Само совершенство. Том 2 - Макнот Джудит (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
– По-моему, ты в глубоком дерьме, Зак.
Команда Джулии проиграла со счетом 4:3. Проигравшие ребятишки и их родители почти сразу направились в местный ресторан, где уже были накрыты столы. Насколько Зак понял, подобное застолье было традиционным после каждой игры. Джулия встречала их там. У нее для каждого нашлись слова утешения, одобрения и поддержки, но в сторону Зака она даже не смотрела. И хотя большинство родителей уже примирились с поражением и, соответственно, простили Зака – некоторые даже предлагали угостить его пивом, Джулия продолжала упорно игнорировать своего жениха и, демонстративно повернувшись к нему спиной, разговаривала С Кэтрин, Сарой и еще несколькими подругами.
Заку оставалось одно из двух – либо прилюдно извиниться, чего он в данном случае делать не собирался, либо направиться в бар, где уже сидели Тед, Карл, Джон Грей-сон, мэр Адлесон и другие мужчины. Зак выбрал последнее.
Первым заметил его приближение Тед.
– Сегодня ты сделал очень грубую ошибку, Зак, – ухмыльнулся он.
– «Не то слово, – подхватил Карл.
– Да, это было не очень умно с твоей стороны, – согласился мэр Адлесон, тоже почему-то улыбаясь и отправляя в рот горсть соленых орешков.
– Я судил как положено и никому не подсуживал, – ответил Зак голосом, лишенным всякого выражения. Он не понимал причины всеобщего веселья.
– Может быть, ты и судил как положено, но все равно сделал очень грубую ошибку, – возразил ему Адлесон.
– Ну и черт с ним, с этим бейсболом! – окончательно разозлился Зак. – А если она боится обжечься, не следует подходить близко к огню.
По какой-то неведомой Заку причине эта избитая истина вызвала у окружающих его мужчин приступ безудержного веселья.
Зак постарался не обращать на это внимания. Он и без того был достаточно зол и обижен на Джулию за ту нелепую ситуацию, в которой оказался по ее милости. В конце концов, ему тридцать пять лет, он стоит более ста миллионов долларов и, если не считать пяти лет, проведенных в тюрьме, он всю жизнь ел в лучших ресторанах, останавливался в лучших гостиницах, общался с талантливыми, остроумными, знаменитыми людьми. И вот теперь он стоит в каком-то занюханном ресторанчике в забытом Богом городишке в штате Техас, размышляет над тем, не отравится ли он, если попробует здешней пиццы, а та, ради которой он все это терпит, просто игнорирует его! Ну нет, хватит! Ему давно пора доказать ей, что он мужчина, а не какая-то жалкая размазня. Сейчас он вытащит ее отсюда, даже если для этого придется применить силу, уложит в постель и займется с ней любовью, как это давно бы сделал на его месте любой взрослый человек. А ее благочестивый папочка, который явно затеял все это лишь для того, чтобы отомстить ему и заставить помучиться, может убираться к черту…
С этой мыслью Зак направился к выходу из бара.
Вдруг на плечо ему легла чья-то тяжелая рука, и Зак услышал знакомый голос мэра Адлесона, в котором на этот раз проскальзывали отеческие нотки.
– Послушайся совета человека, который однажды уже побывал на твоем месте. Не делай этого.
– Что? – Зак не поверил собственным ушам. К ним подошел ухмыляющийся Тед.
– Попей чего-нибудь холодного, съешь гамбургер, а потом отправляйся домой и прими еще один ледяной душ. Когда-нибудь ты посмеешься надо всем этим.
– Я говорю о том, что в Китоне называют методом предсвадебной пытки имени преподобного Мэтисона, – терпеливо пояснил Тед. – Отец пробует его на всех, кто, по его мнению, лишает себя волшебного и нетерпеливого ожидания первой брачной ночи.
Слова Теда ничуть не улучшили настроения Зака. Скорее наоборот. При мысли о том, каким ослом он выглядел в глазах всех окружающих, его охватила холодная ярость. Но на этот раз он больше злился на самого себя.
– Повтори, что ты сказал! – потребовал он. Джон Грейсон услышал вопрос и подошел поближе.
– Кажется, он начинает глохнуть, – сказал он и попытался разрядить обстановку какой-то сальной шуткой.
– Может быть, вы все-таки растолкуете мне, что все это значит? – Зак продолжал настойчиво добиваться более подробных объяснений.
– Это значит, приятель, – сказал Тед, отпивая немного из своего бокала, – что половина взрослого мужского населения нашего города когда-то находилась в точно таком же положении, как ты сейчас. И большинство из нас – те, которые все же решили во что бы то ни стало сдержать свое обещание, – обязательно заканчивали тем, что смертельно ссорились со своими будущими женами из-за всяких пустяков.
Когда Зак наконец сумел поверить собственным ушам, его злость сразу куда-то бесследно испарилась. Да при одной мысли о нелепости ситуации, в которой он оказался, можно было расхохотаться.
– Расскажите ему, мэр, – попросил Тед.
– Я думал, что умру. А я ведь уже немолодой человек, и если бы кто-то заранее мне сказал, что я буду так мучиться от данного мною же обещания, то я никогда бы в это не поверил. Мне кажется, что это тяжелое испытание и для женщин тоже, но их страдания компенсируются сознанием того, что их будущие мужья забывают обо всем на свете, кроме одного – желания поскорее быть с ними. Правда, последняя мысль, – ухмыльнулся Адлесон, – не совсем моя. Мне ее подбросил профессор социологии одного колледжа. Кстати, а где ты сам-то учился? Внешне ты вроде похож на северянина, но у тех не совсем такой говор.
Зак понимал, что мэр пытается разрядить обстановку, связанную с не очень приятным для Зака открытием, что почти все население Китона знало о его сексуальной неудовлетворенности. Все еще испытывая легкое раздражение, он посмотрел на точеный профиль Джулии, сидевшей в соседней комнате, и увидел всю ситуацию в совершенно ином свете. Теперь она казалась ему просто забавной, и он окончательно капитулировал.
– Я учился в Лос-Анджелесе на факультетах режиссуры кино и финансирования кинопроизводства.
– То есть у тебя как бы две специальности? Зак кивнул. Он по-прежнему не сводил глаз с Джулии, но никак не мог переступить через себя и сделать первый шаг.
Эд Санделл, сидящий у дальнего конца стойки, поудобнее устроился на табуретке, вытер загорелую шею носовым платком и обратился к своим приятелям:
– Моя сестра Холли говорит, что в прошлое воскресенье видела Бенедикта в церкви, – он кивнул в сторону Зака, стоящего у автомата-проигрывателя. – Он ей понравился.
– Он – голубой, – презрительно процедил Джейк Бартон, нахлобучивая шляпу. – Там, в Голливуде, они все голубые.
– Не может быть, – возразил Мартин Лафлин. – Если бы это было так, он бы просто не выдержал пять лет в тюрьме. А он вышел как ни в чем не бывало.
– Подумаешь! Все равно он голубой. Ты только посмотри на эти джинсы. Такие, как он, не вылезают от модных модельеров.
– Перестань, Джейк, – не соглашался Лафлин. – Этот парень не только провел пять лет в тюрьме, но и не побоялся бежать оттуда.
– Ну да, и дал себя поймать. Говорю тебе, он голубой, – упрямо стоял на своем Бартон.
Эд Санделл жестом подозвал официантку и небрежно сказал:
– Он сегодня судил игру с Персевилем. Джулия Мэтисон попыталась спорить с ним из-за какого-то удара, и он удалил ее с поля.
– Ты не шутишь? – недоверчиво спросил Джейк.
– И не думаю.
Бартон снова посмотрел на Зака, но на этот раз в его взгляде читалось явное уважение. Он повернулся к официантке и широко ухмыльнулся.
– Трейси, принеси, пожалуйста, выпивку мистеру Бенеднкту и запиши это на мой счет.
Сидя в другом конце комнаты, Джулия украдкой взглянула на Зака. Он перехватил ее взгляд, как будто только того и ждал, но его лицо оставалось совершенно бесстрастным, лишенным всякого выражения. Он ждал. Джулия чувствовала, как улетучиваются остатки злобы. В конце концов, она так любила его, и они столько всего пережили вместе. Так неужели же стоило упорствовать из-за какой-то ерунды. Тем более что сегодня вечером она была не права и знала его. Конечно, ей стоило бы опомниться гораздо раньше, как только он пришел в ресторан, тогда сейчас ей бы не приходилось так мучительно бороться с собственной гордостью. Ведь она прекрасно понимала, что все присутствующие в ресторане не сводят с них глаз и с нетерпением ожидают, чем же все это закончится. Но с другой стороны, решила она, поднимаясь со своего места и направляясь к группе мужчин, среди которых был и Зак, ужасно глупо тратить еще несколько минут их жизни на это нелепое противостояние. Кивнув братьям, Грейсону и мэру, Джулия засунула руки в карманы шортов и в упор посмотрела на Зака, явно ожидая какого-то ответного шага с его стороны.
