Ложь для тебя (ЛП) - Валентайн Дж. К. (читаем книги онлайн txt) 📗

Не уверена, оставался ли он стоять неподвижно, или же просто упивался своим превосходством, но то, как он выглядит, действительно вторит его имени — Ребел⁴. Запустив мину замедленного действия, он оставляет меня самой разбираться с последствиями.

Винсент и Рансом, словно зрители, с нетерпением ждут дальнейшего представления. У меня скрутило живот, и я, разгладив складки платья и прочистив горло, тихо говорю:

— Я танцую.

Я намеренно формулирую это расплывчато, надеясь, что Госпожа Удача сегодня на моей стороне, и они не решатся вникать глубже. Но это не так.

— Искусствовед, да еще и танцовщица, — оценивающе произносит Винсент.

— Я не знал, что ты танцуешь, — добавляет Рансом, и в его голосе я улавливаю те же нотки, что у отца.

— Ага, танцую.

— И как долго?

— С восемнадцати лет.

— С восемнадцати? — переспрашивает Винсент. — А не поздно, чтобы начинать? Я был уверен, что большинство, кто занимается художественными танцами, начинают гораздо раньше.

— Думаю, ты подразумеваешь балет, — поправляет его Рансом.

— Вы занимаетесь балетом? — внезапно вмешивается в наш разговор Серафима, которая только что вошла в комнату со свежеиспеченной ароматной шарлоткой. — Мне всегда нравилось смотреть, как танцуют балерины, но график Винсента такой непостоянный, что мы, к моему сожалению, нечасто выходим в свет.

Ребел тоже успевает вернуться из кухни и остается стоять в дверном проеме, наблюдая за тем, как разворачивается драма. Стараясь на него не смотреть, я снова откашливаюсь и тру свой лоб над правой бровью.

— Эм, нет, — Я уже мысленно молю о пощаде, желая просто насладиться десертом и забыть про танцы. — Это не такие танцы.

— Что ж, а какие тогда? Альтернативные? Фристайл? Хип-хоп? — спрашивает Рансом с ободряющей улыбкой. Точно такая же улыбка красуется и у Ребела, только у него она полна злорадства. Сегодня вечером он слишком много наслаждался моим унижением. Впредь я отказываюсь быть его жертвой. Все время я играла по его правилам, но не сегодня.

Он хочет, чтобы я обнажила себя перед ними, и я это сделаю при этом с ехидной улыбкой. Не отводя от него взгляда, я резко отвечаю:

— Экзотичные. Я занимаюсь экзотичными танцами.

Конец. Молчание. Комната погрузилась в мертвую тишину, здесь так тихо, что я даже слышу, как бьется мое сердце. Ребел выглядит слегка шокированным моим откровением, хотя я вижу и легкую гордость тоже. Он гордится тем, что я повела себя честно? Или ожидал, что я поступлю иначе?

— Прости, не уверен, что правильно тебя расслышал, — посмеиваясь, произносит Рансом, в шутку делая вид, будто прочищает ухо. — Теперь хорошо, повтори-ка для меня еще раз.

Я перевожу взгляд с Ребела на его родителей, а затем смотрю на Рансома. В его взгляде читается смесь недоверия тому, что я сказала, и надежды, что на этот раз он услышит что-то другое. Но этого не будет.

— Я сказала, что я танцую экзотические танцы.

В комнате снова воцаряется тишина, которую смело прерывает Серафима.

— Ты имеешь в виду, типа танец живота, да? Или те танцы, что танцуют Гавайские женщины?

— Нет, я имела в виду, что танцую стриптиз, — твердо продолжаю я. И тут же замечаю, как меняется взгляд Рансома — он смотрит на меня с отвращением. Такое ощущение, будто он понюхал что-то отвратительное. И чтобы уже довести все до точки и убедиться, что он правильно все понял, я добавляю: — Мужчины платят мне, чтобы я раздевалась перед ними.

У Серафимы от шока перехватывает дыхание. А Рансом смотрит на меня так, будто у меня только что выросла вторая голова.

— Что же, мне надо выпить, — произносит Винсент и выходит из-за стола.

Я окончательно чувствую себя отбросом. Именно по такому сценарию всегда развиваются ситуации, когда я мысленно представляю, как расскажу своим друзьям о том, чем на самом деле занимаюсь. И в моем воображении друзья ведут себя так же, как сейчас повели себя Скотты. Я вижу, как они стали отводить в сторону глаза, размышляя над тем, насколько же я недостойна их дружбы. А потом они точно также повернулись бы ко мне спиной. Я рада, что моих родителей нет со мной рядом, и они не знают, кем я стала. И даже если бы они еще были живы, наверное, я бы жила своей жизнью.

У меня щиплет в глазах, и я чувствую, что вот-вот зайдусь в истерике, поэтому максимально спокойно отодвигаю свой стул и встаю.

— Простите. Мне надо выйти на воздух.

Хотя на самом деле я таким образом прощаюсь со всеми, потому что у меня и в мыслях нет возвращаться назад.

Глава 5

— Куда ты?

Взяв свою сумку, я направляюсь к машине. Припаркованная на участке Скоттов в окружении ухоженной растительности, моя «Тойота» выглядит будто со свалки. Эта картинка прекрасно передает то, как я себя чувствую в этот момент. То, как на меня смотрели Скотты, было больно, но хуже всего то, как смотрел на меня Рансом.

Несмотря на все мои старания, я не могу выбросить эту сцену из головы. Поэтому продолжаю идти.

— Я еду домой, — не оборачиваясь, говорю я и тянусь к ручке дверцы. Это последнее место, где я хочу, чтобы моя машина сломалась.

Я чувствую, как кто-то крепко хватает меня за плечо и, развернув, прижимает спиной к машине.

— Ты никуда не едешь.

Меня раздражает, что я сразу поняла, с кем именно из братьев я имею дело — я вижу это по его одежде. Ребел. Ублюдок, который только что испортил мне день. Он наклоняется ко мне, его глаза полны злобы. Я не сомневаюсь, что если он не захочет, чтобы я уходила, то у меня не останется ничего другого, как остаться. И тем не менее…

— Это не тебе решать, — огрызаюсь я, тем самым прижавшись к нему еще ближе.

От моего тона и того, насколько близко я к нему оказалась, он прищуривается, и его темные глаза испытующе вглядываются в мои. Через мгновение, будто сделав какие-то выводы, он моргает и отстраняется.

— Ну хватит, мы возвращаемся обратно, — заявляет он.

Взяв меня за руку, он тащит меня за собой. Упираясь каблуками в землю, я пытаюсь вырваться из его хватки.

У меня сбивается дыхание, а по венам будто бурлит кровь. Руки сами собой сжимаются в кулаки.

— Зачем, чтобы ты еще раз меня унизил?

Ребел оборачивается и сурово на меня смотрит.

— В какой момент я тебя унизил?

Не веря своим ушам, я выпучиваю глаза. Он не может быть настолько глупым.

— Ты выставил меня на посмешище перед своей семьей. Никто не знает, чем я занимаюсь. Никто. А теперь, благодаря тебе, они все считают меня ничтожеством.

— Это не правда, — разъяренно отвечает он. — Несомненно, это застало их врасплох, но они не станут судить так о людях.

Скрестив руки на груди, я продолжаю:

— Ты что, пропустил гробовое молчание? Или не заметил, как твой отец пулей выскочил из комнаты, чтобы налить себе выпить? А твой брат и вовсе отказывался даже посмотреть на меня!

— Хорошо! — громко выкрикивает Ребел, тем самым заставая меня врасплох.

— Хорошо? Хорошо? Что же, полагаю, так и есть, раз ты остался собой доволен, верно? — вскинув руки, возражаю я. Разговор окончен. Я поворачиваюсь, чтобы обойти его, но он снова хватает меня за руку.

— Отпусти меня.

— Прогуляйся со мной.

Я пытаюсь сказать ему «нет», но мы уже двигаемся с места. Он держит меня за запястье и так быстро шагает, что мне приходится бежать, чтобы поспевать за ним.

Направляясь по тропинке, ведущей в сторону от дома, я на мгновение впадаю в ступор, когда тропинка заканчивается, и мы оказываемся на просторном заднем дворе. Открывшийся вид кажется еще более поразительным. Повсюду растут высокие деревья, а небо над нами кристально чистое и голубое, однако у меня не много времени, чтобы насладиться пейзажами. Мы идем дальше по дорожке из покрытых мхом камней, которые затем переходят в небольшой заборчик по пояс в высоту. Я сосредоточиваю все свое внимание на том, чтобы нигде не оступиться.

Очевидно, что этой тропинкой часто пользуются, и все же я стараюсь изо всех сил смотреть под ноги, одновременно поспевая за быстрым темпом Ребела. Через какое-то время я слышу впереди ровный шум от воды.