Неразгаданные тайны - Веснина Елена (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
— Ну на кой я вам сдалась? Вы же первая, кто хотел меня вышвырнуть отсюда. Или вы что-то замышляете?
— Я люблю Доминику, она хотела, чтобы ты была здесь, и только поэтому я намерена тебе помочь. Подумай, от таких предложений не отказываются.
Амалия дала знак Анатолию, и машина тронулась. Ритка в задумчивости осталась на улице.
У консьержки Любы снова сидел Васька. На удивление, они не пили и Васька был почти трезвый. Он увидел вошедшую Ритку и поднялся ей навстречу:
— Ритуля, я к тебе. Разговор по душам есть.
— Что ж вы все в мою душу лезете? — раздраженно бросила Ритка. — Она же не трамвай, не безразмерная. И так все мозги прокомпостировали своими нравоучениями. Шел бы ты домой, Вася, по рельсам да по шпалам.
Она обессиленно привалилась к косяку двери.
— А ты меня, Калашникова, не прогоняй, — обиделся Васька, — я тебе не пес какой.
— Я, пожалуй, пойду, к подружке в соседний подъезд, — тактично предложила консьержка. — Хорошо? А вы тут поворкуйте. Только ты, Василий Иваныч, не бросай пост, пожалуйста, дождись меня.
— Ты играешь с огнем, — сказал Васька, когда консьержка ушла.
— Сильнее, чем меня уже напугали, Вася, тебе не под силу. Хочешь сдать меня? Иди, беги, флаг тебе в руки, дудку в рот. Кричи на весь белый свет о своей тайне.
Ритка уже устала бояться.
— Не о моей тайне, а о твоей тайне, Риточка. Это две большие разницы. Улавливаешь?
— И что дальше? — безразлично поинтересовалась она.
— А то. Я ее храню, храню, упарился. И, заметь, никому ни жу-жу.
— Тебе что, пчеловод-любитель, за это медаль выписать? Памятник поставить? Или по старой таксе: сто грамм и пончик7
— Рита, давай поговорим спокойно.
Трезвость Васьки, конечно, настораживала, но Ритка устала от всех тайн и интриг, и ей было все равно.
— А я спокойно уже не могу. Меня, как волка, со всех сторон обложили. Куда ни кинь, везде — клин.
Риткин мобильник известил о пришедшем сообщении.
— О, видишь, что я говорила? — она достала мобильный и прочла вслух: «Завтра — твой выход. Инструкции — утром по электронной почте». Ты понял, Вася, завтра — мой выход, — с деланной важностью констатировала она.
— Рит, ты что, снова в цирк записалась?
— Хуже, Васенька. Из нормального цирка люди домой уходят, посмеялись — и картошку жареную кушать. А из моего — часто вперед ногами выносят. Одно утешает, в морге, где меня еще помнят, лучшее местечко выделят, по блату. С видом на озеро, а не на цементный завод. Так что, Вася, добивай меня. Разрешаю. — И, дурачась, стала по стойке смирно, словно в ожидании приказа.
Артем заехал в ворота санатория. Возле входа он остановил свой байк и вошел в здание. За столом сидела дежурная — та самая, которая была на смене во время приезда Толика. Артем подошел к ней.
— Вы меня узнаете? — спросил Артем.
Дежурная внимательно посмотрела на него и отрицательно покачала головой.
— У вас одно время находилась госпожа Никитина, — напомнил Артем.
— А, Доминика Юрьевна. Помню-помню, вы приезжали ее проведывать. А потом случился такой неприятный инцидент.
— Так точно. Я хочу с вами поговорить.
— Извините, вряд ли я смогу вам помочь. Во-первых, я ничего не знаю, а во-вторых, даже если бы и знала, мы сведений о проживающих не даем.
— Я ее адвокат. Доминика Никитина нуждается в помощи. Поверьте, я не прошу вас нарушить инструкцию. Я ничего не буду спрашивать такого, о чем говорить нельзя. Просто задам пару вопросов.
Дежурная пожала плечами, все еще сомневаясь. В конце концов решилась и отвела Артема в другой конец коридора.
— Когда вы убираете в номерах?. - спросил Артем.
— Когда там нет отдыхающих.
— Как проходит уборка?
— Обыкновенная процедура: пылесос да швабра, смена постельного белья.
— Вы убираете только сверху или в шкафах тоже?
— То есть? Мы личных вещей отдыхающих не касаемся. Вы в чем-то меня подозреваете? — встревожилась дежурная.
— Ни в коем случае. Я всего-навсего хочу выяснить одну деталь. Вспомните, пожалуйста, тот день, когда забирали Никитину. Кто был на смене?
— Я. Я убирала у нее.
— Когда?
— Точно не помню, но это было незадолго до приезда милиции. Может, за час или полчаса.
— Ящики туалетного стола выдвигали?
— Задвигала.
— Как это — задвигали ящики, не понял?
— А просто. Никитина, видно, торопилась, выдвинула ящик, достала, что ей было нужно, да так и оставила. Отдыхающие часто так делают. У некоторых и шкафы целый день нараспашку, еще и барахло на дверцах навешано. Разные люди бывают.
— Вы туда посмотрели, когда задвигали?
— Нет, я с закрытыми глазами убираю, — съязвила дежурная. — Конечно, смотрела! Что я там такого не видела?
— Вспомните, пожалуйста, что там лежало.
— Я и так помню. Практически ничего. Расческа и зеркальце. Да, расческа и зеркальце.
— И ничего больше?
Дежурная отрицательно покачала головой. В ее памяти снова всплыла картина уборки в номере Доминики: вот она подходит к туалетному столику, хочет задвинуть ящик. Заглядывает в него — там всякие незначительные мелочи: заколки, расчески и зеркальце. Она повертела в руках зеркальце и вернула его на место. Задвигает ящик…
— Точно, ничего, — твердо сказала дежурная. — Только зеркальце. Но я его не трогала, а так, издали поглядела.
— Там, случайно, не лежала упаковка с лекарством?
— Нет, чего не было, того не было. Я бы заметила, — уверенно сказала дежурная.
— Спасибо за все, что вы мне сообщили.
— Не за что. Я рада была помочь. А не знаете, скоро эта отдыхающая вернется?
— А что, какие-то проблемы? За номер вроде уплачено…
— Нет, все в порядке, не волнуйтесь. Просто женщина она приятная, всегда здоровалась, спрашивала, как дела…
— Скажите, а если понадобится, вы сможете официально подтвердить все сказанное вами?
— Так меня уже спрашивали. Я все так и сказала.
— Кто спрашивал?
— Следователь. Молодой такой. Красивый. Он еще мне пригрозил. Пугал, что упечет за дачу ложных показаний. Строго-настрого запретил еще с кем-то вести подобные разговоры.
— А что же вы мне все рассказали? — усмехнулся Артем.
— Это чтобы не думали, что им все можно, а мы — бессловесные. Правду говорить не стыдно. Я тебе все подтвержу, что нужно. Никого не побоюсь, обо всем расскажу. Хоть в суде, хоть где.
Артем был несказанно рад.
— Спасибо вам большое.
Косарева приехала в особняк Самвела. Она вошла в комнату — уверенная, веселая, оживленная — без слов приблизилась к Самвелу и поцеловала его.
— Что с тобой, Надя? — удивился Самвел. — Опять кого-то на бабки развела?
— Бери выше!
Самвел вскочил на ноги и побежал к окну.
— Машина в порядке, не суетись, — успокоила его Косарева, доставая бокалы, и помахала бутылкой вина.
— Отдохни, Самвельчик, расслабься, я вина хорошего по дороге купила. Сейчас отпразднуем.
— По какому поводу праздник? — спросил он, отходя, успокоенный, от окна.
— Не поверишь, — улыбнулась Надежда. — Я снова стану заботливой мамой.
Самвел сел, как стоял. Он не верил своим ушам.
— Ты… ты… беременна? Кто отец?!
— Кто-кто? Крокодил в пальто! — улыбаясь ответила Косарева, разливая вино. — Не пугайся, Самвел, неужели я похожа на идиотку, чтобы снова рожать? Баста, карапузики! Я тебе не о том говорю. Я нашла своих детей, Самвел. Осталось придумать, как этих девчонок забрать, и я снова буду о них хорошо заботиться.
— Ты уверена, что это твои дети?
— Я их, конечно, не видела. Но я знаю, что это — они. Таких совпадений не бывает.
Косарева была твердо уверена, что судьба и везение всегда на ее стороне. Так произошло и в этот раз.
— Рассказывай поподробней.
— Я действительно собиралась в ресторан. Встряхнуться. А по дороге завернула в клинику к моему доктору. И, представляешь, надо же было, чтобы именно в этот момент к нему пришли на прием эти самые родители, что взяли Лёльку и Катьку! Вернее, двух девчонок из детдома, поправилась Надежда. — Но я уверена: это они.
