Отче (СИ) - Савченко Лена (онлайн книга без TXT) 📗
В Доме Его Сандор больше не знал утешения, не ощущал, как прежде, этого необъятного и величественного. В прихожанках искал тёмные волосы, убранные в простую причёску, и синие платье с золотой вышивкой. Всё надеялся, что однажды Лилиан придёт сюда сама, по своей воле.
Этого, понятное дело, не происходило.
— Одна из тех вещей, что беспокоит Вашу матушку — это Ваше женское начало, — решился на этот разговор Сандор. — Она упорно твердит, что Вы отвергаете свою сторону, цепляясь за мужские дела и обязанности. Почему так происходит, леди Блэр, как считаете?
Камин сегодня был будто бы необычно ярок. Языки пламени весело трещали, пожирая угли и завораживали своей безумной, хаотичной пляской. Не смотря на всё, огонь Сандора всегда влёк — чистая стихия, которой Господь дарует очищение грязной душе, точно так же как, как благословляет новорождённых младенцев через воду.
— Мне претит мысль о том, что женщина априори должна быть слабой. Прятаться всю жизнь за спину отца, а потом — мужа. Если умрёт муж — за сыновей, если те родятся. И в это можно включать всё, что угодно — и физическое, и духовное понятие, и даже честь достоинства. Как будто у женщин отобрали право защищаться, а я с этим не согласна. Если для того, чтобы меня восприняли как равную, нужно владеть оружием, без труда вставать в стремени при галопе коня, не пожалеть иногда и бранного слова — я буду это делать, отче.
— Разве женщина обязательно должна уподоблять себя мужчине для достижения уважения у других? — удивился священник. — Незачем, совершенно незачем. Вы можете построить свою репутацию совершенно на иных вещах. Верность, преданность, кроткий нрав и умение вовремя остудить чужой, пыльный характер. Все эти черты были и у Евы.
— Еву я, отче, считаю слабохарактерной, раз она так просто уподобилась греху. У неё не было своей воли, Ева была лишь дополнением и украшением мужчины.
— Не говорите так, леди Блэр, — склонил голову Сандор в сторону. — В конце концов Вы — её дочь.
— А чей Вы сын? — парировала Лилиан. — Вы постоянно спрашиваете обо мне и моей жизни, но ничего не говорите о себе. Что привело к Богу лично Вас?
Священник даже растерялся. Редко кто-то интересовался подобными вещами. Для людей он был безлик. Без прошлого и без будущего, просто существующий человек — слуга Его.
— Говорили, что я родился на северной стороне Лондона, — задумчиво стал припоминать Сандор. Мне не повезло, как и многим детям не везёт ежедневно. Видите ли, все вокруг считали меня порождением Ада, слишком непривычной им казалась внешность альбиноса. Не могу винить тех людей за это, но в какой-то момент своей жизни я был сломлен, потерян и зол на весь мир вокруг.
Юная леди слушала заинтересованно. Лили было, наверное, занятно узнать историю своего наставника — конечно, ей нужен пример. Сандор как-то вовсе упустил это из виду, ссылаясь только на уроки Господа, Библию и общие понятия. Она же ставит всё под сомнение, ищет причины.
— Одной ночью мне было слишком холодно — наступала уже осень, я был далеко от того места, где обычно спал, а вокруг ни души. Помню, что будто бы кто-то взял меня за руку, подтолкнул вперёд и последние силы я потратил на то, чтобы оказаться возле храма, где живу и тружусь вот уже почти двадцать лет. Один светлый человек смог разглядеть во мне вовсе не беса, а посланника Божьего, решил взять на попечение и обучать — отец Энтони, Царство ему Небесное.
Сандор перекрестился и тяжело выдохнул. Вспоминать этого человека без тяжёлых дум и скорби было никак нельзя. Он знал, что такое неправильно, что старик сейчас в лучшем мире, но ничего не мог с собой поделать. Печаль была естественна, но лишь в умеренном количестве.
— И я стал служить тому, кто спас меня от голодной смерти. Согласитесь, не самая красивая история... Вы довольны?
— Вполне. Вам никогда не приходило в голову, что Господь плохо обошёлся с вашей детской судьбой?
— О, что вы, разумеется нет! Это было испытанием, которое я прошёл. Я горд тем, что Господь решил обратить на меня свой взор и привёл к тому месту, где я нашёл Дом.
Лилиан хмыкнула, повела плечами, о чём-то задумалась.
— Значит, можно сказать, что вся моя жизнь, если она кажется безрадостной — всего лишь испытание перед чем-то? Но, Святой отец, как понять это? Как понять, где кончается жизнь, а где начинается испытание?
— В Вашем случае, осмелюсь взять на себя эти слова, всё довольно просто. Вот оно — Ваше испытание. Господь отчаянно желает помочь Вам, раз соединил наши жизни.
Уходил Сандор тем вечером с ощущением незавершённости и тоске. Как будто... Как будто ему хотелось бы сказать что-то ещё, как будто он сделал слишком мало.
Глава 7
Время очень похоже на воду. То мерно журчит ручейком, расставляя события и решения по своим местам, то грозит смыть неистовым потоком и слишком быстрым течением. Оглядываясь назад, Сандор поверить не мог, что прошло уже почти три недели с момента их знакомства. А ещё с долей отчаяния понимал, что слишком медленно они продвигаются, слишком сложно Лилиан даются вещи, понятные некоторым с самого рождения.
Может, проблема в воспитании? Плохи были гувернантки?
Углубляясь в жизнь леди Блэр, её детство и первый период юности, Сандор находил странными многие детали. Некоторые знатные люди говорили, мол, Виктор толком никого не подпускал к своему чаду, проводил с Лили всё свободное время и даже ограничивал в этом свою жену, а другие, что Мария ни на шаг не отходила от дочери и отец совершенно не участвовал в её развитии.
Исходя из того, что слышал от самой юной леди, Сандор мог признать, что вторые лгут гораздо вероятнее, чем первые. Блэры допускали их к «правильной» правде и только некоторым, наверняка по секрету, Мария рассказывала о настоящем положении вещей.
В этом была определённая проблема. Для любой девочки отец — пример, авторитет и защитник. Если Виктор всё детство внушал Лилиан то, что нужно во всём искать объяснения, не доверять никому и Богу в том числе, то разгадку упёртого нрава священник находил легко.
Тогда ему предстояло стать в глазах юной леди выше, чем собственный отец. Но... как?
Перед Лили всегда сидел уверенный в себе святой отец Сандор, у которого имелись ответы на абсолютно все вопросы, которые только могли найтись. Непоколебимый, знающий обо всём, как и подобает взрослому, учителю. Но стоило Сандору покинуть поместье, он тут же находил недочёты в своих словах, осознавал, насколько не правильны мысли девушки и много ещё всего.
Спустя время поместье Блэров начало казаться ему проклятым. В нём будто бы забываешь себя, свою миссию. Такой огромный мир сужается до каминного зала с картинками и до голоса Лилиан. Он подумывал освятить его, но игра была слишком не дальновидной — если Виктор откажется, придётся сообщить куда следует, а как к этому отнесётся Лили?
Невозможно. Все эти мысли разрывали сознание Сандора на куски, точно адовые гончие, мучили ночам, и священник спал всё хуже. На гладком лице плотно поселилась первая морщина у переносицы — он стал чаще хмурится, бессильно сжимать зубы и напоминал иногда беспокойный ворох чёрной одежды в противовес светлому лику.
Сандор стоял на коленях, читал проповеди, слушал исповеди, разглядывал витражи, сидел на скамьях, задумчиво перебирая чётки и осознавал — покой утрачен.
Он боялся, он противился. Метался от одного к другому, думал даже передать Лилиан другому священнику, а потом волосы на голове дыбом вставали. Если бы они не были и без того белы — Сандор однозначно бы поседел.
Пристанище его сомнений, терзаний и бессонницы — вот оно, во плоти. Поместье теперь казалось мрачным, нагнетающим в вечерних сумерках, а горящие окна — глазами, наблюдающим из самой Преисподней.
Разве можно чувствовать так много всего и сразу?! Впервые священник не знал ответов, впервые некому было задать и вопросов. Что скажет сестра Сара, отец Итан, другие? Только посмотрят с сомнением и предположат, что Лилиан замешана в чёрной магии. Как можно! Как может прекрасная Лилиан быть проклятой, как может обратиться к Сатане?! Частички света в её душе сильны, они не позволят совершить непоправимой ошибки!
