Кошки - Мышки (СИ) - Нарватова Светлана "Упсссс" (библиотека электронных книг .TXT) 📗
— Нет, это маска традиционного корейского театра — Хахве. Как в комедии дель арте. Там тоже много персонажей. Но я подумала, что маски Наложницы или Вдовы вам всё же дарить не стоит.
— Согласен, — с улыбкой согласился Шеф.
— И Дурака с Мясником тоже.
— Да уж. А это кто?
— Это Благородный Человек.
— Ух, ты! Спасибо.
Костя замолчал. А потом стал наклоняться к щеке Киры. Точно к щеке. Поэтому Кира так и не поняла, что произошло потом, потому что поцелуй пришелся в губы. Простое касание. Она беспомощно посмотрела на Костю. Он поднял взгляд к ее глазам. Потом опустил к губам. Потом опять к глазам. И вновь наклонился, теперь уже с мягким, нежным, влажным поцелуем, от которого Кира почувствовала себя гелевым шариком. А потом отстранился.
— Спасибо, — прошептал он.
Развернулся. И ушел.
С одной стороны — правильно, что ушел. После всего этого хоровода бродячих псов, о котором Кира сказала ему вчера, — очень правильно. А с другой стороны — обидно.
Новикова проводила его взглядом до угла и пошла домой. Мия, разумеется, сразу стала требовать корм. Кира минутку постояла, собираясь с силами, и спасал кису — и котят, — от голодной смерти. Скоро уже котята начнут есть сами. Они уже делали первые попытки выбраться из коробки, пока вокруг тихо. Пока только нос высовывали. Ну, еще ухо, кончик лапы… Новикова присела на диван, наблюдая за неловкими игрищами пушистиков. И в этот момент раздался звонок в дверь.
Три дня Влад провел в тревожном ожидании. Гена тот еще Крокодил. Травоядным на его радаре лучше не отсвечивать. Но Мышка — почетный колобок высшего левела, так что итог раунда не предрешен. Когда в пятницу генеральный на работу не явился, а Костя летал по офису, сияя, как кремлевская звезда безлунной ночью, дурак бы понял: Крокодил пролетел. Вопреки всем законам природы и здравому смыслу. То, что Колчевский присоединился к Клубу лузеров, грело самолюбие. Но от выплаты штрафа не избавляло. А платить не хотелось. Влад вообще не любил расставаться с деньгами. Бабло, — как внезапно осознал для себя КотоФей, — потеряло для него статус смысла жизни. Но это же не повод от него отказываться?
Мысли о том, как избежать неизбежного, занимали голову Влада настолько, что он даже позволил себе отвлечься от клиента. Тем более что это был не клиент. КотоФей подобные вещи пятой точкой чувствовал, и, по-хорошему, даже время на него (точнее — на нее), тратить не стоило. И всё же он принял бабульку. Как понял Дягиль из сбивчивого рассказа и наспех просмотренных документов, она жила в своем доме довоенной постройки. До какой войны он возводился, было неясно. Возможно, первой мировой. В общем, здание было доисторическое. Как и сама бабулька. Домик, судя по техзаданию, был дряхлый. А вот его хозяйка — еще ого-го! Влад помнил из детства, как лихо свистела крапива в руках таких бабулек, когда он пытался поживиться малиной с их участков. От воспоминаний левое полупопие зазудело. Будто вчера было. Бабулька, прокопченная «дачным» солнцем до черноты, сурово хмурила брови, и шепеляво, но уверенно бубнила, что «слишком дорого». Влад глянул бумаги. Да нет, недорого. Просто ремонта там было начать и кончить. Дешевле новый дом построить, ей-богу. То есть стоимость проекта объективно не была высока. Она была просто не по карману бабульке.
— Бабушка, да поймите же вы, наконец, — по третьему разу, теперь добавив жестикуляцию и немного громче (вдруг у нее не только с деньгами, но и со слухом проблемы?), стал повторять Влад. — Не могу я сделать эту работу дешевле. Материалы купить нужно? Нужно. Людям, которые всю эту работу, заплатить нужно? Нужно. Кто же будет бесплатно работать? Здесь каждая копейка на месте. Теперь понятно?
— Теперь понятно, — встала бабулька. — Только я тебе не «бабушка». А Марфа Петровна, буржуй недобитый. Вон, сколько цацек наворовал-то на таких, как мы. Ряху отъел на чужой нужде — скоро в дверь пролезать не будешь… Да что ж это с Россеей такое деится? Поразволились везде царьки в своих креслах, а мы в ногах у вас кланяемся, будто милостыню вымаливаем. Да не уж то ж мы для того воевали? Э-эх! Да я бы со стыда сгорела, будь у меня такой внук! Тьфу!
Плюнув на пол и махнув рукой, она бодро проковыляла в сторону выхода. Старость ссутулила ей плечи, но даже теперь в ее спине чувствовалась стать и гордость «Варяга». Того самого, который лучше пойдет ко дну, чем попросит пощады. Наверное, ей дорогого стоило прийти к нему, чтобы спасти свой тонущий корабль-дом. Возможно, КотоФей был ее последней надеждой. А оказался «недобитым буржуем». «Своя крыша» — не благотворительная организация. И люди здесь работают не задарма. Им нужно кормить свои семьи. И Влад прав. И не такая уж у него «ряха»… «Пивинг» в сочетании с «диванингом» уже оставили отпечаток на физиономии. Но до «ряхи» ему еще далеко. Нет, бабулька не права. Точно не права. Совершенно точно не права.
Теперь, помимо левого полупопия, у Влада зазудело где-то за грудиной. Может, всё же совесть? Хотя откуда у него взяться совести? Лишний это орган. Атавизм советского прошлого, которое Дягиль уже и не застал. Глупости это. Работать нужно. От его работы зависит, сколько человек завтра получат зарплату, успокоил он себя. А бабулькин век дом простоит. В «довоенные» времена строили на века. На то самое, которое теперь атавизм.
На полдня Владу «аффирмаций» хватило. Но совесть упорно шевелилась в районе солнечного сплетения, обустраивая там гнездо и вызывая чувство беспокойства. И всё же КотоФей, переодевшись после работы и «переобувшись» на Харлей, поехал к дому Киры разыграть свой последний козырь. Постоял под окнами. Развернулся. Погонял по пустеющим улицам. Приехал обратно. Поднялся на этаж. Позвонил в дверь. Постоял у квартиры. Спустился. Стал ждать, вертя в руках шлем. Просто удивительно, как эта «сладкая парочка» его не заметила. Он припарковался не у подъезда, и всё же в зоне видимости. Но они просто не замечали никого вокруг, как тетерева на току, и курлыкали, как голубки. Влад не слышал, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Чтобы догадаться, какие они идиоты: и он, и Мишель, и Гена. Они-то видели проблему в том, что Кот влюбился в Мышку. Нет, проблема была в том, что он влюбил Мышку в себя. Какой простой и изящный ход, выбивающий шаткую табуреточку из-под ног соперников.
Влад дал девушке пять минут — после прогулки актуально. Вновь поднялся по лестнице и позвонил в дверь.
Мышка не успела переодеться. И она не была рада его видеть.
— Добрый вечер, Владислав Петрович, — произнесла Кира, перегородив вход в квартиру.
— У меня есть разговор, — спокойно произнес Влад.
Спокойно. Да он просто молодец просто! Учитывая, как его трясло внутри.
— Если вы с предложением командировки, сверхурочной работы или еще чего-нибудь в том же духе, то меня не интересует, — четко произнесла она, будто Дягиль был иеговистом или коммивояжером.
— То, о чем я хочу рассказать, касается и командировки, и сверхурочной работы, и выставки и еще много чего… И главное, Кира — это тебя интересует.
Новикова сидела на кресле, сжимая двумя руками крокодила, — подарок от класса на день рождения, — и не могла поверить. Нет, то, что рассказал Влад, идеально укладывалось в логику событий. Она не могла поверить, что это случилось С НЕЙ. Четыре директора заключили пари на секс с никому не известной, только что принятой на работу девушкой. Ставкой стали большие деньги. Или Харлей. Только Кира не могла понять: Харлей — это дорого за «переспать» с безмозглой курицей или нет? Достаточно ли высоко они оценили акт зоофилии? Новикова вдруг вспомнила, как настойчиво Колчевский отправлял ее «наводить марафет» в тот вечер, когда планировал затащить в постель. Видимо, по-другому у не «вставало». Кира чувствовала себя чернокожей туземкой, которую брезгливый миссионер старательно отмывает в чане, перед тем как «пользовать». Боже, как же стыдно! Вчера она думала: как стыдно, что гендиректор обсуждал выбор ее платья с КиберКотом. Какая она была глупая и наивная. Они обсуждали не просто ее командировку. Они обсуждали ее ВСЁ. Кровь, место того, чтобы окрасить щеки, отлила от лица. Но, вроде, никуда не прилила. Наверное, вся вытекла в рану. В огромную душевную рану. И сейчас Новикова грохнется в обморок от внутреннего кровотечения.
