Мое израненное сердце (СИ) - Титова К. "Кэт Рин" (полные книги TXT) 📗
отзывается глухим ударом. Ставлю ногу на ступень и спускаюсь, продолжая злиться, срываясь на простых рабочих. Поддеваю опять кирпич, ненавидя всех в этот момент, и
толкаю его. Меня трясёт от гнева. Я в бешенстве от ситуации, что не поддаётся мне от
совершенной ошибки.
- Марк Дмитриевич, - от шума инструментов не могу разобрать, кто кричит. Поправляю
каску на голове, поднимаю ногу на ступень, возвращаясь на прочное бетонное
перекрытие, как неожиданно опора уходит из-под ног.
ГЛАВА 24
Находясь в кругу родных и близких людей в эпицентре шумного веселья, мне совсем не
радостно. Грустно. Старалась заставить себя не думать о нашей встрече с Марком, но все
напрасно. Увидеть его в храме было неожиданно. Не стала сразу прятаться и убегать, отчаянно желая услышать ещё хоть раз греющее душу трепетное "люблю". Хочу верить
его словам. Сердце мечется, но разум не поддаётся. Не знаю, как жить после? Как
доверять и не бояться? А вдруг ещё раз предаст? Ведь я уже не одна, у меня будет дочь, как мне потом себя собирать? Страх преследует меня всегда. Мой незаменимый спутник в
жизни. Но вопреки всему люблю Марка. И мне это не нравится. Скучала по нему. Ждала.
Хотела видеть. А он не приходил. Где был все эти месяцы? Вопросы без ответа. Не смогла
их задать. Спорить с ним бесполезно, я просто развернулась и ушла, ибо моя выдержка
дала сбой, внутренняя сила, что заставляла спокойно выслушивать его сладкие речи и не
млеть, испарилась. Не знаю, как жила все это время без него, но когда увидела блеск в его
глазах, как он рассматривал меня, то все чувства вернулись и обострились. Дрожь
прошлась по телу так, что боясь своей реакции на него, прижала Артёмку ближе к себе, не
в силах отвести глаз. Марк всегда смотрит на меня по-особенному, что я не могу
спрятаться или опустить взгляд. Затягивает и манит в свои сети. Говорил сегодня так
убедительно, только все рано не могу поверить. Я слишком много отдала этим
отношениям, делала все для нас, не получая отдачи. Тепло, трепет, забота - все это было.
Но не было главного - его любви ко мне. Смирилась и с этим. Надеялась и ждала, что
обязательно отогрею ледяное сердце и вызову ответное чувство. Но все зря, впустую. Не
хочу наступать на те же грабли. Сколько можно? Зачем он опять возник в моей жизни!
Только все наладилось! Ни в коем случае не ограничу его общение с малышкой. После
родов пусть проводит дни напролёт с ней, если ему так хочется, но не со мной. Хватит
страданий, переживаний, я думаю только о ребёнке. Рубцы на сердце начинают
затягиваться прямо пропорционально увеличению объёма моего животика, где растёт
доченька. Она меня исцеляет. Ещё не родившись, дарит мне ощущение неземного счастья.
Не могу передать словами, что я испытываю, когда начинается бунт внутри меня, и
маленькая ножка пинает и не успокаивается, пока не почувствует тепло моей руки.
Затихает.
- Ты не устала? - мама стоит рядом и обеспокоенно заглядывает в глаза. После венчания
мы отправились в ресторан, и я стойко держусь, несмотря на боль в спине и слегка
отёкшие ноги, на протяжении дня.
- Да, - натянуто улыбаюсь, и мама обнимает меня.
- Скажу папе, чтобы тебя отвёз домой.
- Не надо, мамуль, Роман обещал меня забрать и поздравить нашу парочку, - целую ее и
обнимаю в ответ.
- А мы проснулись и не хотим мешать маме с папой, поэтому пришли к вам, - папа
подходит с Артемкой на руках. Забираю крепыша, целую и тискаю его. Улыбается в ответ
ангельской улыбкой. Пухлые ручки тянутся к моим волосам, но мама отводит их за спину.
Знаем мы, как он любит ухватиться и не отпустить, пока клок волос не останется в
крохотных пальчиках.
- Доченька, давай мне сюда Темку, а то наш карапуз уже тяжёлый, - целую ещё раз и
вдыхаю запах ребёнка. Прикрываю глаза и думаю, как буду нянчить свою малышку.
Считаю дни до ее появления и очень жду.
Через час приезжает Дементьев с огромным букетом цветом для Александры и подарками
для семьи Яхонтовых. Поговорил с отцом о нашем совместном деле и уверил его, что все
под контролем, и он ни на что не претендует, подводных камней нет. Он даже заверил все
нотариально на случай таких вопросов. Папа сомневается и каждый раз поднимает такие
разговоры со мной, поэтому решил напрямую озвучить свои опасения. Я не сомневаюсь в
Романе. Прощаемся с гостями и покидаем заведение. Сажусь в машину и снимаю туфли, облегченно вздыхая, и расслабляюсь, удобно устраиваясь в кресле.
- Все нормально? - интересуется, приподнимая бровь и криво улыбаясь.
- Вполне, - прищуриваюсь и внимательно изучаю лицо этого хитреца, - что означает твоя
ухмылка? - обвожу рукой в воздухе его оскал.
- Нуууу, - довольно протягивает, - вы..., - мелодия моего телефона не даёт договорить ему.
Достаю аппарат из сумочки.
- Прости, Ром, это Маша, - смотрю на дисплей и отвечаю.
- Да, Машуль? - едва произношу от усталости.
- Ярослава, я отправила все фотографии Дины тебе на почту. Просмотрела их несколько
раз, но так и не поняла, подходит ли нам образ модели. Мне кажется у неё грубые черты
лица. Так что посмотри сама и реши.
- Что на счёт другого портфолио?
- Другого..., - зачем-то повторяет мои слова и замолкает.
- Лауры, кажется? - предполагаю, не помню, как зовут точно.
- Нет, Линары, - поправляет и снова молчание. Мои нервы на пределе за целый день, так
ещё и она тормозит.
- Все выслала? - решаю узнать ответ быстрее.
- Нет... Лев... я ...
- Смирнова, я быстрее рожу, чем ты слово скажешь! - нервно выдаю и она выпаливает:
- Просто я не успела. Меня забрал Лев, и мы поехали за Тамарой Николаевной, чтобы
отвезти ее в больницу к Марку Дмитриевичу.
- Куда? К кому? Маш... что, - испуганно хватаюсь за живот от резкой боли и жадно глотаю
воздух, - что с Марком?
Дементьев вырывает у меня телефон и начинает сам разговаривать с Марией, узнавая
подробности. Мое сердце обливается кровью после услышанного. Страх и волнение
пришли взамен усталости. Тревога поселилась в душе. Мне плохо от подкатывающего
кома к горлу. По щекам катятся слезы, когда в памяти всплывает его обречённый взгляд
от моих жалящих слов. Отказываюсь верить в происходящее. Это же Марк! Он всегда
предусмотрителен, он не мог просто оступиться и упасть! Лёгкие сдавливает от боли, тяжело дышать от картин, которое рисует мое воспаленное воображение, предполагая не
самый лучший исход произошедшего. Рома успокаивает меня весь оставшийся путь, но я
его не слушаю. Пытаюсь взять себя в руки и успокоиться. Смотрю невидящим взглядом в
боковое стекло на проносящиеся мимо огни ночного города. Опять собрались и застыли в
глазах не пролитые слезы, сжимаю пальцы в кулак, впиваясь ногтями в мягкую кожу
ладони, сильно нервничая. Малышка чувствует мамины терзания и тоже ведёт себя
неспокойно. Кусаю губы, повторяя про себя слова молитвы. Господи! Хоть бы все
обошлось!
- Слав, успокойся, пожалуйста! Все будет хорошо, слышишь меня? - руки Дементьева
обхватывают лицо, и он заглядывает в мои пустые глаза. Слабо качаю головой, он
помогает выйти из машины. Слышу биение своего сердца, грохочет так, будто хочет
выскочить из груди. Когда мы заходим в больницу, меня всю лихорадит, трясёт как при
ознобе. Роман не отпускает моей руки, спрашивает на стойке регистрации, как пройти в
нужное отделение и фамилию дежурного врача. Поднимаемся на третий этаж и идём по
длинному белому коридору, от которого по спине пробирается холодок, запах
медикаментов бьет резко в нос, заставляя морщиться. Я нахожусь в полной прострации.
Во мне будто что-то медленно умирает, кто-то сдавливает шею и душит, душит... Внутри
