Лекарство от скуки (СИ) - Флёри Юлия (читать полную версию книги txt) 📗
— Выходи за меня замуж. — Выдал в итоге хриплым шёпотом. Сглотнул нервно, довольно оскалился, глазами стреляя, кончиком языка водил по острию зубов. — Выходи, Наташ, не пожалеешь. — Заверил, моё молчание расценив по-своему.
Прищурился на один глаз, придавая ситуации шутливый оттенок. А я плечи выровняла, выпрямила спину, вздёрнула подбородок, глядя спокойно, удовлетворённо. Чуть вперёд подалась, но его губ, как могла бы, не коснулась. Замерла в миллиметре от них и едва уловимо кивнула.
— Я согласна. — Выговорила основательно и тихо. Так, чтобы сомнений в принятом решении ни у кого из нас двоих не возникло. А поцеловал уже он сам. Напористо, вынуждая подчиниться.
Хмель растворился в утренней прохладе, а мы остались. Максим держал меня за руку, обещая, что так будет всегда. Не просто жест, а символ уверенности, символ его мужского начала. И готов был вести за собой.
Он дал мне право выбора. Право оставить нетронутым занавес моего прошлого. Не так уж и мало, если говорить откровенно. А ещё я знала наверняка, что никогда не смогу рассказать о себе всё. Потому что не уверена, что поймёт, не уверена, что оценит силу, стойкость. И ещё знаю, что просто красивой игрушкой в руках успешного мужчины быть куда легче, чем видеть в его глазах презрение и жалость. «Не хо-чу!» — категорично качнула головой самой себе, прощаясь с непростым жизненным этапом, который дал много жестоких уроков, не в меру увесистых затрещин и тайную страсть, что грозилась оказаться сильнее меня самой.
Мы сошли на берег уже на следующей швартовке. Было много волшебства и какой-то невероятный круговорот встреч, событий, счастливых мгновений. А уже через неделю я стояла в роскошном белом платье перед зеркалом и как мантру повторяла про себя одни и те же слова. Что люблю, что смогу, что получится…
Глава 25
— А я вижу, ты без меня не скучаешь. — Резанул по сознанию насмешливый голос и «удержать лицо» не удалось.
Я застыла, замерла со следами испуга и паники на лице и в теле. Я в камень превратилась от напряжения и ощущения совершенной беспомощности.
— Ты пришёл меня поздравить? — Через силу выдавила из себя слова и только тогда осмелилась обернуться, на Татарина посмотреть.
Он стоял, прислонившись спиной к двери. Чёрный костюм, белая рубашка. Её ворот был небрежно задран кверху. Так бывает в случае, если торопливо сдёрнуть галстук. Да, галстук. Тот самый, край которого сейчас торчит из кармана брюк. Тот самый, что всё в том же кармане он сжимает в кулаке, в попытке хоть на что-то отвлечься. На мой вопрос Татарин пожевал губами, неторопливо передёрнул плечами.
— Я ожидал что-то вроде «А как ты меня нашёл?» или… не знаю там… возглас типа «Боже, Олег, что ты здесь делаешь?!» — коверкал он слова некрасивой интонацией.
— Да разве же я пряталась? — Отстранённо отозвалась я, но тут же поджала губы, зная, что говорю совсем не то. — Ты действительно хотел это услышать? — Исправилась, а чувство потери так и не развеялось.
— Нет. Не хотел. — Ответил он, напряжённо щурясь, сжимая жёсткие губы. — И вообще, предпочёл бы встретиться при несколько других обстоятельствах. — Рукой махнул, призывая не отвлекаться. — Я увидеть тебя хотел. — Добавил весомо. — Я хотел, чтобы ты мне улыбнулась.
— Других обстоятельств не будет. — Осекла я и у Татарина на скулах мелькнули и пропали желваки. Он обманчиво ласково улыбнулся.
— Так даже, да?.. — Выдохнул с горьким смешком. — А я тебе не верю.
От двери оттолкнулся и ко мне подошёл. За талию придержав, легко развернул и напротив зеркала выставил, чуть позади держался.
— Смотри, какая красивая пара. — Прошептал и губами к виску прижался. Улыбнулся тогда довольно, широко, но будто неестественно. Секунда и от улыбки не осталась и следа. — Я пришёл за тобой. — Выдавил из себя напряжённые слова и на меня уставился. Прямо, агрессивно, давая понять, что только согласие принять готов, а я головой покачала.
— Нет. — Торопливо прошептала. — Нет. — Проговорила твёрже, увереннее, и из его рук выкрутилась, в сторону отошла. — Олег, мы не куличики в песочнице делим. Я замуж выхожу. За другого. Я решение приняла, понимаешь?!
— У девушек всегда есть возможность передумать. — Легко отмахнулся он от моих слов и руку протянул, желая лица коснуться.
То, что я отвернулась, не одобрил: протянутая рука непроизвольно сжалась в кулак, но давить Татарин не стал, бурлящую в глубине злость подавил, глянул лукаво.
— А ещё невесту можно украсть. — Предположил, но когда я испуганно глянула, рассмеялся и вскинул руки в успокаивающем жесте. — Снова не угадал? — Наигранно удивился. — Ты влюбилась, что ли, Измайлова? — Спросил так, будто подобное в принципе случиться не могло, а я назло ему в лицо рассмеялась.
— А у тебя есть ещё какие-то варианты? — Язвительно потянула, но тут же опомнилась, притихла. — Олег, так будет лучше для всех. — Выговорила я, сцепив зубы. — Пройдёт время, и ты поймёшь.
— Это да, это, конечно. — Осторожно склонил он голову набок и невесело усмехнулся. — Спасибо, кстати, что не втираешь о любви. — Мой выдох получился рваным. — Той, что возникла с первого взгляда и накрыла с головой, словно цунами. — Добавил он, поясняя, и теперь смотрел так, словно я ему наскучила.
Ленивый взгляд плавал, останавливаясь на мне всё реже. Напряжение ушло, оставляя после себя такую непривычную слабость. Татарин казался особенно уязвим, и слова мне следовало подбирать более тщательно, основательно их обдумывая. Я хотела, чтобы было так, это было бы правильным, но… но идти на поводу у эмоций… это могло стать моей последней ошибкой и мысленно я выписала себе оплеуху.
— Ты напрасно пришёл, своего решения я менять не намерена. — Проговорила резко и даже рукой ему на дверь указала, правда, мальчишка поддаваться указке не спешил.
— Понял. — Кивнул он как-то обречённо, а потом глянул будто с наивностью, с вырывающимся наружу внутренним светом. — Зайдём с другой стороны… — Пробормотал невнятно и высказался до того, как я успела возмутиться в голос. — Почему именно он?
Собственным возмущением мне пришлось подавиться. Кривая улыбка сменила показательную строгость.
— Я не обязана перед тобой отчитываться. — Осторожно покачала головой, такой ход не одобряя, Татарин же, как и я мгновение назад, наплевал на правило, ссылаясь на которое, лежачего не бьют.
— Отчитываться, может, и не обязана, а вот объяснить могла бы. — Видя, что упрямо молчу, выдал морального пинка. — Он лучше?! — Бросил с вызовом, а я мгновенно завелась и чувствовала, как внутри заискрилось всё, как то, что до этого тлело, открытыми языками пламени расходится.
— Лучше! — Вызывающе усмехнулась и руки на груди скрестила, условно пытаясь защититься. Татарин, наоборот, получив желаемый всплеск эмоций, обороты поубавил и более агрессии не выдавал.
— Чем? — Сдавленно прошептал, а я разозлилась на него за это. За этот допрос, за эмоции ненужные.
— Чем?! — Выразительно хмыкнула. — Он другой! — Торопливо сглотнула, показательно усмехаясь. — Ничего общего. Взрослый, состоявшийся. Тот, кто прошёл этап, где важно кому-то что-то доказать. Для себя живёт. Чего хочет, знает наверняка. У него взгляды на жизнь другие. На жизнь и на меня. Между нами всё просто и понятно. Нет подводных камней, о которые раз за разом мне придётся разбивать нос. Нет желания вывернуть меня наизнанку и под микроскопом разглядеть всё содержимое. Душу вытрясать нет надобности. Мы на одном языке говорим, на одной социальной ступени находимся, если хочешь знать!
Выслушав, Татарин понимающе кивнул, губы вытянул, словно смакуя происходящее в целом и мой срыв в частности.
— Ух, ты, как завернула. Социальная ступень, это, конечно же, важно. Что ещё?
— А нужно что-то ещё? — Нервно хохотнула я, а Татарин вздёрнул брови, якобы удивляясь.
— Я так и не услышал того, что хотел.
— Я не обязана угадывать твои желания. Мне достаточно своих собственных.
