D/Sсонанс (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame" (электронные книги бесплатно .TXT) 📗
В воздухе все еще ощущался аромат свежего мужского парфюма, самого стойкого из тех, что я вчера расколотила об кафель. Как я вчера веселилась, уверенная в своей безнаказанности, и как жестоко получила за это!
Юля, не расклеиваться! Ты сейчас выйдешь и поговоришь с ним. Он не может не понимать, что это ненормально. Просто не может!
Небольшое самовнушение помогло. Стараясь не замечать ошейника, так эротично... Нет, так похабно сидящего на моей шее, я почистила зубы, умылась прохладной водой. Волосы сушить не стала. Ресницы держались на честном слове, являя собой вместе с покрасневшими глазами жалкую картину. Сцепив зубы, я нашла в косметичке консилер и осторожно замаскировала темные круги под глазами. Нет, мне вовсе не хотелось быть для этого монстра привлекательной, я стремилась как можно максимальнее скрыть свое унижение. Слезы вновь попыталась смыть все усилия моих трудов, и дабы избежать этого, я сунула руки под поток ледяной воды. Помогло.
Кто бы знал, каких моральных усилий мне стоило открыть двери ванной... Зажмурившись и потуже затянув шелковый узел простыни на груди, я решительно шагнула в кондиционированную прохладу комнаты.
Не знаю, чего я ожидала, но его присутствие едва не сбило меня с ног. Кровь резко отхлынула от лица, и я едва устояла на ногах.
Он стоял спиной ко мне, что-то расставляя на прикроватном столике. Сильные руки, темные джинсы, лазурно-голубая тенниска. Мужчина, похитивший мой покой весенним вечером в харьковском кафе... Пробудивший во мне страсть... Сейчас же, глядя на него, я ощутила только ужас. Рука рванула дверь прежде, чем я осознала, насколько глупо и насколько бесполезно будет прятаться от него в ванной.
Дима медленно обернулся. Я не успела понять, что происходит - мои глаза униженно устремились в пол, а дрожь передалась пальцам, что было особенно заметно. Ничего хорошего.
- Привет, - ровным голосом поздоровался он. Я не шевелилась. Стояла, глядя в пол, с обреченным исступлением осознавая, что он подходит ко мне. Задрожала от прикосновения, когда его пальцы осторожно подняли мой подбородок. Против воли я встретила его взгляд, и поняла, что вновь близка к панике.
- Ты снова плакала. Болит?
Голос прозвучал сухо. Ни участия, ни нежности, ни сострадания. Ничего этого я не прочла и в его взгляде, только отстраненное спокойствие и уверенность в собственной власти. Надо ли говорить, что ошарашенная этим открытием, я не могла ответить даже физически. Только сдержала крик и непроизвольно отшатнулась, когда его рука уверенно легла на узел простыни. Отшатнулась и зажмурилась, инстинктивно ожидая удара.
Дмитрий со вздохом убрал руку и отошел.
- Сядь, - так же убийственно спокойно указал на диван. - Нам надо поговорить.
Я не восприняла его приказа, и так бы и осталась стоять, если бы не ощутила аромат кофе. Несмотря на утреннее время, он мне показался настолько неуместным в этой обители зла, что расценился как спасительный якорь, и я непроизвольно шагнула к дивану, избегая его взгляда и придерживая узел простыни.
- Вот. – На мою ладонь легла таблетка. – Выпей сейчас же.
- Что это? – тупо переспросила я.
- «Эскапел». Я вчера потерял тормоза от твоей дерзости настолько, что напрочь забыл про средства контрацепции.
Я моргнула, все еще не понимая, чего он от меня хочет. Накачать колесами? Чтобы была послушнее?
- Не бойся, она не смертельная. Я пока как-то не планировал стать отцом.
Я тоже не планировала носить его детей. Это была бы, как минимум, живая экранизация фильма «Омен». Уговаривать меня долго не пришлось, и, проглотив таблетку с, наверное, третьего раза, я вспомнила, что у них дохрена побочных последствий.
- Это опасно, Дима. – Тогда мне простили это обращение...
- Нет. Это новое поколение. Можешь не переживать, дальше будем предохраняться барьерными методами. Опасно другое. То, что ты играла в молчанку. Что с твоими коленями?
- Я... я не знаю... с детства так...
- При ходьбе? Жим ногами делала, не было боли? «Ступеньку», «приседание Смитта»?
Я тупо моргнула. О чем речь, вообще?
Ага, владелец сети спортзалов. Эта мысль меня ненадолго развеселила. Совсем ненадолго.
- Не знаю... Так нормально... И бег тоже... Когда на питлатесе было упражнение... ну, мах ногами назад на локтях... Боль всегда была, я не могла его сделать...
- Понятно. Ты доктору показывалась?
- Нет...
- Почему, Юля?
- Я боюсь... - сглотнув, я помимо воли ощутила его осязаемое беспокойство и сожаление в его голосе, подсознательно признавая в нем сильного, готового взять на себя ответственность. – я когда-то спросила... в школе. На уроке анатомии у училки, что это... Она сказала, что придется колоть... И боль адская... Представь, перед всем классом, я очень испугалась. Спросила, нельзя ли наркоз, а она ответила, что доктору надо видеть реакцию...
- Юля, это варварские методы. Их больше никто не использует. Когда утихнет это метание братков, я отвезу тебя в клинику, и ты никогда больше не вспомнишь, как болит. Обещаю. Сейчас, ответь – можешь сгибать колени? Не болит?
- Больше нет...
Я тогда решила, что он смягчился... Наивная дура.
- Я, наверное, должен извиниться, - донесся до меня его голос. - Я не должен был причинять тебе вчера боль, особенно такую сильную. Начинать стоило с более легкой. К такой ты пока не готова.
Когда до меня дошли его слова, все вокруг словно престало иметь значение. Что значит это безжалостное пока?
- Но в этом есть и твоя вина. Больше никогда не смей мне сопротивляться. Чем скорее ты поймешь, что все будет по моим правилам, тем лучше.
Нервы не выдерживали. Я набрала полные легкие воздуха.
- Дима, прекрати это. Мы заигрались.
Это был уже совершенно иной человек. Убивала интонация - именно своей искренностью. Ни грамма пафоса, бравады и прочих понтов. Уверенность и серьезность сразу дали понять, что он не шутит. От его холодной улыбки мне стало еще хуже.
- Юля, мы вчера это обсудили. Я лишил тебя права называть меня по имени. Господин. Хозяин. Мастер. На твой выбор. И за право выбора стоит поблагодарить.
Он определенно сошел с ума. После этого заявления мой характер, презрев вчерашнюю боль, вновь напомнил о себе. Протест оказался сильнее страха.
- Да у тебя крыша поехала! - его лицо не дрогнуло. Ничего, обломается! - ты зашел слишком далеко, ты это понимаешь?! Ты изнасиловал меня вчера! Я не буду играть по твоим е..нутым правилам! Ты немедленно везешь меня на вокзал, и я возвращаюсь в Феодосию. Где моя одежда, тварь?!
Дима остался недвижим. Затем вздохнул.
- Сядь. И прекрати истерить. Я не стану наказывать тебя за это лишь потому, что ты еще не пришла в себя и не до конца осознала свое положение. В этом я тебе помогу, и это будет не трудно. Но сперва предлагаю тебе позавтракать. Потом вернемся к твоему молчанию. Если тебе наплевать на собственное здоровье, то мне – нет.
- Из миски на цепи, как в твоей дебильной садо-мазо-порнухе? - я понимала, что скоро начнется истерика, но это от меня не зависело. Дима почти ласково улыбнулся в ответ на мою тираду.
- Юля, чтобы ты понимала. У меня все в порядке с головой. Можешь не переживать. Держать тебя в клетке, спускать шкуру, крутить соски или сдавать в аренду я не собираюсь. Этого никогда не будет. Тебе нечего бояться. А теперь садись ближе. Завтрак остывает, а я старался.
Меня это совершенно не успокоило. Вместе с нарастающей паникой я еще острее ощутила свою полную беспомощность от этого непоколебимого тона Хозяина. Я ощутила, что слезы вновь навернулись на глаза. Присела на край кровати, буквально молясь о том, чтобы не разрыдаться от собственного бессилия вместе с обидой. Дима заметил мое состояние.
- Ты не ответила. Все еще больно? Если хочешь, я смажу тебе спину потом. Потерпишь?
Спина вообще волновала меня меньше всего. Флагелляция оказалась, по сути, детской забавой в его исполнении. Я незаметно повела плечами. Кожа казалась немного стянутой.
