Эффект бабочки (СИ) - Акулова Мария (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
Купленное для встречи с родителями платье пришлось очень кстати, как и недавний подарок Глеба – кулон на длинной цепи в форме замысловатых геометрических переплетений.
В шесть, как и обещал, Глеб готов был ловить и везти в том состоянии, в котором поймает, но внутреннее чутье подсказывало, что лучше дождаться, пока дама выйдет добровольно.
Слушать чутье пришлось на протяжении еще двадцати минут. Чутье, а еще звук двигающихся коробок и летящих на пол туфель – Настя выбирала обувь.
Зато когда вышла, Глеб понял, что ждал не зря.
Она боялась опозориться, а позор, похоже, светил ему. Позор и слава разъяренного собственника, которому предстояло отгонять от своей бабочки разных насекомых, которые непременно слетелись бы, чтобы поглядеть на крылышки, и не только на них.
Бабочка же приблизилась, дотянулась до мужских губ, коснулась их:
– Дыши, Имагин. Но за комплимент, спасибо.
А потом подошла к зеркалу, нанося помаду на губы. Видимо, за комплимент был засчитан взгляд.
Глава 22
Увидеть бабочку во сне – очень благоприятный знак. Сонники единогласно трактуют такой сон, как сулящий удачу, богатство, любовь. (с)
***
Как и любые нервы, потраченные перед каким-то важным событием, эти были потрачены зря. Не так страшен волк… Да волков там и не было, просто люди.
Первая часть вечера – та, которая официальная – понравилась Насте больше, просто потому, что от нее требовалось сидеть, смотреть, улыбаться, слушать, если Глеб склонялся к уху, чтобы что-то сказать, иногда тянуться к его руке, невзначай поглаживая, чтоб убедиться – он рядом, все хорошо.
А вот вторая впечатлила меньше. Частично потому, что к моменту начала фуршета, она успела уже устать, а частично потому, что теперь нужно было еще и здороваться, тщетно пытаться запомнить хотя бы часть имен, отвечать на вопросы, задавать свои… И все это с поддельным, но таким, чтоб казался крайне искренним, энтузиазмом.
К Глебу подходили очень часто. Они практически ни разу за вечер не остались наедине. Всем было что сказать Имагину, кто-то передавал приветы отцу, кто-то рад был видеть именно его, кого-то интересовала очаровательная спутница.
В первом случае Глеб тепло улыбался, обещал, что обязательно передаст родителю приветствия, справлялся о здоровье, во втором – вскользь поднимал какие-то вопросы, немного шутил, смеялся, договаривался созвониться на неделе, в третьем… Настю непременно притягивали за талию к теплому боку, представляя своей девушкой. Каждый раз на этом 'моя' делалось такое ударение, что даже сама Настя непроизвольно вздрагивала. Будто кто-то претендовал… А даже если бы претендовал, будто это имело значение…
Наконец-то, на втором часу мероприятия, поток паломников к Имагину иссяк. Ася подозревала, что это ненадолго, но все равно выдохнула. Еще бы туфли снять, а то жмут, заразы, ну и платье расстегнуть, а то давит, сволочь, и шпильку одну вытащить из прически, а то саднит, скотина…
– Видишь вон ту пару? – из очень даже воинственных раздумий Веселову выдернул вопрос Глеба.
– Да.
– Самарские…
– Мммм… – Настя протянула, посчитав, что, видимо, упоминание фамилии должно многое ей объяснить. Хотя, на самом деле, не объяснило ничего. Впрочем, как и фамилии еще десятка тех, кто уже был представлен.
– Наше офисное здание строили его ребята.
– Ясно, – Ася склонила голову, с интересом разглядывая стоявшую неподалеку пару. Самарский оказался высоким, хорошо сложенным мужчиной с пронзительным взглядом. Такого быстро не забудешь, а увидишь еще раз – обязательно узнаешь. Мужчина обнимал за талию спутницу, которой была девушка лет двадцати семи в очень интересном положении. Черное платье до колен плотно обтягивало стройный силуэт с четко выдающимся аккуратным круглым животиком.
Стоя сбоку, Настя видела, как мужчина поглаживает спутницу по пояснице, она же в ответ поворачивает к нему голову, улыбается, потом касается носом щеки. Эти жесты выглядели очень нежно и достаточно однозначно.
Его рука будто подчеркивала – мое, а ее ласкающий взгляд и мягкость прикосновения к щеке отвечало – твое, не сомневайся. Настя невольно залюбовалась.
– Они ждут первенца?
Повернулась к Глебу, ловя на себе его любопытный взгляд. Он усмехнулся, а потом так же, как некий Самарский, притянул к себе.
– Не угадала.
– Второго? – девушка еще раз глянула в сторону пары.
– Нет, – Глеб же выставил вперед руку, раскрывая кулак, согнутым остался один палец.
– Четвертого?! – кажется, Настя спросила слишком громко. Да и взгляд ее был крайне удивленным, хотя уместней было бы использовать слово офигевшим. – Четвертого? – пытаясь сгладить оплошность, во второй раз девушка переспросила уже шепотом, с неверием вновь окидывая пару взглядом.
– У них три девочки, одну, кстати, зовут Настей. Говорят, Самарский поспорил с приятелем о том, у кого первого родится пацан. Ты этого приятеля видела, кстати, помнишь, когда вы с Пирожком… гуляли? – Глеб никогда не терял возможности поддеть ее за тот ужин с Женей. – Марк Самойлов, мой друг. Так вот, у Марка две дочери уже есть, та, что постарше – от первого брака, а вторую родила нынешняя жена, сейчас она снова беременна, ну и Самарская, как видишь… В общем, сроки приблизительно одинаковые, теперь все ждут, что будет дальше.
А Настя прилагала все усилия, пытаясь сдержать челюсть на месте, ведь та так и норовила натурально отвалиться. Четверо! Четверо детей! Это в четыре раза больше, чем то, к чему готова сама Настя, а ведь девушка выглядит не намного старше.
– А знаешь, что самое смешное?
– Что?
– УЗИ обеих показало, что снова будут девки…
В этот самый момент Самарский шепнул что-то на ухо жене, а она в ответ залилась румянцем, бросая на мужа укоризненный взгляд. Видимо, мужчина уже вовсю планирует пятого…
– Сдался им тот пацан, девочки – это ведь прекрасно…
Моргнув, Настя заставила себя отвести взгляд от пары.
Глеб фыркнул, явно выражая несогласие с предыдущим оратором.
– Мужчине нужен сын, наследник! Так что готовься…
– К чему? – а потом Настя округлила глаза, переводя взгляд уже на ухмыляющегося Глеба.
– В следующий заход присоединимся к спору, – Глеб подмигнул девушке, а ей таки пришлось подбирать упавшую челюсть. – И, поверь, саботаж не пройдет, я не менее азартен, чем Самарский.
Отвлек, так отвлек.
Остаток вечера Настя провела, переваривая полученную информацию.
Они еще ни разу не поднимали тему брака и детей. Точнее однажды поднимали, еще до того, как съехались, но тогда Настя просто отмахнулась, решив, что Глеб сам не осознает, насколько серьезные вещи говорит.
А теперь… Это ведь закономерно – люди начинают встречаться, потом съезжаются, притираются, женятся, заводят детей. Никто не скажет, сколько нужно провстречаться, прежде чем переспать, сколько раз переспать, прежде чем съехаться, и сколько борщей сварить, чтобы получить в полное единоличное пользование руку и сердце.
Насте казалось, что и думать-то об этом еще рано, ей комфортно жить так, как они живут сейчас. Точнее некомфортно, но некомфортно в меру и по другим причинам. А Глебу? Ему ведь скоро тридцать, наверняка он действительно задумывается о детях, не о гипотетических, лет через пять, а о вполне реальных, которых можно начинать планировать, а то и делать. Причем с ней.
К ним снова кто-то подходил, здоровался, представлялся, Имагин живо беседовал, а Настя совсем терялась, то и дело отключаясь от беседы, ныряя обратно в свои мысли. Ей было страшно, а еще почему-то волнительно, будто она предвкушала…
Уезжать они с Глебом собрались раньше, чем подобная мысль посетила большинство.
Когда Настя склонилась, шепнула Имагину на ухо, что не прочь была бы отчалить домой, он даже не пытался сопротивляться. Конечно, ему-то тут было интересней, чем Насте хотя бы потому, что вокруг много знакомых, но не настолько, чтоб задерживаться дольше.
