Сандро, не плачь! (СИ) - Монакова Юлия (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
— Ты девственник, Сандро? — спросила она его серьёзно, болтая трубочкой в высоком стакане с каким-то очередным пойлом. Он порадовался, что в помещении было полутемно, и можно было скрыть охватившее его смущение.
— Н-нет, — выговорил он, запнувшись. Впрочем, и не соврал ведь…
Кетеван удовлетворённо кивнула.
— Я так и думала.
— Почему это, интересно знать? — удивился он.
— Ну, ты, вообще-то, красивый, — признала она нехотя. — Обычно на таких всегда девчонки вешаются… А у тебя это было по любви?
Он в смятении покачал головой.
— Совсем нет. Просто так получилось. А… а ты? У тебя с кем-нибудь было?
— Конечно же, нет, глупый! — вскинулась она. — Для грузинки подобный вопрос — практически оскорбление… Я бы не согласилась лечь в постель абы с кем. Только по большой любви — с человеком, с которым собираюсь прожить всю свою жизнь…
— С Асланом, да? — спросил он осторожно. Она с грустью кивнула.
— Но ты не думай, у нас с ним и без секса всё очень серьёзно, по-настоящему. И у нас… было почти всё, кроме главного. Ну, ты понимаешь, да?..
Слышать это было неприятно, хотя Белецкий отдавал себе отчёт в том, что не имеет никакого права на подобную реакцию.
— Как вообще получилось, что ты влюбилась в дагестанца? — спросил он хмуро. Кетеван улыбнулась.
— Ой, это целая история, достойная индийского кино! Дикое, невероятное стечение обстоятельств… Когда мне было четырнадцать, мы поехали в Сочи на свадьбу дальнего родственника. И так совпало, что у родни Аслана тоже кто-то играл там свадьбу… Именно в эти же даты! Мы провели в Сочи неделю, и на меня мало кто обращал внимания, всем было не до меня, а эти предсвадебные хлопоты и прочее мне казались такими скучными… Я целыми днями была предоставлена самой себе. Гуляла, ходила на море… Вот на пляже мы с Асланом и познакомились.
— Тебе было всего четырнадцать? — он покачал головой. — Совсем ребёнок…
— Аслан меня на три года старше, — похвасталась она и добавила с заметной гордостью:
— Он — настоящий мужчина. Ты знаешь, как за ним девчонки в Сочи бегали! А он выбрал меня…
"Любой нормальный парень из миллиона девушек выбрал бы именно тебя…" — подумал он, но вслух, разумеется, оставил эти размышления при себе.
— Мы обменялись адресами и стали переписываться после того, как оба вернулись домой, — продолжала она между тем. — Всё было хорошо ровно до того момента, пока отец случайно не наткнулся на одно из писем в почтовом ящике. Просто перехватил его раньше меня… Папе, разумеется, стало любопытно, что это ещё за Аслан мне написывает. Он не удержался и вскрыл конверт. Ну, а там… — Кетеван смутилась. — Ты знаешь, хоть мы так и не дошли в своих отношениях до постели, зато в письмах не церемонились и писали друг другу очень откровенные вещи…
— Понятно, — усмехнулся Белецкий, отворачиваясь.
— Ух, и скандал тогда разгорелся! — будто не замечая его напряжения, продолжала Кетеван. — Ты не представляешь, как отец орал. Мне было строго-настрого запрещено даже думать об Аслане. Но… — она решительно вздёрнула подбородок. — Мы всё равно будем вместе, я верю. Пока что ещё мы оба сильно зависим от родителей, но потом обязательно вырвемся из-под их надзора. Если, конечно, они и сами в конце концов не согласятся на наш брак. А пока что приходится скрываться, врать и изворачиваться. Письма друг другу пишем только "до востребования", на домашний адрес нельзя… Если предки узнают, что мы с Асланом до сих пор общаемся… они меня заживо съедят! Да и ему тоже мало не покажется.
— Но почему они против? — недоумевая, поинтересовался Белецкий. — Раз такая любовь… Лучше бы не мешали счастью своих детей, а поддержали и помогли… Ты не пробовала просто нормально поговорить с ними, всё объяснить? Тем более, тебе уже не четырнадцать, ты вполне взрослый и разумный человек.
— Ты не понимаешь, — она коротко и зло рассмеялась. — Это же вопрос чести семьи и рода, вопрос крови… Мы с Асланом принадлежим разным мирам. У нас разные религии… Да и вообще, у грузин к дагестанцам издавна настороженное отношение. Так сложилось исторически.
— Почему?
— Грузинки ведь красивые, — Кетеван горделиво приосанилась. — Наших девушек в прежние времена частенько похищали турки, дагестанцы и лезгины… Да знаешь ли ты, кто такие лезгины?
Он неопределённо покачал головой.
— Они живут в южном Дагестане, на границе с Грузией и Азербайджаном. Раньше постоянно навещали с набегами грузин, крали коней, девушек… и так далее. На грузинском языке лезгин — "лек", а на лезгинском это же слово означает "орёл"… забавно, правда? Есть даже такое стихотворение…
И, внезапно подобравшись, точно на сцене, расправив плечи и вскинув подбородок, Кетеван вдруг начала декламировать нараспев своим хрипловатым завораживающим голосом — громко, никого не стесняясь:
Откинувшись на спинку высокого барного стула, Белецкий с интересом следил за оживлённой мимикой её лица, за точной жестикуляцией, вслушивался в интонации — что и говорить, Кетеван была прирождённой актрисой. Её, несомненно, ждёт великое будущее… И как это он умудрился не заметить её на вступительных прослушиваниях? Как пропустил?..
Ею невозможно было не залюбоваться. Даже бармен, до этого занятый своими прямыми обязанностями, застыл с полуоткрытым ртом, наблюдая за девушкой, читающей это незамысловатое, но почему-то вынимающее душу стихотворение.
Голос её становился всё более вкрадчивым, нежным, убаюкивающим и обольстительным одновременно.
Она сделала крошечную паузу для того, чтобы отхлебнуть немного из своего стакана — видимо, в горле пересохло, и во время этой секундной заминки бармен умудрился тайком заговорщически подмигнуть Белецкому и показать большой палец, точно одобряя его выбор. Он, вероятно, подумал, что Кетеван — его девушка… Белецкий многое отдал бы за то, чтобы это было правдой.
