(Без)условная любовь (СИ) - Акулова Мария (книги онлайн .TXT) 📗
— Он астрономией увлекается просто, вот я и… — Марина снова улыбнулась, отвечая на вопросительный взгляд Кати, к кровати подошла, присела, начала непроизвольно поглаживать покрывало. — Тебе правда нравится?
— Ты что, Марин? Да это же космос… В прямом смысле! Я бы в детстве за такую комнату все на свете конфеты отдала! Хотя и моя-то была хороша, а тут…
С каждым хвалебным словом младшей Самойловой, Марина все уверенней плечи расправляла, улыбка шире становилась. Она ведь очень старалась. Всю душу вложила в эту комнату. Ей так важно было, чтобы Сергей приехал и с порога понял — его тут очень ждали. Очень.
— Значит, не зря столько лет в строительной компании, — Марина хмыкнула, — и неважно, что в бухгалтерии.
Катя опустилась рядом на кровать, обняла родственницу, голову на ее плечо положила, продолжая оглядывать комнату и постоянно новые детали подмечая…
Вон глобус стоит, из его ножки шнур тянется, значит, ночью можно будет включать и любоваться… Вон атлас мира. Большой, тяжелый наверное… Из приоткрытого шкафа выглядывает рукав какого-то пиджачка… Кто бы сомневался, Марина уже и одежду ему закупила. Наверняка, с запасом. Наверняка, весь магазин вынесла… Эх…
Катя сильней обнять попыталась. Ей так хотелось, чтобы у Марины с дедушкой все получилось побыстрей. Так хотелось… А то они извелись уж. Сил нет совсем.
— Что там родственники его? Продолжают вымогать?
— Взяли время на подумать. Им Леня сказал, что либо берут то, что мы предлагаем, либо могут ни на что не рассчитывать вообще…
— Думаешь, испугаются?
— Надеюсь… А что думать — уже и не знаю. Просто устала, Коть. Не могу своего ребенка каждое утро в школу будить, завтраки ему в судочке давать, забирать днем, обедами кормить, спать укладывать… Нам даже ни разу не разрешили за город выехать вместе… Он тут не был еще.
От этого «не могу своего ребенка» даже у Кати ток по телу прошел. Марина его уже приняла, он ее тоже, скорее всего…
— Но ему очень понравится, я не сомневаюсь даже.
— Вот и мне так кажется…
Они еще пару минут посидели молча, слушая тишину и бродя взглядами по комнате, в которой одного не хватало — детского смеха, а потом Марина вновь заговорила.
— Так что, Коть? Правда сосед? И правда тапочки украл?
Младшая Самойлова снова вздохнула, уткнулась лицом в плечо то ли бабушки, то ли приемной мамы, то ли старшей подруги, зажмурилась.
— Да он… Нас Вера с Сашей попросили музыку выбрать для свадьбы, Веселов ко мне пришел, переобулся, мы выбирать начали, а потом… сорвался, в общем, прямо в тапочках. С тех пор не виделись больше. Слава богу. Я к вам уехала, а он… и знать не хочу даже…
— Ты что, до сих пор его любишь, Коть? Или обижена еще?
— Не люблю, Марина. Конечно не люблю, ты что такое говоришь? — Катя возмутилась так яростно, что аж самой противно стало. Выглядит глупо, скорее подтверждая подозрения, чем опровергая их. — Просто… Не нравится, что постоянно существует риск встречи. Надо же что-то говорить, улыбаться там, а я…
— Не можешь?
— Мне сложно…
— А ему, как думаешь?
— Мне все равно, как ему. Это ведь не я ему изменила…
— Четыре года тому, зайка. Это четыре года тому было, да и вы же не разобрались тогда… Разъехались просто, даже не поговорив… — Марина старалась говорить тихим, спокойным голосом, незаметно поглаживая Катю по спине.
— А о чем нам говорить было? Я же все своими глазами видела. Переписку это, запись, а когда спустилась, внизу они воркотали…
— Но, может…
— Не может, Марин. Ничего там быть другого не может. Он любил свою Филимонову, а меня использовал временно, чтобы она приревновала хорошенько. Видимо, добился своего…
— Так почему тогда они не встречались после того, как ты уехала?
Катя глянула на Марину с обидой во взгляде, а потом отвернулась.
Не нравилось ей, что старшая Самойлова сейчас пытается в адвоката дьявола играть.
— Это меня не интересует уже. Меня вообще он не интересует. Вот только лучше было бы, если нам встречаться не приходилось.
— Коть… — Марина окликнула самого настоящего ершистого Котенка, дождалась, пока та взгляд на нее переведет, улыбнулась грустно… — А может это судьба? Может она вам второй шанс дает? Ты же за столько лет не смогла ему замену найти… Подожди, не перебивай… Такую, чтобы сердце пело, как в семнадцать. Вот и он, может, не смог… А теперь вы снова встретились. И вам хотя бы с обидами своими разобраться для начала, а уж потом…
— Он даже не извинился, Марин. Даже не извинился… Он не считает, что тогда плохо поступил со мной. Наоборот, еще и меня обвинить пытался…
— То есть, если бы он извинился, ты…
Кате захотелось язык прикусить. И зачем ляпнула? Теперь Марина не отстанет ведь.
— Я согласилась бы с ним жить по соседству и просто по-человечески общаться. Это все. И не смотри на меня так. А что касается моей неспособности ему замену найти… Зря ты так. Все я нашла…
Спорить дальше и что-то доказывать Марина не стала. Зачем, если обе понимают, что сказано это было больше для сохранения твердости своих убеждений… в своих же глазах?
— А вот это, думаю, Сережу больше всего порадует, — прекрасно осознавая, что разговор продолжать смысла нет, Марина решила перевести тему. Встала с кровати, опустилась на колени, пошарила под ней, с шуршанием достала оттуда коробку, открыла… — Больше звездного неба он любит только Звездные войны, вот мы с Леней и решили, что космический шаттл ему крайне необходим. Он пока разобран, но будет, чем заняться, пока лето…
Марина улыбнулась, Катя улыбкой же и ответила. Подарок действительно был отличным. Как и все в этой комнате. Вот только сосредоточиться на этом младшая Самойлова теперь не могла…
В голове крутилось это «за столько лет не смогла ему замену найти… такую, чтобы сердце как в семнадцать пело…».
Правда это была. Чистая правда, пусть и горькая. Не смогла, хотя пыталась, чего уж греха таить? Но разве ж это грех, когда тебя предали и ты стараешься снова жить научиться?
Первый год в университете Катя провела, даже не задумываясь о том, что вокруг нее много замечательных парней и один из них мог бы помочь напрочь забыть о трагической первой любви. Ей было просто не до того. Самойлова ушла с головой в учебу, а еще бегала на приемы к психологу — из иммигрантов, которая, казалось, помогла ей во многом разобраться, многое простить и отпустить. Но вот в чем парадокс — даже Лене ее грехи отпускать было проще, чем Андрею… его… один…
Желания мстить бывшему у Кати не было. Был всепоглощающий страх, ведь она четко осознала: любить — это почти всегда больно.
Исключение — ее семья. Самые родные неродные люди, которые никогда ничего не обещали, а просто делали. Уже в Америке к Кате наконец-то пришло осознание своего заблуждения насчет роли в большой семье Самойловых. Здесь не бывает лишних людей. Здесь все — необходимые. Каждый — центр вселенной тех, кто окружает. Независимо от того, кем он был рожден и как в эту семью попал.
А еще только в Штатах прошел страх «повторить судьбу матери». Они все же разные люди. Очень разные. И ее образ навсегда останется тормозом для Кати в ситуациях, несущих риск, вот только… Такая мать — не повод запрещать себе жить.
Но вот что касается парней… доверия к ним не было. Исключение было единственным — Питер. Он всегда был особенным для Кати. Близким по духу, теплым, искренним. У психолога на приеме Катя не плакала — приходила туда с чувством опустошения, выходила — с надеждой, а вот на плече у Питера… Было пролито много слез. И по Андрею, и по учебе, и по собственной надуманной глупости.
Он никогда не отказывал в поддержке, рвался даже полететь в Украину и там поговорить с Веселовым по-мужски. Катя еле отговорила — не хотела разборок. Хотела просто забыть, перестать бояться и начать заново.
