Гречишный мёд (СИ) - Гринвэлл Ольга (первая книга .txt) 📗
Мужчина взвился, не в силах лежать без движения. Ему надо было двигаться, дать рукам что-то делать. Крушить, ломать, бросать все, что попадается под руку. Он не мог. Мама за стеной.
Самое простое — это взять оружие и пристрелить этого братца-урода. Где он? Макс разыщет его и свернёт ему шею. Почему этот Игорь Круглов до сих пор не гниет на нарах? Почему подполковник Нахалов разлагается в земле, в то время как преступники гуляют на свободе? Кто эти Кругловы?
Макс стиснул кулаки, едва сдерживаясь, чтобы не садануть со всей силы по стене. Завтра! Уже завтра он встретится с отцом, не будет ждать. Надо расставить все точки над «I».
У меня совершенно не осталось время ни на размышления, ни на воспоминания, ни даже на завтрак. Я только успела натянуть на себя тонкий пуленепробиваемый жилет и розовую рубашку. Серый брючный костюм как нельзя лучше подходил к ней. Пристегнула кобуру и бросила мобильник в сумку. Со шпильками, зажатыми в губах, подбежала к трюмо. Я научилась делать аккуратные строгие пучки почти так же быстро, как вытаскивать из кобуры пистолет. Коллеги часто подшучивали над моими длинными волосами и предлагали чуть укоротить их, но я только отшучивалась — длинные волосы связывают человека со Вселенной, дают ему силу и энергию космоса. Пусть лучше у меня будет пучок размером с дыню «колхозницу», но под ножницы я не пойду.
Виктор Игнатьевич только недавно проснулся и принимал душ. Я сменила одного из наших парней, предварительно узнав, что происходило вчера и этой ночью. У Виктора планировался очень занятой день, и он хотел, чтобы я изображала его личного помощника на переговорах с иностранными партнерами.
Пока Круглов завтракал, я сидела в кресле и делала вид, что с интересом изучаю утреннюю газету. Мужчина расположился во главе огромного длинного стола из ореха. Напротив сидела его жена. Сегодня она выглядела чуть лучше. Если бы я не знала, как выглядят люди с алкогольной и наркозависимостью, то решила, что женщина больна. Мне немного взгрустнулось при виде этой красивой, но увядающей, как роза, молодой женщины. Поскорее постаралась отогнать от себя посторонние мысли. Я здесь не для того, чтобы сентиментальничать, а работать.
— Марина, — негромко произнёс Виктор, обращаясь к жене. — Я уезжаю на целый день. Пришлось отменить наш вечер.
Что это — радость мелькнула в потухших глазах? Да, явно между супругами проблемы. Вполне возможно, мне придётся защищать своего клиента и от его супруги.
Работать с Кругловым оказалось несложно. Совсем скоро мы притерлись друг к другу. Он прекрасно знал, что от него требуется, а я быстро научилась чувствовать своего клиента. Уже через пару месяцев я добилась того, чтобы он сменил автомобиль на более новую модель, лучше защищённую — бронированную и с пуленепробиваемыми стёклами. Он часто появлялся в общественных местах, и тогда я вызывала группу поддержки. Заодно ребята проверяли на наличие прослушки и радиации помещения, в которые мы собирались заходить. Я же прикрывала Круглова во время перехода из здания до машины — самые непредсказуемые и опасные моменты. По своим каналам я узнала, что действительно существует угроза его жизни, а значит, телохранители ему нужны не для пускания пыли в глаза.
Нравился ли он мне как человек? Если бы кто-то задал такой вопрос, я бы удивилась и не нашлась что ответить. С самого начала своей деятельности я постаралась отмежеваться от всех этих «нравится-не нравится». Это мой клиент, моя работа, за которую я получаю деньги и которую должна хорошо выполнять. Все остальные чувства неважны. Я — робот и не подвластна эмоциям.
Ну, может, только иногда перед сном я задумывалась о ком-то из моих клиентов или членов их семей.
Например, Марина — супруга Круглова. Мне ее было откровенно жалко. Я допускала, что она сама виновата — сделала такой выбор, скорее всего, погнавшись за деньгами. Рассматривая ее фотографии десятилетней давности, видела на них совершенно другую, красивую девушку. Сейчас же Марина напоминала никому не нужную потасканную игрушку. Ненужную даже своему мужу.
Я знала про их вечеринки, и мне даже довелось присутствовать на одной из них. Это было тошнотворное зрелище. После этого мне всю ночь снились дикие сны. Конечно, это было личное дело моего клиента, но меня как всегда волновали вопросы безопасности. Кто все эти люди, переодетые в кабанов и носорогов? Не укрывается ли за личиной какого-нибудь осла наемный убийца?
Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить Виктора Игнатьевича повременить с подобными оргиями. Думаю, что его жена была мне благодарна за это.
Максим бросил последний взгляд в зеркало, застегнул манжеты рубашки. Оставалось каких-то сорок минут до встречи, обещавшей всколыхнуть всю его жизнь. Они встречались в небольшом тихом кафе на окраине Москвы.
Пока он ехал, продумывал, что скажет этому незнакомому мужчине, внезапно заявившим, что он его родной отец. Боялся, что не сдержится, наговорит с три короба. Максу же хотелось как следует изучить этого человека, узнать о нем все, и об этом ублюдке — Игоре Круглове. Хочет быть папочкой — ну что же, пусть попробует. А Максим тем временем выработает свою стратегию, как ему поступить с этими двоими.
Он опоздал минуты на три. Быстро вошёл в полутемное помещение, обвитое снаружи зелёным плющом. Остановился на пороге, прищурился, давая привыкнуть глазам к смене освещения. Искать долго не пришлось. Из многочисленных столиков занят был только один. Макс обругал себя — так торопился, что не обратил внимания на двух молодых людей у входа. Охрана Круглова.
Мужчина сидел спиной к входу. По тому, как напрягалась его спина, Максим догадался, что тот услышал, как он вошёл.
Макс стремительно прошёл между столиков и, дойдя до того, за которым сидел Круглов, остановился.
— Ну, здравствуй, папа.
Виктор вздрогнул. Он не ожидал, что Максим первым заговорит с ним. Медленно подняв на сына глаза, встретился с ним взглядом.
Максим почувствовал себя неуютно. Взгляд мужчины словно прожигал его насквозь. Было что-то знакомое в глазах Круглова и, казалось, связанное с чем-то неприятным. Будто они уже когда-то встречались. Пообещав себе проанализировать ощущения позже, Максим натянул на лицо улыбку.
Они смотрели друг на друга долго — наверное, прошла минута. Наконец, Виктор кашлянул, прочищая горло, и слегка хриплым голосом произнёс:
— Садись. — Максим сел. Он видел, как отец оглядывает его, всматривается, словно просчитывает что-то. — Да, вырос сыночек... — Максим молчал. — Послушай, наверное, глупо извиняться, оправдываться... Да, я ушёл тогда из твоей жизни, но на то была причина.
— Наверное, очень веская?
Круглов кивнул.
— Да, у меня было много дел. Совершенно не было времени на ребёнка.
— Ну понятно, — Максим хмыкнул. — Вину ты не чувствуешь. Так чего сейчас от меня вдруг понадобилось?
Виктор рассмеялся, откинулся на спинку стула.
— А ты знаешь, что я достаточно обеспеченный человек? У меня очень прибыльный бизнес, и я даже вхожу в список «Forbes»?
Макс только пожал плечами.
— Мне по фиг. Или ты пригласил похвалиться своим богатством и макнуть меня лицом в грязь? Да, все, что я сейчас имею, заработано честно и по большому счёту меня все устраивает. Я дожил до тридцати двух лет не плача «Папа, папа, где ты?» Даже и не думал о тебе, пока ты не нарисовался...
— Ой, слышу обиженные нотки в голосе своего малыша, — Круглов усмехнулся, прищурился слегка. — А знаешь, ты очень похож на меня. Не прогибаешься.
— Это комплимент?
Виктор Игнатьевич налил в стакан виски из бутылки, стоящей перед ним.
— Как ни крути, но ты моя кровь, Максим. И мне надо передавать кому то дела. Я уж старею, и мне хочется просто уйти на покой. Жить в Бенидорме и наслаждаться солнцем и морем.
