Аметист - Хейз Мэри-Роуз (книги бесплатно полные версии txt) 📗
Ши и Катриона сели, прислонившись спиной к теплой скале, на маленькую площадку, на которой века бесконечного прибоя превратили гальку в мелкий коричневый песок.
Катриона поведала Ши историю Виктории и Танкреди.
Маккормак сидел довольно тихо, слушал и смотрел на солнце, медленно сползавшее за дальние горы.
— После того как между ними все кончилось, — завершила свой рассказ Катриона, — Виктория решила искать себе смерти. Ей казалось, что в жизни у нее больше ничего не осталось. Но сделать это самой у Виктории не хватило духа. Она попыталась найти кого-нибудь, кто бы помог ей уйти из жизни. Неужели ты этого не понимаешь? Ты должен понимать! — горячо добавила Катриона.
— Не знаю. — Ши охватил щеки руками. — Слишком уж все наворочено. Мне это представляется нереальным;
— Но может быть, ты попытаешься понять?
Маккормак задумался.
— Это ведь очень важно для тебя, не так ли? — спросил он наконец.
— Очень, — порывисто ответила Катриона, подумав про себя: «Это имеет значение для всего нашего будущего».
Катриона сняла туфли и встала, неожиданно почувствовав страшную усталость.
Она стянула с себя колготки и медленно, тяжело, словно пожилая женщина, пошла по гальке в море. Катриона смотрела вниз, сквозь волну, на свои зеленовато-белые ноги. Вода была на удивление теплой; она мимоходом вспомнила о том, что дальний северный рукав течения Гольфстрим омывает и северо-западное побережье Шотландии.
Катриона задрала подол платья на талию и опустилась на колени. Ощущение было умопомрачительное, и, несмотря на всю свою расстроенность, она почувствовала, как радостно забилось ее сердце. В возбужденном порыве Катриона стянула с себя одежду, свернула ее в комок, швырнула на берег, а затем погрузилась в темно-зеленую волну и, пробивая себе путь в зарослях прибрежных водорослей, поплыла в чистое открытое море, где легла на спину и, покачиваясь на волнах, ощутила, как легко и свободно ее тело.
Повернув некоторое время спустя голову к берегу, Катриона увидела, что Ши, тоже совершенно голый, дрейфует на спине в трех футах от нее. Они молча лежали рядом, глядя в бездонное голубое небо над ними, в котором уже появился бледный, едва различимый серп месяца.
— Я не хотел бы, чтобы Виктория встала между нами, — произнес через какое-то время Ши.
— Ей это и не нужно, Ши.
— Почему она так много для тебя значит?
— Почему? — Катриона прислушивалась к шелесту и плеску волн о гальку и с удовольствием чувствовала, как мягкая волна медленно поднимает ее тело наверх, на самый гребень, а потом осторожно опускает вниз. — Потому что Виктория — часть моей жизни. Она заставила меня повзрослеть. Заставила смотреть на мир собственными глазами.
Было что-то удивительно интимное в словах Катрионы, и Ши было от этого немного не по себе.
Несколько минут они молчали.
— Ты, разумеется, права насчет дружбы, — пробормотал наконец Маккормак. — Возможно, отчасти мой гнев был продиктован ревностью. Возможно, мне показалось, что ты волнуешься за Викторию больше, чем за меня.
Катриона понимала, что Ши никогда не смог бы сказать ей это в глаза. Она улыбнулась, волосы ее причудливо извивались в воде, когда Катриона медленно помотала головой.
— Я волнуюсь за тебя больше, чем за кого бы то ни было на свете.
— Если это так, то мне становится почти страшно. — Ши скрестил руки за головой. Волны с шумом накатывались на берег. — Ты была странной там, за чаем, — медленно произнес Маккормак. — Мне просто не верилось. Я спрашивал себя: а защищала бы ты меня так же страстно, как Викторию?
— И ты еще спрашиваешь?
Ши помолчал и тихо вымолвил:
— Да.
— Ну хорошо же. Да, конечно же, защищала бы. Я люблю тебя.
Катрионе показалось, что Ши вздохнул.
— Я взял несколько выходных, — сказал Маккормак после короткой паузы. — Учения отменили. У меня неделя отдыха.
Потому я и позвонил тебе. Я думал, мы сможем поехать куда-нибудь на несколько дней: мне нужно было кое о чем тебя спросить.
Катриона повернулась, чтобы взглянуть на лежавшего в ярде от нее Ши.
— Ну?
Катриона едва сдерживалась, чтобы не прикоснуться к Ши. Ей захотелось узнать, о чем ее хотел спросить Маккормак, так же сильно, как и дотронуться до его тела, но на душе у нее все еще скребли кошки. Ей непременно хотелось, чтобы Ши прикоснулся к ней первым.
— Я уезжаю на полгода, — тихим голосом сообщил Ши, уставившись на плывущую в небе яркую луну. — Я хотел спросить, не согласишься ли ты выйти за меня замуж?
— О-о-о… — выдохнула Катриона и, перевернувшись на живот, посмотрела на Ши. Внутри ее все запело от ощущения огромной, заполнявшей всю душу радости. — И ты все еще хочешь получить ответ на свой вопрос? — осторожно спросила она.
— Теперь особенно. Я боюсь потерять тебя.
— В таком случае я согласна.
Ши дотронулся до Катрионы.
Они вместе покачивались на волне. Катриона смотрела на тело Ши, покрытое блестящей зеленой простыней воды: широкие плечи, бледная кожа, и ей захотелось умереть от счастья. Холодные губы Ши прикоснулись к губам Катрионы. Он намотал на палец мокрую прядь ее волос.
— Ты похожа на русалку… Ты когда-нибудь занималась любовью в море?
— Нет.
Ши обнял Катриону и, погрузив голову в воду, поцеловал ее грудь.
— Я тоже.
Опершись на плечи Маккормака, Катриона приподнялась над волной и выгнула спину, млея от приятной близости его тела. Она чувствовала усталость и измотанность, но теперь это была возбужденная усталость: так, наверное, чувствует себя утомленный долгой битвой боец.
Ши повлек Катриону к берегу; она почувствовала под ногами дно и легкое прикосновение водорослей.
Ши, стоя по грудь в воде, обнял Катриону за бедра, приподнял и прижал к себе. Она взглянула вниз, на его бледное и расплывчатое под водой тело: слабые блики света поблескивали на напряженных бедрах и полусогнутых коленях, от волосков на ногах поднимались вверх мелкие пузырьки воздуха. Взявшись за кисти рук Ши, Катриона откинулась назад, и широко развела в стороны невесомые в воде ноги. Она почувствовала его проникновение в себя: его холодная и скользкая кожа дарила новый, необычный вкус наслаждения и непередаваемое ощущение легкости. Катриона закрыла глаза, вцепившись в плечи Ши, словно намеревалась больше никогда не отпускать его от себя. Вода шептала и ласково плескалась вокруг их тел.
Подхватив Катриону на руки, Ши понес ее к берегу, расстелил на песке одежду, уложил на нее Катриону и снова овладел ею, на этот раз не спеша, долго и довольно осторожно. Катриона сомкнула ноги на спине Ши; он целовал ее глаза, шею, губы. Все закончилось одновременным, продолжительным, волнообразным оргазмом, подарившим их телам наслаждение.
Следующим утром Джесс и Гвиннет не видели Викторию до самого завтрака. Катриону с Ши они тоже не встречали часов с восьми вечера, увидев только, как те крадучись поднимались по лестнице, вернувшись с побережья, — босые, мокрые, грязные, в песке, с виноватым видом шестнадцатилетних подростков.
— Очень мило, — прокомментировала Гвин.
Они с Джесс отказались от двойной кровати тетушки Камерон и переселились в одну из гостевых комнат.
Джесс подлила еще кофе себе и Гвиннет.
— Ну и что же нам делать дальше, как думаешь?
Кирсти была на дворе: собирала латук для салата на ленч.
На стойке, дожидаясь отправки в печь, возвышался огромный пирог.
— Немало она над ним потрудилась, — сказала Гвиннет. — Нечего и говорить, чтобы мы могли выбраться отсюда, пока не слопаем ленч.
— Доброе утро! — В дверях появилась Катриона, лучащаяся улыбкой и радостью, в розовых брюках и белоснежной сорочке. Она налила себе кофе, чихнула и села за стол, с жадностью поглядывая на огромную тарелку с горячими тостами, беконом и сосисками. — Боже мой, до чего же я проголодалась!
— Неудивительно, — сухо заметила Джесс. — Ты же не ужинала.
— Что, простудилась? — поинтересовалась Гвиннет.
