретились. Он стоял так близко, что волна тепла поднялась и заполнила каждый уголок её души.
На секунду вдруг расцвело лето, над головой раскинулось синее полуденное небо. Вот она лежит в свадебном платье на лужайке среди густой травы. Сквозь полуприкрытые веки смотрит вверх на громады облаков, вдыхает пряные цветочные запахи, а в ушах у неё гудит от осознания собственного счастья. Полдень, тепло, вдали слышатся звуки музыки и смех гостей на их свадьбе. Ярослав выдергивает травинки из её прически, и фотограф ловит этот момент.
– Виктория, – поприветствовал он хрипло и тут же, быстрее, чем Вика, отвел глаза. В мимолетном взгляде не было ни капли интереса, но уже то, что в этот раз в нем не было ни лютой ненависти, ни всепоглощающей злобы, её обнадежило.
– Ярослав, – Вика опустила ресницы и поспешила проскользнуть мимо. Втянула кислород из турбулентных потоков, окруживших её. «Держись! – приказала она себе и напомнила: – Сегодня!»
Торжество проходило в модном яхт-клубе на берегу уютного залива. По пути из загса они оказались в лимузине вместе с женихом и невестой. Вика разволновалась. «Вот сейчас они приедут, – сформулировала она для себя, – пока Андрея и Ольгу будут встречать, она сможет отвести Ярослава в сторонку». Она бы сказала прямо сейчас, останься они без свидетелей. Она чувствовала его взгляд, словно его руки прикасались к её телу. Вика отчего-то не смела поднять ресниц, сосредоточившись на дыхании и страшась свалиться в обморок – воздух был слишком разреженным. Может быть, ей всё это только казалось? Из-за того, что молодожены молчали, и Андрей всё ещё нервничал? Или её чувства к Ярославу вобрали все до единой молекулы кислорода? Когда же они останутся наедине? Вдох – выдох, вдох – выдох.
